Лайем повернулся к ней. Ее лицо было бледным как полотно, а глаза чернели на нем, как потухшие угли.
– Ты знаешь, что у меня нет выбора, – напомнил он. Она рассмеялась. Ее смех дребезжал, как звон треснувшего бокала.
– Но он… опасен.
– Ты думаешь, что он жестоко обращался с ней?
– Нет, конечно. Опасность заключается в том, что она очень сильно любит… любила его.
– Как по-твоему, он все еще любит ее? – Лайем притворился, что не заметил Розиной оговорки.
– Полагаю, он никогда ее не любил. – Она взглянула ему прямо в лицо. – Тебе не следует делать этого. Господь разбудит Микаэлу и вернет ее нам, если такова будет Его воля. А тебе надо позаботиться о семье. Этот человек может все разрушить. Микаэла давно сделала свой выбор. И тебе незачем вмешиваться, Лайем.
Роза впервые назвала его по имени, возможно, безотчетно. Эта неожиданная близость успокоила и утешила его, как ласковое материнское прикосновение.
– Мы с тобой не дети, Роза. Мы знаем, как легко совершить в жизни ошибку. Наверное, сейчас я впервые за свои пятьдесят лет так отчетливо понимаю это. Я могу позвонить Джулиану и дать своей жене шанс выжить. Или не звонить и потом терзаться оттого, что я, боясь потерять любовь Микаэлы, позволил ей умереть.
На глаза у Розы навернулись слезы.
– Я не смогу смотреть в глаза своим детям, да и себе самому, если страх помешает мне сделать правильный выбор, – продолжал Лайем. – Я позвоню Джулиану Троу. В той наволочке, которую я нашел у Микаэлы, есть телефон его агента.
– Интересно, – прошептала Роза, накрыв рукой его руку, – понимает ли она, как ей посчастливилось, что у нее есть ты?
– Она любила меня, Роза?
– Конечно. – Она сжала его руку.
– Так же, как его?
Роза помедлила с ответом, и в ее колебании Лайем Узрел горькую истину.
– Да, – ответила она с улыбкой, чересчур поспешной и радостной в сложившихся обстоятельствах.
– Тогда нам не о чем беспокоиться, – вздохнул Лайем.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Судьба любви такова, что ее всегда бывает или слишком мало, или слишком много.
Амелия Барр, «Красота лужайки для игры в боулинг»
Глава 12
Беверли-Хиллз. Эти два слова, каждое из которых в отдельности ничем не примечательно, подобно объединению икры и шампанского в некий гастрономический букет, вместе составляют синоним красивой жизни. В этом районе Лос-Анджелеса все кажется фантастическим; звездная пыль из соседнего Голливуда покрывает позолотой бренную землю. Роскошь, которая царит в этой точке земного шара, стала легендарной: отели из розового мрамора с телефонами, проведенными в бассейн; парковка при почтовом отделении, на которую отгоняют машины клиентов; столики в ресторанах, которые нельзя заказать ни за какие деньги; кроме того, здесь повсюду можно встретить знаменитостей. В этом городе мало кого называют по фамилиям, потому что в кругу избранных легко узнавать друг друга по именам – Харрисон, Голди, Брэд, Джулиан.
Но даже в замкнутом кругу этого изысканного, рафинированного и неприступного мира Джулиан Троу занимал особое положение. Он был не просто кинозвездой, а неугасаемым светилом на блистательном небосклоне Голливуда.
Когда-то он приехал сюда, как тысячи других юношей и девушек, не имея в своем распоряжении ничего, кроме прекрасных внешних данных и мечты о славе. Он хотел стать знаменитым и верил в то, что это когда-нибудь произойдет. Ему всегда все давалось легко – внимание общества, любовь женщин, – и он умел брать то, что само плыло к нему в руки.
Теперь он взлетел очень высоко. Самое приятное в славе для него было то, что она окрыляет. Джулиан отпустил педаль газа, и «феррари» послушно замедлила ход, а потом остановилась перед рестораном. Не успел Джулиан выйти из машины, как рядом с дверцей возник юноша в ливрее.
– Добрый день, мистер Троу, – улыбнулся он.
– Привет, малыш. – Не оглядываясь, он направился к двери, которая автоматически распахнулась перед ним.
– Добрый день, мистер Троу. Она уже за вашим столиком, – почтительно поклонился метрдотель.
– Спасибо, Жан-Поль. Когда будешь подавать счет, накинь пятьдесят баксов для швейцара и портье и сто для себя. Журнал «Пипл» может себе это позволить.
– Благодарю вас.
Жан-Поль проводил Джулиана за столик. Он знал, что опаздывает, но это было в порядке вещей. Журналисты и толпы поклонников повсюду преграждали ему путь, от них было трудно отбиться. Джулиан огляделся в поисках знакомых лиц – актеров, режиссеров, продюсеров.
К сожалению, время неудачное: между ленчем и обедом. Ресторан практически пуст. Это плохо.
Джулиан был в приподнятом настроении и не отказался бы немного покрасоваться на публике. Он заслужил это. Сегодняшняя демонстрация его нового фильма «Плохие парни из роты С» прошла даже лучше, чем он ожидал. Такого успеха не предполагал никто. Джулиан заработал на нем двадцать миллионов и принес своей студии колоссальную прибыль.
Хит сезона. Два заветных слова, прекраснее которых для Джулиана не существовало.
Он заметил за лучшим в ресторане столиком женщину, репортера из «Пипл». Разумеется, это она сказала Жан-Полю, что у нее встреча с Джулианом.
Он шел по залу, сопровождаемый шепотом узнававших его поклонников. Возле столика он остановился и сказал:
– Здравствуйте, Сара Сандлер.
Она на мгновение затаила дыхание от волнения, ее щеки залил легкий румянец. Но самообладание быстро вернулось к ней. Она откинула назад прядь волос, поправила на носу очки и улыбнулась.
– Здравствуйте, мистер Троу. Спасибо, что согласились встретиться со мной.
– Называйте меня по имени. – Он одарил ее проникновенной улыбкой и уселся за столик напротив нее. Вытянув ногу, он положил ее на свободный стул, провел рукой по волосам, закурил и воззрился на свою собеседницу сквозь сизые клубы дыма. – Итак, Сара, что же хочет узнать обо мне Америка на этот раз?
– Вы не будете против, если я это запишу?
– Конечно, нет, дорогая, – рассмеялся он. – Но я буду вам очень признателен, если вы не упомянете о курении. Раньше оно считалось сексуальным, но пуританская мораль девяностых выставила курильщиков в глазах общества дураками, которым не хватает силы воли, чтобы отказаться от пагубной привычки, унесшей миллионы человеческих жизней.
Его доверительная улыбка действовала на журналистку обезоруживающе. Джулиан долго и старательно учился тому, как ловить женщин на крючок, а затем подсекать и выуживать, словно форель из реки. Теперь ему удавалось делать это легко и непринужденно.
– Вы уже видели «Парней»?
– Это было великолепно. – Она подалась вперед, как старательная ученица, внимательно слушающая учителя.
