Асадов суетливо побежал вперед, к кабинету Бахруза. В
приемной их ждали молодая девушка лет двадцати пяти, похожая на победительницу
конкурса красоты, и два подтянутых молодых человека, очевидно, тоже охранники.
Их уже ждали. Асадов открыл дверь и вошел в кабинет Бахруза Гасанова.
Этот кабинет напоминал выставку новой дизайнерской моды.
Даже оконные рамы были необычной формы, заставлявшей вспомнить расплывающиеся
окна домов Гауди. Повсюду были видны самая совершенная техника и мебель
необычной формы. Среди этого великолепия сидел молодой человек со скучающим
лицом. Он не был похож на своего отца или на дядю. У него было круглое лицо,
темные, почти сросшиеся брови, пухлые губы, родинка на правой щеке. И
запоминающийся нос с горбинкой.
– Добрый день, Бахруз Мастанович, – улыбнулся Асадов, словно
давая понять, что так он называет молодого хозяина только ради вежливости перед
его гостями.
– Здравствуй, Руфат, – лениво отозвался молодой человек, тяжело
поднимаясь с места.
Рукопожатие у него было вялое, не энергичное. Он, очевидно,
не выспался, поэтому смотрел на гостей несколько осоловевшим взглядом.
Пригласив их садиться, он уселся на свое место. Было видно, что ему не просто
скучно, но и неинтересно говорить с этими двумя стариками, которым было далеко
за сорок и которые появились в его кабинете, чтобы узнать какие-то глупости про
его отца, который из-за сдохшей собаки и случайно задавленной прачки решил
сбежать из Москвы. Все это читалось на лице Бахруза.
– Наши гости хотели переговорить с вами, – напомнил Асадов.
– Да, конечно, – кивнул Бахруз, глядя куда-то вниз, – я тоже
хотел с ними переговорить. Они видели моего отца в Швейцарии. Как он себя
чувствует?
«Опять Асадов, – подумал Дронго, – наверняка он все
рассказал».
– Неплохо, – ответил он, – собирался куда-то выезжать. Руфат
Асадов считает, что в Италию. Хотя ваш отец ничего об этом мне не говорил. Но я
думаю, что Асадов лучше знает, куда нужно ехать вашему отцу, чем даже он сам.
Бахруз поднял глаза и усмехнулся, оценив шутку гостя. Асадов
радостно улыбнулся. Его ничего не могло вывести из состояния равновесия.
– Ваш отец так срочно уехал именно потому, что считал
опасность, угрожающую ему, вполне реальной, – сказал Дронго, – а вы разве так
не считаете?
– Считаю. И мне жалко Марчелло. Только нужно не убегать, а
бороться. Драться. Вот мой дядя – молодец. Он предложил найти людей или
отправить наших сотрудников службы безопасности к этому бандиту. Как его звали.
Длинный Фарух?
– Да. Узун Фарух.
– Вот именно. Отправить к нему людей и выбить из него
признание силой. Или вообще – завернуть в эту простыню, которую он прислал
моему отцу. И закопать еще живым. Вот тогда все сразу поймут, что подобные
шутки с нами не проходят. Но вместо этого мой отец улетает в Швейцарию. Нашел
где прятаться!
– Он разумно осторожный человек, – возразил Дронго, – иногда
подобная предусмотрительность спасала его бизнес.
– Нельзя всю жизнь прятаться и бояться, – лениво ответил
Бахруз, – нужно вернуться и послать всех к чертовой матери. Только так, а не
иначе.
– Сначала нужно уточнить, кого именно посылать к чертовой
матери, – возразил Дронго, – и для этого он попросил нас помочь ему установить
этих людей.
– И как вы их установите? – поинтересовался Бахруз. – Будете
ходить и всех опрашивать? Думаете, что кто-нибудь признается. Да, это я решил
убить Мастана Гасанова и послал ему отравленное белье. Дикость какая-то. Никто
не признается. Никогда в жизни. И вы ничего не найдете. Только зря время
теряем.
– Вы считаете, что это мог быть только Узун Фарух?
– Нет, не только. Еще муж этой стервы. Как ее звали? Лиана
Сазонова. Она наверняка Лидия или Лиля, но для понта стала Лианой. Придумывают
себе всякие дурацкие имена. Старая шлюха. Сначала решила вытянуть из отца все,
что можно. Готова была отправиться с ним хоть на край света. Потом поняла, что
он человек вполне разумный. И совсем не из тех, кто бросает ради длинных ножек
светлоокой блондинки свою семью и сходит с ума. У нее этот трюк не получился, и
она переключилась на других. Нашла себе подходящего человека, уже не первого,
заметьте, и вышла за него замуж. Богатый вдовец, да еще и на большой должности.
Эта дамочка умеет выгодно устраиваться, так здорово находить нужных людей.
Потом она снова вспомнила о моем отце. Подумала, что сможет доить его снова.
Когда поняла, что ничего не выйдет, решила угомониться. Но было уже поздно. Ее
муж тоже все понял. И на ком он женат, и с кем она раньше водилась. Он, видимо,
ей уже совсем не доверяет и послал за ней частных детективов, которые ее
застукали, когда она бегала к моему отцу. Хорошо, что мне все рассказал Руфат
Асадов, иначе я бы тоже думал, что эта дрянь любит моего отца. Ее, конечно,
застукали в квартире отца и доложили мужу. Он тогда и захотел отомстить. Я его
понимаю, хотя всегда буду на стороне отца. Но у него ничего не вышло. Он
сначала раздавил нашу прачку, которая ему наверняка продалась, а потом хотел
также раздавить и свою жену. Придумали сказку, что это сосед ее якобы ударил…
– Они и в милиции такие показания дали, – радостно кивнул
Асадов.
– Все вранье. Он сам это и подстроил. А мой отец сидит из-за
этой дряни в Швейцарии и боится вернуться в Москву. Нужно было, чтобы ее сбили,
и на этом все закончилось. Все равно муж ее прибьет, и правильно сделает.
«Этот человек совсем не уважает своего отца, – неожиданно
подумал Дронго, – в присутствии посторонних он так неуважительно говорит о
своем отце, так грязно ругает его женщину. Нет, это невозможно», – он вспомнил
своего отца. За много лет дружбы с ним он прекрасно знал, что его отец часто
увлекался красивыми женщинами, среди которых были и замужние матроны, и юные
красавицы. Разве он посмел бы когда-нибудь осудить своего отца? Разве он посмел
бы говорить в подобном тоне о нем? Этого Бахруза следовало сечь еще в детстве.
Сейчас, к сожалению, уже слишком поздно.
– Мы обязаны проверить все версии, – мрачно сообщил Дронго,
– и будем искать даже среди ваших должников.
– Только этого нам и не хватало, – широко улыбнулся Бахруз,
– чтобы еще наши должники пытались нас убить. Скорее мы их должны прибить
где-нибудь в темном месте. Особенно руководителей «Мострека», они ведь
задолжали нам такую огромную сумму.
– По-моему, ваш спор будут рассматривать в арбитражном суде,
– напомнил Дронго.
– Этот суд тянется уже несколько месяцев, – рассмеялся
Бахруз, – и конца не видно. Даже наши вице-президенты спорят. Иосиф Яковлевич
считает, что их нужно дожимать, а дядя Вугар предлагает договориться, чтобы
задобрить московское правительство…
– А вы как считаете?
– Я считаю, что нужно делать так, как выгодно нашей
компании. Если выгодно договариваться, то нужно договариваться, если выгодно
подавать в суд, значит, нужно подавать в суд. Я стороник рациональных действий.
Всегда и во всем.
