– Какого черта, Майкл?! – Климент схватил меня за плечо и с силой оттолкнул от стола. Вот такого поворота событий я никак не мог предугадать. Да я даже сначала не понял, с какого перепугу старлей сделал это! Толкнул он меня знатно, я, не успев сконцентрироваться и перенаправить силу, отлетел на пару шагов и счастливо рухнул пятой точкой на скамью у стены. – Я все понимаю, Майкл, – там погибают твои соотечественники! Но нам приказали уходить к Березине! Прорываться к фронту! Нам! Тебе и мне! Надо людей спасать! А не сходить с ума оттого, что нет возможности помочь им. Дорога тебе нужна, ишь ты! К ним собрался? Через болото решил пройти и помочь окруженным? Нельзя! У тебя приказ спасать доверившихся тебе людей! Возьмите себя в руки, товарищ первый лейтенант!..
Человека, впавшего в панику, апатию или истерику, такой наезд, может быть, и отрезвил бы, но я не терял здравости ума… Вроде бы не терял… Не меня одного крыша подвела – старлея тоже занесло. Х-ха!
– Я не собираюсь к ним. Я хочу, чтобы они вышли ко мне, – спокойно, без лишних эмоций парировал я. Томилов тоже немного успокоился, с ухмылкой посмотрел на меня и отмахнулся:
– Думаешь, ты один такой умный… Смотрел я эти карты, нет там ни одной пометки, ни одной черточки, указующей на дорогу или тропу через болото… Нету!
– А гать проложить? – не сдавался я.
– Десять километров гати проложить? У тебя есть пара бригад строителей и немереное количество стройматериала? Или времени много? Ну ладно, людей у нас много, бревна просто-напросто можно нарубить, а потом уж и прокладкой гати заняться. Только кто нам, таким умным, даст все это сделать? В райцентре небось врагов битком набито! Сидят и ждут таких умников, как мы… – Спорить с такими доводами невозможно. Бессмысленная трата времени и сил. У меня есть приказ – отходить к Стасевке, идти на прорыв. ПРИКАЗ! А чего я себе надумал?.. Но тяжко это, ой тяжко!
– Ты прав, Климент. Прав. И от этого не легче…
– Знаешь что, пойдем-ка на склад к нашему кашевару, по рюмашке для успокоения нам не помешает… – Впервые я с легкостью согласился с предложением пойти выпить чего покрепче…
Толстощекий усач сержант Полищук молча посмотрел на наши лица, понял, что нам требуется, и налил в две кружки трофейного коньяка.
Сидели мы недолго. Просто сидели, ни о чем не говорили, ни о чем не думали. Потом выпили еще по одной, и Томилов ушел, я же остался сидеть, тупо разглядывая в тусклом свете лампочки, как перекатывается по дну кружки янтарный коньяк. Мыслей в голове не было, как и желания сидеть дальше. Но что-то меня держало на месте, словно нужно было дождаться некоего события…
– Цяжка вам, таварыш лейтэнант. Родны дом далёка, за акияном. А мой вось недалёка, у Старой Дуброве… – Меня как током пробило. В глазах все на миг помутилось и обратилось в серую пелену. Мысли, словно новости в бегущей строке – краткие и информативные, – заметались пред глазами. Он сказал – Старая Дуброва… – А там зараз фашысты! Э-эх! А у мяне там сястра осталася… – Старая Дуброва, где это? Где я это видел? Что это значит? Разум тут же выдал – это поселение я видел на польской карте у Томилова в штабе. Это Октябрьский район!
– Это Октябрьский район. – Голоса своего я не узнал. Лязгающий, лишенный эмоций звук скорее бы подошел компьютерной имитации голоса, а не человеку.
– Так и есць, – удивленно и немного испуганно ответил Полищук. – На карце мабыць разглядзели мае сяло?..
– Как хорошо тебе знаком Октябрьский район? Есть ли там дороги от районного центра через болото на запад? – Замешкавшись на миг, вспомнил названия поселений за болотами. – На Поречье, Растов или Мёдухов дороги есть? – «Серое» состояние подавляет эмоции, но даже так я ощущал, как сильно колотится сердце.
– Добра ведаю. То мае родныя месцы, вырас я там. Тропы ведаю и да Парэчча, и да Растова, и да Мёдухава…
– Дороги, гати там есть? – четко, с расстановкой проговариваю каждое слово.
– Ёсць дарога. Адна. Да Парэчча в тридцаць пятам гать добрую праклали, думали лесопильну сроитя, дравину вазиць, ды так и кинули гэтую справу с лесопильной, а гать засталася. А да Мёдухава от Парэчча и дарога не патрэбна, там миж балотами старыя пагорки тырчаць, па им хоць хади, хоць едь – не патонеш…
Серую пелену просто вышибло из головы фонтаном эмоций. Я вскочил как заполошный, забыл напрочь о ранении, отшвырнул кружку, опрокинул какой-то ящик, пока добирался до белоруса, чтобы его обнять.
– Дорогой ты мой человек! Ты хоть знаешь, что ты мне сейчас поведал! Ты тысячи жизней сейчас спас! Надо обо всем рассказать товарищу Томилову! Срочно за мной! Бегом!..
Старлея удалось найти не сразу – он, нехороший человек, решил перед эвакуацией раненых еще разок проверить их состояние. Тоже мне врач нашелся! Тут такое намечается, а он шляется, людям мешает!
– Товарищ старший лейтенант! Климент!
– Чего ты… вы кричите, товарищ Пауэлл! Видите, раненых готовят к отправке. Что случилось? – Я бы тоже на месте Клима был раздражен в подобной ситуации, но суть моего дела, думаю, исправит это.
– Дорога есть! – эмоционально, но уже значительно тише воскликнул я.
– Какая дорога?.. – Надоело старлею мое безумие, вижу – надоело. Но не дурак он, быстро сообразил, о чем я толкую. – Что? Дорога?
– Вот! – Подтаскиваю за рукав к себе Полищука. – Он из Старой Дубровы, это поселок в паре километров от Октябрьского! Он местный, понимаешь?..
– Ну-ка, ну-ка. Расскажите подробней, товарищ Пауэлл…
Сказать, что коллега был удивлен, – значит не сказать ничего! Его шокировало мое везение и нежелание сдаваться. Да и сам Клим обрадовался такому повороту. Чего уж таить, помочь спастись большому количеству людей – это благое дело, ради которого и на приказ можно наплевать.
После короткого пересказа моего разговора с сержантом мы ударились в тонкости и стали допытывать Полищука – легко или сложно найти гать к Поречью, могли ли ее найти враги, каково состояние настила, пройдет ли тяжелая техника, заметна ли дорога с воздуха и прочее и прочее! Белорус с завидной стойкостью и спокойствием обстоятельно отвечал на вопросы, укрепляя в нас чувство безграничной радости. Мы сможем помочь дивизиям! Ура!..
– Раз гать проложена в стороне от райцентра и само полотно притоплено, значит, обнаружить ее непросто, это плюс. Опасаться обнаружения дороги врагом не стоит, это если, конечно, местные жители не рассказали о ее существовании… С другой стороны, я могу со стопроцентной уверенностью сказать – в Октябрьском сидят враги и ждут возможного прорыва через болото. Да и транспортные артерии проходят через райцентр, перебросить дополнительные силы к месту прорыва фашистам не составит труда… Не смогут наши перевести через гать достаточно большие силы, чтобы быстро занять сам райцентр и сдержать удары врага. Их сбросят и разобьют в болоте… Э-эх! – Вглядываясь в проведенную карандашом на карте линию дороги через топи, старлей горько вздохнул. Проход нашелся, а решение – нет! – Ну вот пройдут наши посыльные по этому пути к дивизиям и что? Как видишь – выхода все равно нет!
