— Ну? — спросила я, выходя из машины.
— Сашку здесь оставь, — вздохнул он. — Идем,
посмотришь, что к чему. Может, мысли какие появятся.
— Ты мне объяснишь, в чем дело? — разозлилась я,
двигаясь вслед за ним в направлении подъезда.
— Значит, так. Гаврилова Анастасия Викторовна, бывшая
танцовщица ночного клуба «Пирамида», ныне безработная… Подруга Миши Молчуна, и
эта квартира, кстати, его. Ночью гражданка Гаврилова приехала вместе с
мужчиной, они поднялись в квартиру, квартира на втором этаже. По словам
консьержа, оба были сильно навеселе. Никакого шума из квартиры № 4 он не
слышал, утверждает, что все было тихо. В 7.30 приехал из командировки гражданин
Туманов Сергей Владимирович, поднимаясь в свою квартиру, он живет на третьем
этаже, обратил внимание на то, что дверь в квартиру № 4 чуть приоткрыта, а в
замке торчат ключи. Это показалось ему странным. Он позвонил в дверь, никто не
ответил. Тогда он обратился к консьержу, они вдвоем вошли в квартиру и
обнаружили в холле гражданку Гаврилову без признаков жизни, а в гостиной
спящего мужчину. Вызвали милицию. Мужчину удалось растолкать с большим трудом,
поначалу ребята решили, что его тоже того… Пьян он был в стельку.
— Ты хочешь сказать, это Тагаев? — спросила я.
— Не хочу. Но это он.
— И где сейчас этот придурок? — грязно
выругавшись, полюбопытствовала я.
— В камере, естественно. Где же ему быть, если никаких
внятных объяснений он дать не может.
— А что он вообще говорит? — Мы стояли в холле
подъезда в двух шагах от лифта, Вешняков отводил взгляд, а я испытывала
сильнейшее желание что-нибудь разбить.
— Что женщину он не убивал. О событиях ночи не помнит.
Говорит, пили в «Пирамиде», а потом здесь. Далее провал.
— Здорово, — хмыкнула я. — Ты хоть раз так
напивался, чтобы ничего не помнить?
— Я и не пытался. Слушай, Ольга, вы что, поссорились?
— Придурок. Не ты, Тагаев.
— Поссорились?
— Мы долго будем здесь стоять? — огрызнулась я.
Вешняков вздохнул и начал подниматься по лестнице.
— Должен тебя предупредить, дела хреновые.
— Я уже поняла. Чего хорошего в том, чтобы пить до
бесчувствия.
— Ольга, я серьезно.
— И я не шучу. Надеюсь, ты не думаешь, что Тагаев в
самом деле ее убил?
— Не думаю, — без особой уверенности ответил
он. — Но, похоже. Подозреваемых больше нет.
Мы подошли к тяжелой двери с цифрой «четыре» на табличке,
дверь была приоткрыта, из квартиры доносились голоса. Артем вошел первым, я за
ним. Мой давний знакомый Валера сидел на корточках и что-то разглядывал на
полу.
— Привет, — сказал он мне, подняв голову и
оптимистично улыбнулся. — Дай закурить.
— Не курю.
— Вот это сила воли. — Он достал сигарету из пачки
и закурил.
— Чего стреляешь, если свои есть? — проворчал Артем.
— Из принципа. Опять же про запас.
— Разумно, — кивнула я. — Что скажешь?
— А чего тут скажешь? Сначала он стукнул ее головой о
твердый предмет, говоря попросту, к стене припечатал, а потом придушил. Не
похоже, чтобы она сопротивлялась, то ли пьяна была так, что рукой пошевелить не
могла, то ли перепугалась.
Прямо напротив входной двери в гостиную распахнутая настежь
дверь. Я увидела диван, красный плед на полу, пустая бутылка коньяка, разбитая
рюмка, вокруг валялись какие-то осколки, увядшая роза, лужа воды на паркете.
— Похоже на ураган, — пробормотала я. — А
говоришь, не сопротивлялась.
— Вазу и рюмку, скорее всего, разбили раньше, просто по
пьянке. Хотя…
Труп уже увезли, я стояла и молча оглядывалась. Валерка
ткнул пальцем в сторону стены.
— Вон там она лежала. — Я увидела слабый след мела
на паркете. — Похоже, намеревалась покинуть квартиру.
— Отпечатки пальцев есть? — спросила я.
— Сколько угодно.
Квартира, как ни странно, оказалась небольшой, метров
восемьдесят, что для такого дома удивительно.
— Следы взлома? — на всякий случай спросила я.
Вешняков покачал головой.
— Дверь приоткрыта, ключ торчал в замке со стороны
лестничной клетки.
— Что конкретно он говорит? — нахмурилась
я. — Или он говорить не в состоянии?
— Почему же, — буркнул Артем. — Как понял, в
чем дело, протрезвел. Только ничего путного он сказать не может. Не
помнит. — Артем развел руками, чувствовалось, что он здорово злился,
только вот не ясно на кого.
— Что соседи?
— Один явился утром, три квартиры пустуют, одни хозяева
на даче, другие за границей.
— Что, во всем доме никого не было?
— Почему не было? Консьерж,
— Он-то что говорит?
— Ничего не видел и никого не слышал. Что он скажет?
В квартиру вошел молодой человек и доложил:
— Артем Сергеевич, Ляпушинский говорит, ему на работу
нужно.
— Кто это? — спросила я.
— Сосед.
— Не возражаешь, если я с ним поговорю?
— Ради бога. Он в своей квартире на третьем этаже.
Квартира Ляпушинского была раза в три больше, чем та, что
под ним. Если учесть, что проживал он здесь один, можно было смело сказать:
боязнью большого пространства человек не страдал. На вид ему было лет сорок
пять, подтянутый, моложавый, стильная стрижка и шкиперская бородка. Судя по
выражению лица, доволен собой и всем миром, в том смысле, что окружающие
волнуют его мало.
— Мы не могли бы перенести разговор? — вежливо
поинтересовался он. — У меня дела.
— Понимаю, но убийство…
— Да-да, конечно. Я готов. Я, собственно, уже все
рассказал вашему сотруднику.
— Вы убитую хорошо знали?
— Практически совсем не знал.
— Давно здесь живете?
— Уже пять лет.
— А она?
