— Я ползал по земле на коленях. Осмотрел каждый клочок травы. Каждый куст. Кейса нигде нет.
Ева открыла рот, чтобы что-то сказать, но вдруг в глазах ее засветилась страшная догадка.
— Это ты его забрал, — выпалила она. — Ты забрал кейс!
Альберт глянул на нее исподлобья и тихо проговорил:
— Не дури.
Ева нахмурилась, повернула голову и посмотрела на труп Балоги, затем перевела взгляд на Альберта и хрипло произнесла:
— Если кейса нет, значит, мы убили человека просто так?
Альберт не ответил.
Раздался шорох, и костлявый затылок бухгалтера слегка шевельнулся. Балога застонал — тихо и жалобно.
— Он жив! — воскликнул Альберт и вскочил с кровати. — Ева, он жив!
— Я вижу. — Голос Евы прозвучал глухо и бесстрастно. — Мы должны его добить.
— Что? — с изумлением пробормотал Альберт и уставился на Еву. — Что ты несешь?
— Он все расскажет, — выпалила Ева, с ужасом глядя на бухгалтера и сжимая кулаки. — И мы отправимся в тюрьму! Возьми с кровати подушку и придуши его. Сделай это!
Альберт не шевельнулся. Он словно оцепенел. Балога на полу снова застонал, на этот раз чуть громче, чем прежде.
— Возьми подушку и задуши! — крикнула Ева, вытаращив глаза. — Быстро!
Альберт растерянно посмотрел на подушку.
— Нет… Я не могу. — Он опять сел на кровать и вдруг обмяк, словно из него выпустили воздух. — Я не буду его убивать.
— Но он выдаст нас, и мы отправимся в тюрьму! — Ева схватила Альберта за плечо и хорошенько встряхнула. — Убей его! Задуши, слышишь!
Альберт посмотрел на нее и покачал головой:
— Нет. Я лучше пойду в тюрьму, чем сделаю это.
— Слабак, — презрительно проговорила Ева. — Ты слабак, понял? Ничтожество! Как я могла связаться с тобой?
Бухгалтер на полу зашевелился и попытался встать. Ева вцепилась ногтями в плечо Альберта и изо всех сил сжала его.
— Ну! Ты сделаешь это или нет?
Альберт не ответил. Лишь посмотрел на Еву пустым, ничего не выражающим взглядом и отвел глаза.
— Кто… — хрипло пробормотал бухгалтер, пытаясь сесть и морщась от боли. — Кто… здесь…
Альберт обхватил голову руками и закрыл глаза.
— Тряпка! — рявкнула Ева и быстро отошла от кровати.
Раздался глухой звук удара. Альберт вскинул голову, и в его широко раскрывшихся глазах застыло изумление.
— Что ты сделала? — хрипло проговорил он.
Ева швырнула подсвечник на диван.
— То, что должен был сделать ты, — резко сказала она. — А теперь подумай, как нам избавиться от трупа.
Несколько секунд Альберт неотрывно смотрел на тело бухгалтера, распростертое на полу, потом перевел взгляд на Еву и сдавленно пробормотал:
— Ева… Что мы сделали?
— Надо скорее заметать следы, — нервно и нетерпеливо проговорила она в ответ. — Нас могли услышать.
Альберт покачал головой:
— Вряд ли. В этом отеле очень толстые стены.
Он встал с кровати и, слегка пошатываясь, прошел к мини-бару. На тело бухгалтера он старался не смотреть. Пока Альберт выгребал из бара бутылочки со спиртным и распихивал их по карманам, Ева села на кровать и уставилась на труп немигающим взглядом, словно не могла поверить в реальность происходящего.
Альберт захлопнул дверцу мини-бара, взглянул на Еву и устало проговорил:
— Скоро начнет светать. Нужно раздобыть веревку.
16
Ливень хлестал уже не так яростно, он превратился в нудный дождь. Альберт пробирался по черному лесу, отводя рукой мокрые ветки, утопая в глубоких лужах, спотыкаясь о камни и скользкие корни деревьев.
Труп Балоги лежал у него на плече. Он был завернут в женский плащ и перевязан веревкой. Время от времени Альберт останавливался и, привалившись к дереву, переводил дух. Альберт был силен и вынослив, как мул. Два года назад, когда кредиторы выбросили его из внедорожника в Аравийской пустыне, он за двое суток прошел пешком восемьдесят километров — под палящим солнцем, без глотка воды. В сравнение с этим нынешний «марш-бросок с мертвецом на горбу» можно было считать увеселительной прогулкой.
Отдохнув, Альберт шел дальше. В голове бухало как набат: «Еще пятьсот метров… Еще… Нужно уйти далеко… Чтобы не нашли…»
Во время очередного отдыха, пошарив вокруг лучом фонарика, Альберт обнаружил провал — что-то вроде неглубокого оврага или глубокой канавы.
Решив, что это «то, что нужно», Альберт осторожно опустил труп на землю. Затем перевел дух и хрипло проговорил, обращаясь к мертвому бухгалтеру:
— Мне придется закопать тебя в лесу. Я знаю, что ты меня не простишь, но… я все равно прошу у тебя прощения.
Немного отдохнув, Альберт подошел к краю оврага и посветил фонариком. Глубина его не превышала полутора метров. Стенки оврага были крутые. Если опустить труп на дно, а потом забросать сверху землей, то получится неплохая могила.
Альберт отошел от оврага и направил луч фонарика на труп.
— Ну, вот, приятель, — устало проговорил он. — Теперь можно…
Внезапно во рту у Альберта пересохло, а фонарик судорожно дернулся в его задрожавшей руке. Он попятился и, не веря собственным глазам, снова направил луч на лицо Балоги.
Сомнений быть не могло. Намокший плащ сполз с головы мертвого бухгалтера, обнажив верхнюю часть его лица. Глаза Балоги были открыты, мертвец внимательно смотрел на Альберта.
— Нет… — пробормотал Альберт и вновь попятился. — Нет…
Он наткнулся спиной на мокрый ствол дерева и остановился. Некоторое время он просто стоял, уставившись на мертвого и с ужасом ожидая, что тот повернет голову. Затем, дрожа всем телом, поднял с земли мокрую корягу и, держа ее как дубину, осторожно приблизился к трупу. Глаза Балоги все еще были открыты. Собравшись с духом и стараясь не смотреть Балоге в лицо, Альберт наклонился и быстро натянул ему на голову край плаща.
— Ну, вот, — облегченно вздохнул он. — Так ты выглядишь намного лучше.
Альберт достал из кармана бутылочку водки, свинтил крышку и поднес бутылочку к губам. Выпив все до дна, он швырнул бутылочку в овраг. Затем, с отчаянно бьющимся сердцем, вновь повернулся к Балоге, опасаясь, что край плаща снова задрался и ему опять придется встретиться взглядом с мертвыми глазами бухгалтера. Но лицо Балоги было прикрыто. Альберт подумал, что там, под плащом, глаза мертвеца все еще открыты, но тут же прогнал от себя эту мысль.
— Пора, — глухо проговорил он.
Ухватив тело за ноги, Альберт без особого труда доволок его до края оврага. Передохнул чуток, затем обошел труп, нагнулся, уперся руками в костлявые плечи и, поднатужившись, столкнул вниз. Труп, громко чавкнув, упал на дно.
