— Года три, но… видите ли, Анастасия Викторовна не в
моем вкусе, точнее сказать, она из тех женщин, с которыми я не ищу знакомства.
— Интересно. А нельзя ли поподробнее?
— Стриптизерша в клубе. По-вашему, подходящая компания
для человека моего социального положения?
— Ну…
— Да-да, понимаю, что вы хотите сказать, но я не из тех
мужчин, что ищут продажной любви. К тому же ни для кого не секрет, что она
подружка Молчунова… была. Надеюсь, вы в курсе, что этого бандита не так давно
застрелили?
— В курсе.
— По слухам, он отличался горячим нравом и легко
расправлялся с соперниками.
— То есть он был очень ревнив?
— Я с ним не был знаком, слава богу. Может, ревнив, а
может, просто не желал, чтобы ему наставляли рога за его же деньги.
— Он здесь часто появлялся?
— За три года я его ни разу не видел.
— Немного странно, да?
— Почему? Слава богу, не в коммуналке живем.
— У нее часто были гости?
— Не знаю.
— Может, слышали шум, музыку?
— Нет, у нее, в общем-то, тихо. Да и стены у нас… я
позаботился о том, чтобы соседи не мешали друг другу. Этот дом я строил, —
с гордостью добавил он. — Моя квартира занимает весь этаж плюс мансарда. В
этом есть преимущества: я никому не мешаю, мне никто не мешает.
— Вы сказали, Молчунов купил убитой квартиру?
— Да, купил ее у прежнего хозяина. Тот, собственно, и
строил ее для продажи.
— Анастасия Викторовна приглашала вас к себе, может
быть, сама иногда заходила?
— К чему эти вопросы? — нахмурился Ляпушинский. —
Я же вам сказал… давайте откровенно, Ольга Сергеевна. Мне эта женщина не была
симпатична. Нет, нет, ничего против нее я не имел, и даже ее прошлое… какое мне
до всего этого дело? Я пять лет назад развелся с женой, и у меня твердое
намерение более никогда не вступать в брак, а Анастасия, извините, очень
напоминала мою супругу и манерами, и даже внешне. И она пыталась меня
соблазнять. Зашла за солью, представляете? Я был очень вежлив, выставил ее вон,
но потом проявлял исключительную осторожность. Я не ищу неприятностей, я хочу
немного пожить в свое удовольствие. Поэтому никакого намека на дружбу или,
наоборот, вражды между нами не было.
— Расскажите, как вы обнаружили труп.
— Я приехал утром…
— Откуда?
— У меня была встреча с партнерами. Мы решили отдохнуть
в охотничьем домике, километрах в тридцати от города. Там и заночевали. Я,
собственно, заскочил домой сменить рубашку и взять кое-какие документы. Шофер
остался ждать в машине, а я поднялся сюда и обратил внимание на дверь квартиры
Анастасии. Она была приоткрыта, и в замке торчали ключи. «Довольно
странно», — подумал я. Как вы считаете?
— Я бы, наверное, подумала так же.
— Ну, я и позвонил. Честно говоря, я не имел в виду,
что с ней что-то… с другой стороны, ведь ее дружка не так давно… Я позвонил еще
раз, но никто не ответил, и тогда я позвал Василия Васильевича.
— Это консьерж?
— Да, это он дежурил. Он мне сказал, что Анастасия
пришла ночью с каким-то мужчиной. Оба очень пьяные. Оттого и дверь забыли
закрыть. Это все объясняло. И то, что на звонки не реагируют, и ключи… Но,
наверное, какие-то сомнения… в общем, Василий Васильевич приоткрыл дверь, и мы
увидели… Анастасия лежала в холле.
— Вы сразу поняли, что она мертва?
— Еще бы, вы бы ее видели… Ужас. — Он передернул
плечами и отвернулся. — Я сразу же позвонил в милицию.
— В квартиру вы не входили?
— Василий Васильевич вошел, но только в холл.
— Зачем он входил?
— Когда увидели, что она лежит, подумал, может быть, ей
плохо, перевернул на спину… Ольга Сергеевна, мне действительно необходимо быть
на работе.
— Да-да, извините. А почему вы утром не воспользовались
лифтом? Все-таки третий этаж.
— Я лифтом никогда не пользуюсь. Предпочитаю лестницу.
Это вместо зарядки. Вам это кажется подозрительным?
— Нет, что вы. Я сама обожаю бегать по ступенькам.
Вешняков ждал меня на лестничной клетке.
— Ну, что? — спросил он сердито.
— Ничего.
— А я что говорил? Со стариком поболтаешь или на слово
поверишь, что тоже ничего?
— Где он?
— Внизу, таблетки пьет.
Мы спустились на первый этаж. У лифта была комната, окно
рядом с дверью прямо напротив входа. Комната оказалась довольно большой, на
стареньком диване лежал мужчина лет шестидесяти, рядом сидела врач, мерила ему
давление.
— Как себя чувствуете, Василий Васильевич? —
спросил Вешняков.
— Нормально.
— В больницу ему надо, — заметила врач. —
Давление сто восемьдесят.
— Понервничал, — сказал Василий Васильевич, точно
оправдываясь.
— Извините, что вопросами замучили, — вздохнула я.
Он махнул рукой.
— Чего там, дело такое… ух ты, господи, мне опять все
рассказывать?
— Боюсь, не в последний раз, — опять вздохнула я,
он кивнул.
— Понятно. Значит, приехали они ночью, я спал, слышу,
какая-то возня. Ну, поднялся, смотрю, Настасья входную дверь никак не откроет.
У нас кодовый замок, но на ночь еще на ключ запираем. Вот она никак открыть и
не могла, дверь наполовину стеклянная, все видно. Я сообразил, что она долго
возиться будет, открыл. С ней мужчина. Оба сильно выпивши. Он вроде бы даже
пьянее Насти.
— Что, на ногах не стоял?
