– Тогда Марчиев. Идеальная кандидатура. Ювелир-кровосос.
Предал своего учителя. Сначала убил его любовницу, которую действительно
терпеть не мог, а затем и вашу тетю. Подходит?
– Нет. Ни в коем случае. Зинур Марчиев по отцу осетин, а по
матери аварец. Поднимем против нас все национальные меньшинства.
– Туфана тоже нельзя?
– Нет. Я вам уже объяснял.
– Тогда остается только Фатьма?
– Одинокая женщина. Не пойдет, – заметил, скрывая усмешку,
Борис. Оба уже понимали особые правила игры.
– Тогда им нужно выдать меня, – согласился Дронго, –
идеальный кандидат. Космополит, гость из Баку, чужак и вдобавок частный
детектив, умеющий стрелять и убивать. Подходит?
– Идеально.
– Закончили? – спросил Дронго. – По-моему, наш разговор
похож на беседу двух идиотов.
– Чтобы вы поняли наши проблемы. Здесь нельзя
руководствоваться обычной логикой или фактами. Нужно учитывать и все другие
особенности. Многонациональный район, много своих особенностей.
– Урок усвоил, – согласился Дронго, – но учтите, что я ищу
преступников не по национальному или религиозному признаку. И даже не по
половому. Если я вычислю убийцу, то сделаю все, чтобы его посадили в тюрьму.
Даже если он будет европейским евреем, как Мильман, горским евреем, как вы,
полуевреем, как Туфан, или азербайджанцем, аварцем, осетином, лезгином. Я
просто не умею делить людей по национальному признаку. Я разделяю всех людей
только на порядочных и непорядочных, приличных и неприличных. И поэтому буду
искать убийцу, чего бы мне это ни стоило.
– Наверно, вы правы, – задумчиво произнес Борис, – я вас
понимаю. Просто хотел призвать вас к некоторой терпимости. Толерантности, как
сейчас говорят.
В этот момент зазвонил телефон. Дронго извинился и достал мобильник.
Звонила атташе по культуре.
– Я все просмотрела, – сообщила она, – он не из рода
Каджаров. Всего лишь двоюродный племянник последнего шаха. Игрок, мот,
развратник, гуляка, сбежал в Париж, захватив с собой часть фамильных ценностей.
Продавал их знакомым иранским ювелирам и жил на эти деньги. Умер в Ницце в
тридцать восьмом. В Иране у него осталась незаконнорожденная дочь, во Франции
было два сына. Один от жены, другой от любовницы. Что-нибудь еще нужно?
– Только узнать фамилию, под которой жила его дочь. Или за
кого она вышла замуж. Сумеешь?
– Постараюсь. Только позвоню уже завтра. Сейчас я ухожу в
гости. До свидания.
– Спасибо тебе. Пока.
Он снова убрал телефон.
– Вы все время говорите по телефону, – вежливо заметил
прокурор, – наверное, у вас важные дела в городе.
– Очень важные, – кивнул Дронго, – вы не могли бы уже
сегодня провести экспертизу оружия, которое нашли рядом с убитой?
– Какую экспертизу? – удивился прокурор. – Зачем такая
спешка. Мы завтра пошлем этот пистолет на экспертизу.
– Завтра будет поздно, – возразил Дронго, – желательно
сделать это прямо сейчас.
– Ночью? – удивился прокурор. – О чем вы говорите? К чему
такая спешка? У нас никто ночью не работает. Завтра пошлем оружие на экспертизу
в Баку. Нам уже сообщили, что там тоже убили одного человека из похожего
оружия. И поэтому мы пошлем пистолет в город, пусть они сами все проверяют.
– Очень мудрое и верное решение, – согласился Дронго.
Прокурор заулыбался. Он был маленького роста, полноватый,
лысоватый, любил свою работу и старался выполнять ее достаточно аккуратно.
– Мы все сделаем правильно, – поднял он большой палец.
Когда все гости наконец ушли, на часах было около часа ночи.
Дронго устало взглянул на Бориса Измайлова.
– Мне казалось, что этот вечер никогда не кончится, –
признался Дронго, – у меня к вам необычное предложение. Давайте эту ночь
проведем вместе.
– Что? – не понял Борис. – Вы тоже решили пошутить?
– Это не шутка. В соседней комнате будет спать Марчиев, который
тоже останется в вашем доме. И, насколько я знаю, вы предложили четвертую
спальню своему водителю, чтобы он не переходил по мосту так поздно.
– Да. У нас как раз четыре спальни. Я не совсем понимаю
смысл вашего предложения.
– С тех пор как мы познакомились, произошло два убийства, –
терпеливо пояснил Дронго, – и мы понимаем, что неизвестный убийца ищет алмаз,
ради которого он готов на любое преступление. Поэтому я не хочу так рисковать.
Сегодняшней ночью мы будем спать в двуспальной кровати вашего дяди. Так мне
будет спокойнее.
– У вас есть оружие? – спросил Борис.
– Нет. Я никогда не ношу с собой оружия. Оно только
провоцирует нападающих.
– У нас в доме есть два охотничьих карабина. Я подниму их в
спальню. Вы умеете стрелять?
Дронго улыбнулся. Рассказывать хозяину дома, как именно он
умеет стрелять, не имело смысла.
– Умею, – кивнул Дронго, – только не забудьте принести туда
и патроны.
– Я скажу Гуламу, чтобы он выпустил собак, – подумав, сказал
Борис.
– Они нас не защитят, – сказал Дронго, – как не смогли
защитить вашу родственницу. А если убийца сам Гулам, который выпускает этих
собак?
– Мы опять играем в нашу игру? В поддавки?
– Это уже не игра. Рядом с вами находится убийца, который не
останавливается ни перед чем. Он в каком-то психическом угаре, пытается во что
бы то ни стало найти ваш алмаз. И по тому, как он себя ведет, я начинаю
понимать, что это не просто жажда наживы. Здесь нечто другое, более глубокое.
Когда его ярость соединена с чувством личной мести и жаждой наживы. Кто это
может быть?
– Не знаю. Они все работают с нами много лет. Марчиев
начинал работать с дядей еще в советское время. Гулам уже много лет наш садовник,
Иса работает последние восемь. Туфан наш родственник, и я знаю его с детства.
Нет. Никого не могу подозревать. Только Мильмана я знал всего несколько
последних лет, но зато его знает весь Баку.
– Я слышал о нем еще тридцать лет назад, – согласился Дронго,
– значит, вы никого не можете выделить. Тогда будем ночевать вместе. И учтите,
что я чутко сплю. Вам придется сегодня ночью почти не дышать, чтобы я мог
уснуть. Стреляю я тоже неплохо, как я вам уже говорил. Если кто-то попытается
войти к нам без разрешения, он получит пулю точно между глаз. Это единственное,
что я могу гарантировать.
– Вы просто прирожденный убийца.
– Нет. Я прирожденный охотник на убийц. Был английский
король, который однажды сказал прекрасную фразу. Я люблю ее повторять. Он
говорил, что «отвечает за красоту всего мира». Вот так. Не больше и не меньше.
А я отвечаю за чистоту этого мира. Если мы сейчас не пойдем спать, я просто
свалюсь. И учтите, что я поднялся сегодня гораздо раньше обычного для меня
времени.
