Непостижимая и удивительная память этого человека на голоса,
лица, даты, события всегда приводила Хохлова в восторг.
– Я, – сказал он. – А как ты меня узнал?
– А ты чего? Пол поменял и теперича… девушка?
– Я не девушка.
– Вот и ладненько, – заключил в трубке милицейский
подполковник Никоненко Игорь Владимирович, – вот и славненько! Вот и
распрекрасненько!
Была у него такая причуда. Время от времени подполковник
изображал из себя эдакого деревенского простака, участкового уполномоченного
Анискина, тогда и выражался соответственно, по-анискински.
– Как твоя жизнь, Игорь Владимирович?
– Моя? – удивился подполковник. – Моя жизнь тебя интересует?
Хохлов, который точно не знал, кто с ним сейчас
разговаривает, московский милицейский начальник или деревенский участковый
уполномоченный, несколько растерянно подтвердил, что да, его жизнь –
подполковника Никоненко.
– Ну-у, я тебе сейчас расскажу, – пообещал тот и завел: –
Алина, жена моя, как родила Маню, так засела дома, а теперь говорит, что ей на
работу пора, потому что без нее весь бизнес развалится. Бизнес-то, понятное
дело, не развалится, только дома скучно ей, и я ее понимаю. Хотели дом
покупать, но куда нам из Сафонова двигать, и решили не покупать, а этот
перестроить. У меня теперь на участке сплошные граждане Азербайджана и
Туркмении, а я у них по утрам регистрацию проверяю и вывожу на построение,
потому как служитель закона. Тетя Валя приехала погостить. Алинку довела до
истерики, а у нас ребенок! Так я тетю родителям сплавил. Федька в десятом
классе, и Потапов говорит, что в юристы намылился, а «Деловые ведомости»,
Потапов говорит, уже написали, что сын министра готовится стать законником и
обличителем, а сам в армии не служил, по великому блату откосил. Ну, что еще?
Ну, вот машину я поменял, уж года два как. У меня теперь джип, для Сафонова
лучше нету! Витася третий ресторан открывает и разжирел, как боров. Я ему
говорю, пойдем, Витася, на теннис в субботу, а ему некогда все! Дальше
рассказывать?
– Нет, – отказался Хохлов и захохотал. – Достаточно!
– А достаточно, так признавайся, зачем звонишь, не отвлекай
занятых людей от работы! Пока мы с тобой про жизнь балакаем, в Москве, может,
уровень преступности возрос! Враг-то не дремлет, Митяй!
– Помнишь Кузю? Ну, мы пару раз с ним вместе на шашлыках
были!
– Нет, не помню. А что? Он тоже от армии откосить хочет?
– Убили его, Игорь. Позавчера, прямо у дома Димки Пилюгина.
Ну, Пилюгина-то хоть помнишь?
– Да никого я не помню, – сказал подполковник с
раздражением, – ну, убили, ну, и чего? Если у вас убили, так этим областные
занимаются, епархия все равно не наша.
– Игорь, мне и не нужно, чтобы ты занимался! Мне нужно,
чтобы ты мне совет дал. Я ни черта в этом не разбираюсь! Пилюгин убить Кузю не
мог, и по времени ничего не совпадает, и шапка его пропала, а потом нашлась!..
Да еще портфель! А у меня из офиса деньги украли, сто штук зеленых в пакете, и
тоже позавчера, а я…
– Ты притормози, – сказал подполковник серьезно. – Ничего я
не понял. Какая шапка? Какой портфель? В каком дворе? Какие деньги?
– Прямо… по телефону объяснить? Или подъехать?
– Ты чего, детективов, что ль, насмотрелся? Враг
подслушивает, по телефону только закодированными словами можно? Валяй, говори
сейчас!
И Хохлов рассказал ему все, что знал. Рассказывал долго и,
когда закончил, понял, что очень устал, даже голова заболела. Так бы вот сейчас
положил голову на стол и заснул с трубкой возле уха!
– Ну, значит, первое, – после некоторой паузы сказал
Никоненко. – Если память мне не изменяет, твой офис находится на первом этаже
НИИ, то есть предприятия оборонного и строго секретного?
– Не изменяет тебе память, Игорь Владимирович. Институт под
офисы первый этаж сдал, когда голодные времена наступили.
– Ну и отличненько! Значит, наружное наблюдение за объектом
осталось от лучших времен. Это твое здание фасадом прямо на улицу выходит?
– Ну… да.
– А кто институт охраняет? Наемные частники или внутренние
войска?
– Солдаты охраняют. Ну, то есть точно я не знаю, но в
проходных солдаты стоят.
– А в самом здании проходная есть?
– Конечно.
– Тогда вали в проходную и проси, чтобы они видеозапись
посмотрели той ночи, когда у тебя деньги тиснули.
– Откуда у них видеозапись?! И что на ней смотреть?
– Значит, видеозапись у них есть точно. Фасад, если здание
прямо на улицу выходит и забором не обнесено, наверняка камерой
простреливается. Фасад и шоссе. Смотреть на ней надо машину, которая на дороге
останавливалась. Если в твоей офисной камере, которая на крыльцо работала,
никакой машины не видно, значит, она перед институтом стояла! Да там больше и
стоять негде, насколько мне помнится! Ни дворов, ни подворотен. Так или не так?
– Так, Игорь Владимирович.
– Эта твоя клофелинщица… или что она ему с водкой
наливала?.. Снотворное?.. Ну, неважно! Наверняка она на машине приехала и вряд
ли с пакетом, в котором сто тысяч, вдоль шоссе пошла! Значит, села в машину и
уехала. Если даже номеров не разглядишь, марку-то уж точно рассмотришь и
станешь методично, аккуратненько искать, у кого из твоих друзей-приятелей
машина такой марки. А потом по-дружески разберешься. Не привлекая, так сказать,
правоохранительные органы.
– Почему… у друзей-приятелей?
– Ах ты, господи помилуй! Экий непонятливый ты, Митяй! Вот,
помню, в девяносто восьмом было у меня дело, так по нему один банкир проходил.
Ну, там мокруха, огнестрел, все такое. Это я еще в Сафоновском райотделе
служил.
– Игорь Владимирович!..
– У банкира из сейфа на даче камушки поперли, несметной
цены! Одно ожерелье немецкой работы тысяч на триста зеленых тянуло. Банкир, ума
палата, в домашнем сейфе его держал, поближе, так сказать, к сердцу.
– Игорь Владимирович…
Но подполковника уже нельзя было остановить, и Хохлов вдруг
вспомнил эту его особенность. Пришлось покориться и слушать.
– А возле сердца, помимо камушков, обреталась у него еще
дамочка одна шустрая, неземной красоты, мисс Вселенная, что ли! Ну, и
друзья-приятели заезжали. Банька там, шашлычок, уток пострелять, все такое. И,
заметь, поперли камушки точь-в-точь тем же способом, как у тебя! Охранников,
правда, всех положили насмерть, а сейф-то ключиками открыли! Банкир не своим
голосом ревет, что никто про камушки знать не знал, только он один. Ну, так же
не бывает, Митяй, что у тебя дома камушки лежат, а твоя мисс Вселенная про это
ничего не знает! Оно, конечно, для банкира так думать спокойнее, но это все для
книжек придумано! Может, он словами и не говорил, но ящик этот при ней сто раз
открывал, а она же не дура, хоть и Вселенная! Она ключики у него скопировала,
тогда еще сейфы не так чтобы очень сложные были, и тут, Митяй, конечно же,
любовь вмешалась! Потому что любовь, Митяй, – это страшная сила! Ты за мыслью
моей следишь?
