— Как скажешь.
Когда мы добрались до конца лестницы, ведущей к Полям Мертвых, возле первой же могилы нас окликнули.
— Только посмотрите на себя, — раздался голос, слабый от возраста и дряхлости. Худой, словно скелет, человек проковылял к нам на гладкой серебристой бионике.
— Энцелад, — поздоровался Малхадиил. — Еще жив, старик?
Его испещренное шрамами лицо скривилось в старческой улыбке.
— Уверен, пока поживу. Как Марс, мой мальчик? И не прячься за секретами. Я и так ими сыт по горло от Гипериона.
II
Мы покинули Поля Мертвых спустя три часа. Не буду делиться словами сожаления и клятвами перед павшими собратьями, которые мы там произнесли. Подобному не место в иных архивах, кроме человеческого сердца.
Восход планеты на Титане. Мы поднялись на одно из бесчисленных укреплений Титана и стояли в бронированном облачении в клубах ядовитого, морозного воздуха, когда над гористым горизонтом стал подниматься шар Сатурна.
Малхадиил не произнес ни слова. Он почти не говорил с тех пор, как мы оставили Поля Мертвых.
— Брат, — сказал я ему. — Пойдем со мной.
Он оглянулся. Воющий ветер трепал его табард и сорвал свиток с моего наплечника.
— Куда?
— На Терру.
— Гиперион, это шутка?
+ Нет. Как я сказал, у нас незаконченное дело. Я кое-что еще должен тебе. +
III
Императорский Дворец — государство в государстве, он покрывает значительную часть восточного континента Святой Терры. Тысячи минаретов, башен и шпилей выстроились до золотистого горизонта, пронзая истончающиеся облака.
Одна из этих башен черная. Одна и только одна, она стоит отдельно от своих золотых и мраморных сородичей. Ее называют Башней Героев.
На вершине этого громадного архитектурного пика расположена колокольня. Она размером с собор, и в ней находится колокол из невзрачных, обыкновенных металлов, который из-за разъедающего касания времени покрылся пятнами и патиной. Колокол этот размером с Титан, и за ним ухаживают сотни мужчин, женщин и сервиторов, чье существование посвящено поддержанию его работоспособности.
В него редко звонят. Но когда это происходит, всех слуг необходимо эвакуировать в звуконепроницаемые укрытия, чтобы избежать повреждения барабанных перепонок и последующей смерти из-за разрыва легких и закупорки кровеносных сосудов.
Его звон слышит половина Терры. Остальная часть планеты также его услышит, поскольку на это время вся связь отключается и вместо нее идет передача звука.
Это Колокол Потерянных Душ. Среди множества легенд о нем есть одна, самая благочестивая — когда раздается звон, Император, спящий на Золотом Троне, слышит его и роняет единственную слезу. Мы — его генетические наследники и ценнейшие защитники человечества, поэтому в Колокол Потерянных Душ звонят всякий раз, когда в бою гибнет очередной Серый Рыцарь. Говорят, это наша награда за то признание, которого мы никогда не получим от человечества, не ведающего о нашем существовании. Галео однажды стоял у основания башни, будучи последним из братьев Кастиана, и тянул рычаги, приводившие в действие огромные загадочные механизмы. Пару минут спустя колокол прогремел девять раз — по разу за каждого павшего брата. Каждый человек на Терре узнал, что пали великие и Империум стал еще более мрачным местом.
Мне и самому приходилось здесь стоять, в этой самой священной комнате управления, в окружении почтительных рабов и курящихся благовоний. Я прозвонил в колокол дважды: за Галео и за Думенидона.
Но не за Сотиса. Когда время пришло, я решил подождать еще немного. Несмотря на мое желание, был кто-то более достойный прозвонить в колокол и произнести имя Сотиса.
Рядом со мной теперь стоял Малхадиил, хотя никто из нас не находился там в физическом смысле. Вместо этого я сделал видимым наше присутствие другим, более хитрым способом.
Облаченный в мантию раб поднял голову и, не слыша моего приказа, начал трудоемкий процесс автоматической изоляции, передавая обслуживающему персоналу по воксу сигнал отправляться в бункеры.
Еще один раб приступил к работе за панелью, пробуждая континентальные ретрансляторы.
Еще один раб, на этот раз наблюдатель, ввел сто три пароля, чтобы открыть предохранители, которые позволят прислужникам войти во внутренние системы.
Вот она, бюрократия Империума. Поразительно сложная вещь.
Потребовалось почти восемь часов легких, словно перышко, касаний почти девяноста разумов. Ни разу никто во Дворце не получил прямого приказа прозвонить в Колокол Потерянных Душ.
Когда все было готово, Малхадиил и я разделили разум слуги. Одна рука легла на вычурный пульт управления, вторая — на рычаг, который активировал механику в этом памятнике чести и скорби.
+ Сделай это, Мал. +
Серв взялся за рычаг, прошептал единственное имя, и по его щекам медленно скатились две слезы.
— Сотис.
Последний плач по Сотису из Кастиана прогремел над колыбелью человечества, никем не проигнорированный, всеми услышанный, — и Империум проводил в вечность еще одного героя.
Благодарности
Хочу поблагодарить своего редактора Ника Кайма за терпение нордического святого, а также Рейчел Догерти, Эда Брауна, Грэма Лайона и Никки Лофтус за бесценные мнения. Большущее спасибо Лиз и Джону Френчам за использование в последнюю секунду, невзирая на дедлайн, их ноутбука и гостевой комнаты.
Искренняя благодарность Марвину Минскому за его «Общество Разума»; «Интересно об астрономии» Корнуэльского университета, онлайн-ресурсам физика и астронома Уильяма Уитона, очень подробному веб-сайту НАСА, а также «Чудесам Солнечной системы», «Чудесам вселенной» и «Горизонту» от ВВС за информацию о космосе, температуре и вакуумной физике, эйдетической памяти и (разумеется) Титане.
Часть суммы от продаж этой книги будет перечислена в фонд исследований рака Великобритании и благотворительной организации «SOS Children's Villages charity» для сирот в Бангладеш.
