Одно радует де Голля – что ни в Алжире, ни в Чаде немецким силам ничего серьезного добиться не удалось: генерал Катру и генерал-губернатор Эбуэ смогли сосредоточить на этих землях значительные силы местного ополчения, французских регулярных войск и частей Иностранного легиона, верных Сражающейся Франции.
Но совсем недавно из Лондона пришло официальное письмо с требованием к командованию Сражающейся Франции, «отважно продолжающей биться за свободу Франции, но не обладающей достаточными собственными ресурсами для продолжения войны, исключающей помощь Англии как союзника», передать все военные корабли под управление офицеров Королевского Адмиралтейства…
В свете того, что Англия до сих пор не признала Сражающуюся Францию, без согласования вторглась в подконтрольные ей земли, наплевала на все многочисленные просьбы объединить усилия в войне против общего врага, подобное требование выглядит по меньшей мере издевательством.
– Господин де Голль, все в сборе, – из-за спины генерала донесся голос. Секретарь дождался, когда генерал обратит на него внимание, и, коротко кивнув, вышел. Почти сразу в комнату зашли двое: Поль Рейно и генерал Пьер Франсуа Кениг. Эти двое, политик и военный, были второй ступенью после де Голля в цепочке руководства Сражающейся Франции.
– Господа! Я собрал вас на это совещание, чтобы окончательно и бесповоротно решить вопрос нашего участия в этой подлой войне. – Шарль де Голль шагнул к столу в центре комнаты. – Не буду вам рассказывать, что и как складывается вокруг нас, вы и так все знаете. Я сразу задам вопрос – что нам делать?
До этой минуты никто из присутствующих не видел всеми признанного лидера Сражающейся Франции в таких смятенных чувствах. Взгляд генерала не горел былым огнем яростной силы. Там была лишь пустота и усталость.
– Господин генерал… – Переглянувшись с Кенигом, вперед подался Рейно. Он выглядел на удивление бодро и решительно. А это говорило лишь об одном – серьезный, продуманный ответ на заданный де Голлем вопрос есть! – С вашего позволения я от лица присутствующих выскажу общее мнение.
– Не томите, господин Рейно, – заинтересованно вскинулся лидер.
– Вопрос нашего участия в войне против Германии на стороне и при поддержке Англии все считают… кхем… совершенно глупым. Постоянные отказы и общие действия англичан до сих пор приводят лишь к усилению позиций Англии и ослаблению наших позиций. Ни одного по-настоящему серьезного решения с целью прямой помощи нам, Сражающейся Франции, английским правительством принято не было. Мы до сих пор не признаны, французские солдаты верных нам колоний в Западной Африке вытеснены в Алжир и Марокко либо пленены английскими войсками как пособники режима Виши. Администрации наших западноафриканских колоний и вовсе ликвидированы, и на их местах введены английские окружные военные управления. И это все несмотря на то, что Англия обещала просто предоставить военную помощь на этих землях. Фактически эти земли нам уже не принадлежат. Наши корабли здесь, в портах Испании, блокированы силами английского флота, и нам в сильно завуалированной форме выставили ультиматум. Мы либо должны отдать наши корабли, либо их утопят. – Рейно глубоко вздохнул и произнес самые важные слова: – Англии на нас наплевать, и посему иметь с ней отношений больше просто нельзя. Мы два года терпим их наглое, наплевательское отношение.
– Это было ясно и без ваших объяснений, господин Рейно! У нас пока нет иного выбора, и нам приходится раз за разом иметь дела с Англией! И я спрашивал о другом! – взвился де Голль.
– Прошу меня простить. Выбор у нас как раз есть. Кхем, то есть недавно появился. В свете начавшейся кампании рейха против Советского Союза у нас появилась новая и довольно сильная возможность отомстить врагам и недругам. Показать всему миру, что мы все еще сильны и сбрасывать нас со счетов – непростительная ошибка… Мы должны срочно обратиться к правительствам Соединенных Штатов и Советского Союза и заручиться их поддержкой.
– Но как именно? Союз не очень-то и заинтересован в нас, для них мы, Сражающаяся Франция, – горстка макизаров на задворках мира. И вообще там, на Востоке, у СССР много дел, боши наседают на русских и американский корпус. Им точно не до нас, – горько всплеснул руками Шарль. – А Штаты либо придерживаются идей СССР, либо действуют подобно Англии… Не велика от них помощь будет!
– Позвольте с вами не согласиться! Англия на данный момент ведет свою, отдельную от СССР и США, войну против Германии. И именно этим мы обязаны воспользоваться. – Слово взял генерал Кениг, до этой секунды молча наблюдавший за Рейно и де Голлем. – Испанская власть целиком и полностью поддерживает нас. Испанцы пустили четыреста пятьдесят тысяч французских солдат и матросов через границу. И число это растет постоянно, наши сограждане убеждаются, что Петен – предатель и что за свою родную землю надо сражаться. Испанцы дали всем нам кров, еду и свою помощь. А теперь вспомните о тех, кто поддерживал Испанию несколько лет назад, когда здесь гремела Гражданская война. – Де Голль ухмыльнулся, припомнив, какие государства вцепились в терзаемую внутренними распрями страну – СССР и США. Мы, к сожалению, сохраняли нейтралитет. Так что нет сомнений, что без ведома Сталина и Рузвельта нас, скорее всего, и не пустили бы через испанскую границу и тем более не предоставили бы такие комфортные условия пребывания, в которых мы находимся уже долгое время. Я понимаю, наше присутствие здесь конечно же важно и для самой Испании, даже без всяких подсказок из-за границы. Немцы не рискнут сунуться через Францию в Пиренеи, ибо кроме испанской армии в горах их встретит и озлобленная и непокоренная французская. С танками, авиацией и артиллерией. Взаимовыгодное сосуществование налицо. Но сидеть здесь и ждать, когда война докатится сюда, мы уже не можем. Терпение наших солдат на исходе, моральный дух падает день ото дня, люди спрашивают, почему они сидят без дела уже почти два года… – По мере повествования голос Кенига становился громче и громче. Эмоции генерала рвались на волю – ведь он и сам спрашивал себя: «Что я делаю здесь?» Он давно и сильно хотел убежать в Африку, дабы сражаться с врагом там. Но долг есть долг, и Кениг терпел, ожидая своего часа. – У нас есть письмо от посла СССР в Испании… Вот. – Из тоненькой папки генерал вытянул листок и протянул его де Голлю.
В письме было много всего важного для Сражающейся Франции. В самую первую очередь там было написано, что из города Виши в Пуэрто-Реаль вскоре прибудет полномочный представитель руководства СССР с дипломатической миссией и из Москвы прилетит военный атташе с некими определенными предложениями по поводу дальнейшей судьбы Сражающейся Франции в этой войне.
Также прямым текстом говорилось, что Советское и Американское правительства признают единственным законным правительством Франции представителей руководства Сражающейся Франции во главе с генералом Шарлем де Голлем.
Но самым главным и таким желанным был намек на возможность переброски части французских войск, если они пожелают этого, из Испании в СССР.
Генерал улыбнулся, ощутив необъяснимый прилив сил.
Отправить экспедиционный корпус туда, где вовсю гремит война, – предел мечтаний.
