«Как же хорошо!»
Правая рука «Ивана», описав дугу, отправила беглеца в полет до ближайшей стены. Титановая пятерня обхватила его затылок и, развернув лицом к забралу, сжалась. Под пальцами захрустело. Лицо натянулось, кожа на лбу лопнула от линии волос до переносицы. Из раскрывшегося рта вырвался звук, похожий на журчание спускаемой в унитаз воды. Правая скула резко сдвинулась вниз, нос и верхнюю челюсть перекосило. Один глаз противоестественно закатился, в то время как другой ушел в сторону. Из ушей и носа потекло. Глеб сжал голову еще чуть сильнее, и та треснула. Труп, как мешок с песком, рухнул на землю. В проекции заднего вида промелькнули два крупных силуэта. Глеб обернулся. Среди стрельбы и хлопков ВОГов он услышал звук автомобильного двигателя.
«Грузовики?»
Вражеский десант, высыпав из кузовов, суетливо разбегался по округе и прятался за мнимыми укрытиями.
«О да!»
Глеб бросился навстречу неприятелю, радуясь обилию дичи. По пути он вырвал из земли длинный стальной прут, поддерживающий остатки брезентового тента.
Неудачно выскочивший из-за угла негр погиб, смятый несущимся прямо на него «Иваном». Глеб, не останавливаясь, пролетел еще метров двадцать и очутился посреди десятка разинувших рты боевиков.
– Всем умирать!!!
Прут со свистом описал круг. Двое упали замертво со вскрытыми грудинами, один бросился бежать, истошно вопя, спотыкаясь и размахивая обрывками пустого рукава. Следующий удар развалил надвое нерасторопного толстяка, с диким криком жмущего на спусковой крючок. Прут опустился справа от его шеи и вышел через пах. Зацепившиеся за орудие убийства кишки развевались боевым стягом, пока оно закладывало нисходящую дугу. Две пары ног, оказавшихся на линии ее пролегания, отделились от тел, совершивших, в свою очередь, почти синхронный кульбит и уткнувшихся головой в землю. Один из обрубков, оставшийся в сознании, попытался дать очередь по обидчику, за что незамедлительно был насажен на прут и послужил ударником зловещего молота, опустившегося на упавшего негра, выставившего перед собой автомат в качестве щита. Это ему не помогло. Верное оружие погибло вместе с владельцем, искореженным куском металла войдя в грудную клетку. Сломанные руки навсегда застыли на цевье и шейке приклада. Трое уцелевших бросились врассыпную, и Глеб с сожалением вынужден был прибегнуть к помощи картечницы.
С момента прорыва в тыл группы до момента, когда позвоночник вылетел через грудь последнего ее бойца, прошло шесть секунд. Шесть секунд животного счастья. Глеб, пьяный от крови, стоял посреди круга из рассеченных конвульсирующих тел, выпущенных кишок, дымящихся автоматов и россыпи гильз.
«Еще».
– Система, обзорный выстрел, пуск. Вывести изображение с камеры.
Голографическая проекция выдала панораму разрушенных лачуг, горящих автомобилей, разбросанных повсюду трупов и маленького кровавого цирка в центре.
– Да-а, – довольно ощерился Глеб, заметив среди мертвых руин передвижение небольшой группы вооруженных людей, и, сглотнув, направил «Ивана» к новой цели…
Когда звуки стрельбы смолкли и ничто, кроме лениво поедающего трущобы огня, не нарушало больше тишины, он вернулся к укрытию.
– Что? – спросил Глеб, видя недоуменные лица штурмовиков.
Нанесенный на «Ивана» перед отправкой в Африку кирпично-черный камуфляж было не разглядеть под бурой коркой с алыми потеками. Звезды растворились в красном, потеряв свой белый кант. Левую руку облепили присохшие куски кожи, розовато-серые комки мозга и слипшиеся пряди волос. К тому же она до сих пор сжимала не менее «аппетитно» выглядящий стальной прут.
– Экономия боеприпасов, – пояснил Глеб необычный выбор оружия. – Доложите обстановку.
– Противник уничтожен. Среди личного состава потерь нет, – взял слово звеньевой. – Если не считать… – кивнул он за плечо на глухую комнату. – Один готов. Да и эти двое долго не протянут. Нужен вертолет.
– Сам знаю, что нужен.
– Ебать! – в здание вошли Братья. Талос протер рукавом забрало, чтобы лучше разглядеть открывшуюся картину. – Коварные черножопые подонки пытались утопить тебя в крови?! Бля! – пихнул он локтем Колосса. – А Инструктор говорил, что это я псих!
Амуниция самого Талоса тоже была далека от чистоты. Красные пятна обильно дополняли пустынный камуфляжный рисунок. На автомате между стволами появился длинный штык-нож, для которого, судя по виду, нашлось немало работы. Но в сравнении с Глебом Брат выглядел святой невинностью.
– Патроны кончились? – поинтересовался Колосс.
– На исходе, – ответил Глеб, не желая развивать тему.
– Я бы тоже руками рвал, но брезгую, – поморщился Талос. – Еще заразу какую подхватишь.
– Где Преклов?
– Добивает раненых. Я хотел посодействовать, но он сказал, что справится. Тоже не брезгливый.
Снаружи донесся негромкий звук двигателя и перемежающийся влажным чавканьем лязг.
– С этим нужно что-то делать, – оконный проем загородила остановившаяся снаружи «Химера». – Помогите очистить гусеницы.
– Твою мать. – Талос присел, разглядывая забивший все пространство между траками фарш. – Я к этому не притронусь.
– Даже ради сувенира? – усмехнулся Колосс.
Штурмовики тут же нашли себе каждый по «неотложному» делу.
– Я помогу, – вызвался Глеб и начал выковыривать прутом мешанину из мяса, жира, костей, потрохов и тряпья.
– Не хотелось патроны тратить… – оправдывался Преклов.
– Да, – понимающе кивнул Глеб.
– …а манипуляторами чертовски неудобно.
– Два маньяка, – ощерился Талос. – Они начинают мне нравиться.
– Вроде нормально, – закончил Глеб уборку. – Всем подготовиться, скоро выдвигаемся. Нужно соединиться с ушедшими вперед, – махнул он рукой в сторону предполагаемого нахождения базы «Злого Солнца», откуда уже доносились раскаты взрывов и звуки все более интенсивной стрельбы.
– А что с нашими ранеными и мертвыми? – поинтересовался звеньевой.
– Раненых забираем. Мертвых оставим тут, проходы заминировать. Приступайте. У нас еще полно дел…
– Ремни пристегните! – крикнул борттехник, грозно сверкнув глазами.
– Отсоси. Ох, дьявол, – вытянул ноги Талос, откинувшись назад и повернув голову к иллюминатору покидающей Йоханнесбург «Авроры». – Не думал, что это может так заебать.
Внизу среди черного дыма, разносимого винтами десантных вертолетов, спешили к машинам закончившие работу штурмовики.
– Сколько у тебя? – устало спросил Колосс, с хрустом разминающий затекшие на рукояти пулемета пальцы.
– Около шестидесяти.
– Пиздишь.
– Считай сам. Восемь вначале, два десятка у кирпичной халупы, пятерых на этом… как его? Да похуй. – Талос подался вперед и разъединил каммербанды, после чего, кряхтя, снял жилет через голову. – Ух, наконец-то.
