– Я договаривался?
– А как же. Нам все известно, включая поездку Гудвина в Расин. Коль скоро вы больше не связаны с этим делом, я позволю себе некоторую откровенность. Данбар Уиппл находится сейчас в прокуратуре, откуда отправится прямехонько в тюрьму. Формально обвинение ему будет предъявлено завтра. Я…
– Обвинение в убийстве?
– Вот именно. Откровенно говоря, если бы он оказался вашим клиентом, вам пришлось бы ответить мне на некоторые вопросы, а Гудвину явиться в полицию для дачи показаний. Теперь, очевидно, он может не приходить. – Кремер повернулся ко мне. – Что вам удалось узнать об отношениях между Сюзанной Брук и Данбаром Уипплом?
Я бросил быстрый взгляд на Вулфа, он отрицательно покачал головой и тут же повернулся к Кремеру.
– Одну минуточку. Значит, принято решение арестовать Данбара Уиппла по обвинению в убийстве и держать его до суда в тюрьме?
– Да. Потому-то я и пришел к вам.
– У него есть адвокат?
– Да. Он сейчас с ним в прокуратуре.
– Его имя?
– Это еще зачем?
– Не ждать же мне утренних газет, чтобы узнать.
– Юрисконсульт Комитета защиты гражданских прав, негр Гарольд Р. Остер.
– Арчи, – обратился ко мне Вулф. – Сейчас же свяжись с мистером Паркером.
Я подошел к телефону. Оба телефона адвоката Натаниэля Паркера, служебный и домашний, я знал на память. Мне было известно также, что он частенько задерживается на работе до позднего вечера. Я действительно застал адвоката в конторе, и Вулф поднял трубку параллельного аппарата; я тоже слушал разговор.
– Мистер Паркер? Мне нужна кое-какая информация, – разумеется, сугубо между нами, ваше имя упоминаться не будет. Вы знаете адвоката Гарольда Р. Остера?
– Точнее, я знаю о нем, сам я почти не встречался с ним. Он сейчас работает в Комитете защиты гражданских прав. Остер занимается делами, связанными с нарушением гражданских прав.
– Можно ли поручить ему защиту человека, обвиняемого в убийстве?
– О! Данбара Уиппла?
– Да.
– Вы тоже заинтересованы в этом деле?
– Мне просто нужна информация.
– Ваш обычный ответ. Так вот, относительно Остера. Видите ли… если только сугубо между нами… Я бы ответил отрицательно. Человек он способный, но когда речь идет об убийстве белой девушки негром, он может занять неправильную линию… Простите, я хотел сказать – когда в убийстве подозревается негр. На месте Данбара Уиппла я бы остановился на другом человеке. Возможно, я ошибаюсь, но…
– Довольно, мистер Паркер. Спасибо. Разговор останется между нами. – Вулф положил трубку и обратился ко мне:
– Арчи, Сюзанну Брук убил Данбар Уиппл?
Я хорошо знаю Вулфа. Любой на моем месте подумал бы, что он пускает Кремеру пыль в глаза, демонстрируя свою исключительность и эксцентричность, но на самом деле это было вовсе не так. Он действительно хотел знать мое мнение. Если бы мы с ним разговаривали наедине, я бы предложил пари: доллар против десяти за то, что Данбар невиновен. Однако в присутствии Кремера я не хотел заключать пари.
– Нет, – ответил я.
Вулф кивнул.
– Соедини меня с мистером Уипплом.
Прежде чем поднять трубку, я взглянул на Кремера. Сощурившись, он исподлобья посмотрел на Вулфа. Полицейский тоже неплохо знал моего шефа и уже догадывался, что последует.
Конечно, реноме Вулфа оказалось бы несколько подмоченным, если бы мы не застали Уиппла-старшего дома, но нам повезло, Уиппл ответил. Я хотел сказать, что с ним сейчас будет разговаривать Ниро Вулф, однако мой шеф уже снял отводную трубку и прервал меня:
– Говорит Ниро Вулф. Вы слышите меня, мистер Уиппл?
– Да.
– Прежде всего, должен извиниться перед вами. Правы оказались вы, а не я. Только что узнал об аресте вашего сына по обвинению в убийстве. Я убежден, что обвинение построено на песке. Если вам нужна моя помощь, чтобы доказать невиновность вашего сына, я предлагаю ее бесплатно.
Уиппл помолчал, потом сказал:
– Около часа назад звонил наш адвокат и сообщил, что часам к восьми вечера мой сын, вероятно, будет уже дома.
– Он ошибается. У меня есть более точная информация. Вы принимаете мое предложение?
– Да, да, конечно. Я заплачу вам.
– Оставьте. Никаких денег. Я хочу вернуть себе самоуважение. Но прежде, чем я займусь делом, мне потребуется согласие вашего сына и его адвоката.
– Они согласятся. Я знаю, что согласятся. Но как вы узнали?.. Вы уверены, что…
– Уверен. В кресле, в котором вы сидели, сейчас сидит полицейский. Известите меня, как только получите согласие сына и адвоката. Для начала я должен буду переговорить с вами и с защитником.
– Разумеется. Я так и знал. Я знал, что именно так и произойдет, но сейчас, когда…
– Да, да. Мы уже потеряли какое-то время. Так не забудьте поставить меня в известность.
Вулф положил трубку и повернулся к нам.
– Это что еще за номер? – угрюмо спросил Кремер.
– По-моему, мне еще не представлялось случая рассказать вам, что произошло несколько лет назад в небольшом городке Западной Виргинии, – ответил Вулф, пощипывая себя за нос. – Обстоятельства вынуждали меня вернуться в Нью-Йорк, и я хотел, чтобы некий человек сделал мне некое одолжение. Молодой негр помог мне добиться этой цели. Его имя – Пол Уиппл. Десять, нет одиннадцать дней назад я снова встретился с ним после долгого перерыва. Теперь я обязан уплатить ему долг.
– Черт с два! У вас нет никаких оснований считать Данбара Уиппла невиновным в убийстве девушки. Вы можете только тешить себя мыслью, что вам известен истинный убийца.
– Вот он-то мне и не известен.
– Но вы все же на кого-то нацелились. Очевидно, Гудвин, наводя справки о Сюзанне Брук, раскопал нечто такое, что вы намерены использовать, чтобы выкинуть очередной трюк. Напрасно надеетесь! Я уже предупреждал вас, что если бы вы взялись за расследование, мне пришлось бы вызвать Гудвина в полицию для дачи показаний. Так вот, теперь я забираю вас обоих в окружную прокуратуру. – Кремер поднялся. – Если вы требуете соблюдения обычных формальностей – пожалуйста: вы арестованы за попытку утаить от следствия важные данные. Одевайтесь!
Вулф не спеша отодвинул кресло, встал и одернул жилетку
– Так вы ничего не добьетесь от нас, мистер Кремер, а завтра вам придется выпустить нас на поруки. Вы позволите задержаться минуты на две, позвонить мистеру Паркеру? Арчи, соедини меня с ним.
Я искоса посмотрел на Кремера, сделав из вежливости вид, что жду его разрешения, поскольку как-никак был арестован. В наступившем молчании слышалось тяжелое дыхание инспектора.
