По плану отряд готовился к захвату уже отремонтированного и готового к походу эсминца «Капитан Голсуори». Однако помимо него здесь же находился и флагман Критской оперативной группировки, сильно переделанный и изрядно модернизированный бывший турецкий фрегат «Гоксу», который на данный момент носил название «Ираклион». Видимо, адмирал Папастратос решил задержаться на острове и погостить у своего сына, который имел поместье невдалеке от разрушенного города Родос, а фрегат – это его личное средство передвижения, и, соответственно, где он, там и его флагман.
Скоков, который шёл с передовой ударной группой, не растерялся и начал захват сразу двух боевых кораблей. Всё было отработано чётко, каждый боец знал, что должен делать. В первую очередь захватывались радиорубки, за ними – корабельные арсеналы, системы управления кораблём, штурманские рубки, боевые посты артиллерии, ходовые мостики и машинные отделения. Наши воины действовали быстро, жёстко и гасили всех, кто только мог быть опасен. И захват прошёл бы на оценку «отлично», но в самом конце случилась неприятность. Один из вражеских морпехов с «Ираклиона» сумел выскочить на палубу и произвести несколько выстрелов в воздух. Конечно же его сразу пристрелили, но в здании управы оказались десантники Папастратоса, наверное бойцы его личной охраны, по крайней мере половина того отряда, который всегда находился с ним рядом. Эти парни были профессионалами и действовать начали незамедлительно. Десантники контратаковали причалы и попытались отбить свои корабли. Однако было поздно, и, понеся потери в несколько убитых, преторианцы адмирала откатились обратно в крепкое и массивное здание портовой управы.
Класть людей на штурме похожего на крепость строения я не собирался, а потому дождался стодвадцатимиллиметровых миномётов, которые подвезли из полкового лагеря. У пластунов Игнача уже есть готовые артиллерийские расчёты, так что сейчас мы выкурим десантуру Альянса из укрепления и только тогда захватим здание, а наёмники Лиды Белой тем временем постараются взять в плен адмирала и комбрига Папастратосов. За вечер и ночь мы должны решить все вопросы и, коль будет удача, поутру уже окажемся в море.
– Игнач вызывает Мечника! – проговорила рация.
– Мечник на связи! – Я взял в руки укавэшку.
– Мы готовы к открытию огня!
– Начинайте!
– Сколько мин по цели отработать?
– Для начала по десять штук из каждого ствола.
Через несколько секунд где-то в районе площадки возле КПП забахали миномёты. С противным воем мины пролетели по воздуху, описали дугу и упали на серое здание портовой управы. Взрывы сотрясли строение, в котором прятался простреливавший из ручных пулемётов причалы враг. Ударная волна вышибла все окна, прошлась осколками стекла, кирпичей и металла по комнатам, и это было только началом маленького светопреставления, уготованного десанту Альянса.
За первым залпом последовал второй, третий и четвёртый. Тяжёлые мины размеренно и неотвратимо падали туда, куда их направляли люди. Взрывы сотрясали управу, из оконных проёмов выплескивались яркие языки пламени, и всё вокруг заволокло цементной пылью и дымом. Свежий морской ветерок пытался разогнать эту мутную и непроницаемую взвесь, но это было бесполезно.
Вот теперь можно и на штурм. Я оглянулся и ни одного из своих командиров рядом не увидел. Игнач метрах в трёхстах с миномётными расчётами, Лида занимается особняком Папастратосов, Кум в Линдосе, а Скоков ревизию кораблей проводит и ведёт первичный допрос моряков из экипажа. Получается, что на развалинах перед управой только я и двадцать пять воинов из разных подразделений моего отряда. Видать, придётся лично в атаку идти.
Перекинув автомат на грудь, я повернулся к воинам и выкрикнул:
– Вперёд, братва! Добьём гадов!
Вдоль невысокой стенки гаража для автопогрузчиков я помчался к горящему зданию. Бойцы с рёвом и криками рванули за мной. Дым стелился над бетонной поверхностью площади перед управой, и нас, несмотря на весь производимый шум, не замечали до самого последнего момента. И только когда мы вломились в здание, преторианцы адмирала опомнились, бросились тушить пожары и попытались оказать нам сопротивление.
Однако десантников осталось всего семь или восемь на всё немалое по размерам строение, так что задавили мы их быстро. Хотя, надо признать, дрались преторианцы отчаянно, и дошло даже до того, что один из них, обвязавшись гранатами, попытался броситься нам навстречу и совершить самоподрыв. Этого дурика срезали автоматной очередью и не дали приблизиться к нам вплотную. Взрыв произошёл, но мы отделались только несколькими контужеными, и исходом боя я был доволен: за нами здание, из которого можно держать под обстрелом большую часть порта, а потерь, вместе с теми, кого потерял Скоков, – два убитых и одиннадцать раненых. У нас на руках вся документация местного управляющего, захвачены портовые грузы и топливный резервуар, а главное – два отличнейших боевых корабля.
Бой за порт закончился, я направился на трофейный фрегат, и первым, кого увидел на борту, был совершенно счастливый майор Скоков. Блистая на солнце своей загорелой лысиной, он как угорелый носился по всему «Ираклиону» и стремился объять необъятное, то есть лично проверить каждый судовой механизм и заглянуть в каждое помещение на корабле.
– Максим Сергеич. – Я отловил майора на вертолётной площадке, которая находилась на корме фрегата.
– Что? – В каком-то недоумении бывший морской пехотинец резко остановился и посмотрел на меня.
– Подойди сюда.
Скоков подошёл ко мне вплотную и повторил:
– Что?
– Это я тебя, товарищ гвардии майор, хочу спросить: что? Ты чем занимаешься?
– Корабль изучаю, – ответил он и кивнул на нескольких матросов, которые под охраной двух бойцов повсюду сопровождали его. – Люди из экипажа всё показывают, а мы запоминаем, что это такое. Здесь ведь надо разобраться, для чего тот или иной механизм, а дальше понятно, вспоминается наш аналог, и ставится свой человек.
– И что, этим больше некому заняться?
– Ну, – Скоков пожал плечами, – в общем-то есть бывший третий помощник капитана торгового флота Тимошин.
– Вот пусть он этим и займётся, а ты, как будущий капитан этого корабля, должен осуществлять общее руководство всем, что здесь происходит, а не носиться с палубы на палубу и каждую лебёдку проверять. Ты понимаешь, о чём я?
– Да-а-а, – протянул он и немного смутился. – Просто – первый трофей, да ещё в таком отличном состоянии… Вот и не удержался.
– Понимаю, сам такой, на всё бы посмотрел и всё бы пощупал. Но сейчас не до того. К утру надо быть в Линдосе, а дел ещё помимо фрегата хватает, так что в самом крайнем случае ставь на какой-то пост местного матроса, а к нему охрану. Кару на малоазиатский берег переправим, где-нибудь в тихой бухте спрячемся, и тогда уже будем с устройством корабля разбираться.
– Ясно, – пробурчал майор.
– Вот и хорошо. – Я огляделся и спросил: – Кратко расскажи, что нам в руки попало.
