Во дворе Зозулин сразу же повернул к стоянке.
— Что это вы делаете? — сурово спросил
Маркиз. — Уж не машину ли свою хотите взять?
— Ну да, на «извозчиках» уж наездился, —
огрызнулся Зозулин.
— Умней ничего не могли придумать! — Этот
малахольный клиент начинал Лене надоедать. — Забыли, что ваша «мазда»
побита и доедете вы в ней только до ближайшего гаишника? Да что там, никуда вы
не доедете, потому что вас там уже караулят ваши, с позволения сказать,
приятели!
— Тогда на вашей поедем?
— На моей… — проворчал Леня, — моя по вашей
милости в ремонте… Вот, кстати, кажется, я придумал, куда вас поместить на
некоторое время, там вас точно никто не найдет. Подержите-ка. — Он сунул в
руки Зозулину песика и свернул к ближайшим припаркованным у поребрика
«Жигулям». Открыть и завести машину не составило труда.
— Прошу садиться! — через три минуты скомандовал
Леня.
— Ну и методы у вас! — поморщился Сергей
Михайлович, но тут же, внимая грозному взгляду Маркиза, прикусил язык.
Через двадцать минут они приехали на набережную Обводного
канала.
Здесь, в старом кирпичном здании, устроил свою мастерскую
приятель Лени по кличке Ухо.
Маркиз обращался к Уху во всех случаях, когда ему
требовалась машина, или мотоцикл, или вертолет — то есть любое средство
передвижения, снабженное мотором. В движущейся технике Ухо разбирался как бог,
мог с завязанными глазами по одному звуку мотора распознать любую неисправность
и устранить ее в считанные минуты.
Кроме этого вполне законного бизнеса, Ухо специализировался
также на угоне машин. Именно этот его талант особенно ценил Маркиз. Когда ему
для очередной операции требовалась какая-нибудь особенная машина — стоило
сказать об этом Уху, и проблему можно было считать решенной. Он мог с
одинаковой легкостью раздобыть инвалидную коляску и десятиметровый лимузин,
«Москвич» первого выпуска и новейшую «феррари», карету «скорой помощи» и боевую
машину пехоты…
Ухо открыл приятелю ворота своего гаража, вытирая руки
куском промасленной ветоши.
— На чем это ты приехал? — проговорил он вместо
приветствия, окинув пренебрежительным взглядом старенькие «Жигули», из которых
выбрался Маркиз. — Не мог что-нибудь поприличнее взять?
— Ты что, Ухо! — возразил Леня. — Это же
раритет! Музейная вещь! На этом «жигуленке» рассекал Юрий Гагарин!
— Чё, серьезно, что ли? — Ухо с уважением оглядел ржавую
машину. — Ну извини… Хочешь, я на него мерседесовский движок поставлю?
Разовьет первую космическую скорость…
— Как-нибудь в другой раз, — отмахнулся Леня.
— Ну понятно, в другой! Сегодня у меня срочный заказ,
зашиваюсь! — Ухо отступил в сторону, и Леня увидел в глубине гаража
ярко-синий микроавтобус с разбитой вдребезги передней частью.
— Я к тебе вообще-то по другому делу, — успокоил
Леня приятеля. — У тебя ведь над гаражом есть пара комнат…
— Ну?! — ответил Ухо, как всегда, немногословно.
— Не можешь одного моего знакомого на пару дней
приютить? — С этими словами Леня сделал знак Сергею, и тот вылез из
машины.
— Да ради Бога, — Ухо пожал плечами, — пусть
хоть год живет. Я туда почти не поднимаюсь, ты же знаешь.
Действительно, Ухо почти все свое свободное время проводил в
мастерской и даже поставил там для себя раскладушку, чтобы не отрываться от
любимого дела.
— Только у меня там… не совсем прибрано, — добавил
он с некоторым смущением.
Если Ухо сказал, что у него «не совсем прибрано», это значило,
что в его жилище творится полный кошмар. Насколько тщательно Ухо следил за
своими машинами, настолько же равнодушен он был к порядку в доме. Обычно на
кровати у него валялись запасные колеса, на обеденном столе стоял аккумулятор,
в ванне отмокали свечи…
— Ну что ты, старик! — ответил Леня. — Это
все мелочи, главное — крыша над головой…
Тем не менее он взглянул на Зозулина. Сергей Михайлович был
избалован комфортом, и царящий в квартире угонщика беспорядок мог его с
непривычки напугать.
Сергей не сводил глаз с разбитого микроавтобуса.
— Что вас так заинтересовало? — удивленно
осведомился Маркиз. — Хотите прикупить себе такую модель?
— Да нет, — Сергей будто очнулся, — знакомая
машина… значит, все-таки разбилась…
— Что значит — все-таки разбилась? — заинтересовался
Маркиз.
— Честно говоря, я им пожелал чего-то подобного, —
смущенно признался Сергей. — Ну сами подумайте — перегородили весь проезд,
мне было вечером никак не припарковаться, а утром — не выехать… Ну я и подумал:
чтоб вам в аварию попасть! Но вы же понимаете, я этого всерьез не хотел…
— Ну-ка, ну-ка, объясните мне, тупому, еще раз, —
попросил Леня. — Где эта машина перегородила вам проезд?
— Разве я не сказал? Около моего дома… в тот самый
день, когда мы поссорились с Наденькой… то есть я уж теперь не знаю, как ее
нужно называть…
— Значит, эта машина стояла перед вашим подъездом в тот
вечер, когда вы были со своей «невестой» в ресторане?
— Да, и всю ночь… Я же говорю — утром она там тоже
стояла!
— Ухо, кто тебе пригнал эту тачку? — Маркиз повернулся
к приятелю.
— Комар, — ответил тот не задумываясь.
— Кто такой Комар? — напрягшись, спросил Маркиз, и
Ухо сразу понял, что для него вопрос очень важен.
— Да так, — он пожал плечами, — ни рыба ни
мясо, мелкая сошка, подай-принеси. Жулик, конечно, но не по-крупному.
Порядочные люди его и на порог не пустят, а авторитетные и двух слов не скажут.
Вот он и мечется где-то между. Там кусочек ухватит, здесь что-нибудь перепадет.
Курочка по зернышку…
— А где же он машину-то так грохнул? — не
успокаивался Маркиз.
— Да он весь с потрохами и трусами рваными такой машины
не стоит, — усмехнулся Ухо, — отдали ему тачку битую за долги. А я
так думаю — чтобы не возиться. Влетели они тут недалеко, на Бронницкой, ну,
вызвали Комара, чтобы забирал скорее машину.
— Ты, Ухо, выясни, кто такие эти люди, — твердо
сказал Маркиз, — обиняком как-нибудь, чтобы Комар этот не понял, для какой
цели ты интересуешься…
— Надо — сделаем… — Ухо полез под машину.
— Из гаража ни ногой, — твердо сказал Маркиз
Сергею, — никому не звоните.
— А на работу? — робко заикнулся Зозулин.
— На работу с такой физиономией вы все равно бы не
пошли. — Леня показал Сергею на осколок зеркальца, в котором отражалась
сильно побитая серая морда.
— Батюшки! — ахнул Зозулин. — Ну и синяки!
Это ж за месяц не пройдут!
— Вот-вот, — посмеивался Маркиз, — знаете,
есть такая песенка «Здравствуй, лицо, когда ты стало рожей? Помнишь, лицо, а
было ты Сережей…» Это про вас. Ладно, я тут кой-чего поразведаю, потом зайду.
Ухо, будь здоров! — Маркиз заглянул под микроавтобус.
