«Да, она работает на него, Кранца, и он, естественно, не очень стремится, чтобы она вышла замуж и бросила работу…» — подумал Кремер.
— Однако, — с улыбкой добавил Кранц, — если вы, инспектор, полагаете, что для защиты своих служащих я готов на убийство… — Он развел руками и вновь улыбнулся Кремеру.
— А не знаете ли вы, мистер Кранц, какого-либо другого мотива для убийства Вэла Керью?
— Нет. Не знаю. Впрочем, вы, кажется… тоже не знаете, — позволил себе поиронизировать Лео Кранц.
— Да, еще не знаю, — согласился Кремер, — но я доберусь до этого! Обязательно… И, может быть, скорее, чем кое-кто думает. — Тон его стал более жестким.
Однако, вспомнив, что он не у себя в участке, а как-никак в гостях, инспектор решил разрядить обстановку и немного покурить. Хотя, с другой стороны, это, напротив, несколько сгустило атмосферу… табачного дыма.
Кое-что обдумав, Кремер решил изменить направление атаки.
— А не говорил ли вам Вэл Керью, что он собирается прекратить финансирование музея прикладных искусств индейцев, который содержался на его пожертвования?
— Точно я не знаю… Но, — подумав, добавил Кранц, — у Вэла были сложные и не совсем понятные отношения с индейцами. С одной стороны… он помогал им, но, с другой стороны… у них часто бывали трения и даже ссоры, но их причины мне неизвестны…
— И последний вопрос. Расскажите поподробнее, как вы провели ночь и утро накануне убийства?
— Ночью я спал и никуда не выходил. Утром я вышел в холл. А позднее увидел, как туда вбежал Вудро Вильсон со страшно перекошенным лицом. Он и сообщил всем трагическую весть… Потом вместе со всеми я пошел в гробницу, где увидел ужасную картину…
В тот же вечер Эйлен Делани сидела у себя дома. Она была одна и не ждала гостей.
Неожиданно вошел лакей и произнес:
— Мадам, к вам репортер из нью-йоркской газеты, мистер Паркер. Прикажете принять?
— Ну, что ж… Пригласите.
— Мисс Делани, — начал вошедший корреспондент, — прошу простить меня за визит, но он вызван исключительным интересом наших подписчиков ко всему, что связано с этой трагической историей в гробнице. Я был на вечере, который давали мистер и миссис Бард. Я слышал там от мисс Джин Феррес, одной из ваших сотрудниц, рассказ о том, как она сшила себе из ткани «байетта» восхитительный красный костюм. Она даже разрешила мне ее сфотографировать в том костюме…
— Да?.. Но простите, чего же вы хотите от меня?
— О, мисс Делани. У меня к вам очень большая просьба. Мне поручили сделать отдельную фотографию этой ткани. Так вот, не сможете ли вы дать мне хотя бы небольшой кусочек именно той ткани, из которой сделан костюм Джин Феррес? Читатели любят, чтобы все было достоверно и досконально!
— Ну, что ж, — согласилась мисс Делани и пошла выполнять его просьбу.
Пока она выходила из комнаты, чтобы принести лоскутки, оставшиеся от костюма, Паркер подошел к ее столу и внимательно просмотрел все лежавшие там бумаги, успев сделать для себя даже кое-какие пометки.
Когда мисс Делани вернулась и протянула ему лоскутки, он взял их со словами:
— Наша газета очень щепетильна ко всем фактам, которые мы сообщаем читателям. Поэтому прошу не отказаться подписать, что эти лоскутки — именно от того костюма мисс Феррес.
Мисс Делани молча подписала. Поблагодарив, Паркер откланялся.
Выйдя из дома, он требовательно окликнул проезжающее такси. Когда машина, не подчинившись, хотела проехать дальше, он вынул свисток и свистнул.
Автомобиль резко затормозил. Паркер подошел и зло посмотрел на негра-шофера, съежившегося под его взглядом.
— Ты что, хочешь расстаться с правами? — прикрикнул Паркер на шофера, показывая ему полицейский значок. — А ну, быстро, в управление полиции!..
Глава 8
— Мисс Тридт, я хотел бы уточнить, как вы провели ночь, предшествующую убийству, — начал свою беседу с Порцией Тридт инспектор Кремер, пришедший к ней со служебным визитом.
Порция являлась сотрудницей торговой фирмы Лео Кранца и возглавляла у него отдел рекламы. Инспектор специально пришел к ней, чтобы на месте попытаться разбить алиби Гая, который якобы провел с нею всю ту ночь.
— А что именно вас интересует, инспектор? Я не знаю, с чего начать…
— Начните с того, почему той ночью вы оказались в комнате мистера Гая Керью? Какие у вас с ним взаимоотношения?
— Видите ли, инспектор… мне не очень бы хотелось говорить на эту тему… ведь это сугубо личное дело…
— Это необходимо для следствия, мисс. Убийство — это достаточно серьезное дело!
— Ну, если так надо… я скажу… но мне не хотелось, чтобы это попало в газеты…
— Я не репортер, мисс Порция, — сердито засопел Кремер, начавший терять терпение.
— Хорошо… Мы собирались пожениться с Гаем Керью. И я, как невеста… он пригласил меня к себе… Он был в ту ночь со мной. Мы были в его комнате. Он никуда не выходил… Примерно… до половины восьмого утра… Потом мы услышали шум и вместе вышли… Это появился Вудро Вильсон с известием… о трагедии… Вот и все… пожалуй…
— Но ведь вы еще не поженились, мисс Тридт, — продолжал наступать Кремер, — разве вас не волнует ваша репутация? Провести с мужчиной всю ночь…
— Ах, инспектор, мне все равно… Мы решили пожениться, а раньше или позже об этом узнают… так ли это важно?
— Ну, ладно… Оставим это. Теперь другое. Скажите, почему в гробнице нашли отпечатки ваших пальцев? Ведь туда не имел право входить никто, кроме Керью, отца и сына, и слуги — Вудро. А как вы туда попали? И зачем?
— Дело в том, что… накануне меня знакомил с этой гробницей Гай Керью… ну… в качестве невесты…
— И что вы делали в этой гробнице?
— Я все осматривала. Там было так интересно и красиво…
— Это все, что вы можете мне сказать, мисс Тридт? Я спрашиваю вас вполне официально! Будьте ответственны и подумайте!
— Ах, право же, инспектор… Нет, мне больше нечего сказать вам.
Очередное злобное пыхтение Кремера и сигара, выплюнутая в урну, завершили эту не очень содержательную беседу.
Выждав некоторое время после отъезда Кремера, Порция вышла из дома. С испуганным видом и беспрестанно оглядываясь по сторонам, она быстро пошла по улице. Создавалось впечатление, будто девушка боится, не следят ли за ней.
Приняв еще несколько мер предосторожности, она пришла к своему хозяину по работе Лео Кранцу.
Как только она вошла, Кранц сразу же встретил ее жалобами.
— Ну что это такое, Порция? Вот уже две недели, как вы всячески избегаете меня! Разве так можно? Ведь вы прекрасно знаете, как я к вам отношусь…
