Объяснять никому и ничего не было нужно. Слава этих подразделений далеко опережала их самих. Попасть в руки кому-то из тех, кто пошел по одной дороге с немцами, было страшно, действительно страшно.
– Вот такая у нас с вами диспозиция. Прошу всех заняться подготовкой к операции, включая постановку задач подчиненным. – Полковник хлопнул ладонью по столу. – Так что разойтись…
Куминов отошел от блиндажа, сославшись на необходимость зайти на склады вооружения и боеприпасов. После чего вернулся к командирскому блиндажу и зашел через незаметную дверь за небольшой будкой нужника. Истолковать как-то по-другому подмигивание «бати» он не мог. Как оказалось, догадка была полностью правильной.
– Садитесь, капитан. – Профессор Данилов достал из собственного портфеля, плотной кожи, с медными замками, очередную папку. – Ознакомьтесь, пожалуйста.
Николай развязал тесемки, разложил чуть желтоватые листы, первым из которых шел сложенный вдвое план-карта. Покрутил его и понял, что догадки по поводу способа доставки гостей тоже оказались верными. Жирная черная линия с частыми поперечинами шла от места дислокации полка в сторону Уральского хребта. В другую сторону она не вела, начинаясь лишь возле населенного пункта с названием Сергиевск. Хотя Куминову сразу стало ясно, что эта ветка шла параллельно одному из основных ответвлений Волго-Вятской железнодорожной магистрали.
– Вам необходимо добраться до этого пункта. – Лысый, вышедший на свет, сел на лавку рядом. – Отсюда часть пути пройдет относительно безопасно и быстро. Запас необходимых заряженных аккумуляторов для локомотива постоянно обновляется нашими агентами. Сядете в поезд, правда, не в «СВ», и поедете себе тишком… под землей.
– А остальные пойдут по верху, значит? – Куминов покачал головой.
– Да, сынок. – Данилов нервно побарабанил пальцами по крышке портсигара. – Именно так и будет. Ты сам до всего дошел верно и правильно. Только пойми, что так необходимо для успеха операции.
– На живца… – Николай сплюнул на пол. – Охренеть не встать, товарищи, что сказать еще. Пехота пойдет на убой, чтобы вывести ребят за линию фронта. Ребята пойдут на убой, чтобы дать пройти нам… неужели у вас нет никого, что вы решили отправить именно мою группу, прикрывая ее нашими товарищами? Вы ведь подозреваете, что и в полку есть абверовские агенты, и только из-за них затеяли всю эту бойню. Неужели нет никого, каких-нибудь чудо солдат-диверсантов, не поверю ни за что.
Лысый посмотрел на него, долго, внимательно и изучающе. Откашлялся без надобности и лишь потом заговорил. Так мягко, что Куминов сразу начал ожидать какого-то подвоха.
– Спрашиваешь, есть или нет, товарищ капитан? Так я тебе отвечу… что нет, вот сейчас и нет. Те, что могли пойти, уже пошли. И не вернулись назад, и весточки не подали. Война идет, солдат, священная война, ты помнишь про это?! Враг уже двадцать лет почти стоит на наших территориях, захватив всю практически европейскую часть нашей с тобой Родины! А ты мне тут говоришь про живца и ловлю на него… не обнаглел ли ты, капитан, а?!
Замолчал, глядя на напрягшегося Куминова, и продолжил снова мягко и обходительно:
– Мы тоже не лыком шиты, Коля, далеко не лыком. Но ресурсы, которыми обладали, либо закончились, либо стоят в таком резерве, что пускать их в ход следует только в очень крайнем случае. А он еще не наступил, и от тебя и твоих ребят зависит то, наступит он или нет. Мне, веришь ли, не хочется, чтобы он наступил. Продолжим и, надеюсь, без того, что было сказано по поводу твоих друзей. Когда война закончится, сынок, а она обязательно закончится, вот тогда и вспомним все это. И после того, как на развалинах Берлина выпьем за победу и за мирное небо, третью поднимем за всех тех, кто помог ее достичь, нашей общей победы. А пока не вздумай, товарищ капитан, распускать нюни и забивать голову ненужными тебе переживаниями. Война идет, помни это. Продолжим?
Куминов кивнул, соглашаясь. Покосился на командира полка. Медведев сидел мрачный, горой нависая над столом. Во время разговора капитану послышался какой-то хруст, и сейчас стало видно, что комполка сломал карандаш, который крутил в пальцах.
Лысый посмотрел на них обоих, чуть дернул вбок головой, вздохнул.
– Локомотив должен доставить вас на одну из станций возле основного тоннеля, что проходит под Куйбышевом. Часть из них взорвали и завалили, не давая возможности врагам хотя бы немного продвинуться вперед, открывая секретные коммуникации. Часть затопили, и они не должны знать хотя бы что-либо. Во всяком случае, теперь нет никого, кто мог бы открыть эту тайну, документы либо уничтожены, либо вывезены в Новосибирск.
«Завалили и взорвали, и никто ничего не знает…» – верилось в это с трудом. Но оговорка про то, что именно «теперь» никого нет, сделала свое дело. Куминов вздрогнул, поняв, что человек напротив не ставит человеческую жизнь ни в грош. Если это необходимо для дела.
– А вот дальше разобраться в ситуации сможете лишь на месте. В самом Куйбышеве наших агентов уже нет. – Лысый зло хрустнул пальцами.
– Вычислили? – Комполка мрачно взглянул на него.
– Непонятно. Никаких сеансов связи, ничего подобного.
– А как же тогда с тем, что вы сказали по поводу безопасности подземных коммуникаций? – Куминов напрягся.
– Они не были в курсе про них. Слухи слухами, но найти то, что хорошо спрятано, тяжеловато. Если, в особенности, не знаешь, где искать.
– Что нас может ожидать в Куйбышеве?
– Хорошего ничего. Город охраняется практически по всему периметру. Внутри, по тем данным, что есть, всего несколько районов пригодны для жизни. Именно в них находятся основные немецкие подразделения и администрация, заводы и лагеря с заключенными, которые работают на них. Они охраняются даже больше, чем периметр.
– Почему? – Куминов недоуменно уставился на лысого.
– Да непонятное там что-то творится и нехорошее. И еще, капитан, запомни… – палец собеседника ткнул в карту на той ее части, которую предстояло пройти пешком. – Вот тут вам надо быть очень осторожными. Там происходят странные и страшные дела. Так что держите уши востро, не удивляйтесь и действуйте оперативно, если что-то пойдет не так. И запомни еще, Коля… среди охраны самой Берлоги немало необычного, но есть и такое, что ты сначала можешь не понять. В общем, там не только ходячие результаты экспериментов, там, скорее всего, есть те, кто и людьми-то не полностью являются.
– Это как? – капитан недоверчиво покосился на собеседника.
– А вот так, товарищ красный командир. – Лысый усмехнулся, растянув губы в совсем незнакомой для него гримасе. – Ты уж поверь, что там встретишь много такого, что раньше только в книгах замечал. Или когда бабушка страшные сказки рассказывала. Запомни одно – любое живое существо всегда можно уничтожить, самое главное хотеть этого. А ты должен, Николай Александрович, очень должен этого хотеть. Потому как, дорогой мой, если ты или твои ребята этого не пожелают, то справиться вам будет тяжело. Права на ошибку у вас нет, ни права, ни шанса ошибиться. В лепешку расшибитесь, что хотите делайте, но задачу, поставленную перед вами командованием и партией, выполните.
