Я вновь уставилась в зеркало. Фокусы прекратились. Теперь кусок бронзы исправно отражал лишь то, что я только что видела в реальности. Может, показалось?
Вместе с окружающими зеркало емкостями, хранящими законсервированные человеческие останки, все это напоминало чудовищный алтарь. Черные оплывшие свечи со скрюченными толстыми фитилями только усиливали сходство. Я машинально, почти не понимая, что делаю, пересчитала банки. Их было много. Гораздо больше, чем жертв, о которых я знала. Но свежих – только пять. Пять? Я знала лишь о четырех жертвах. Но получалось, что к ним прибавилась еще одна. Кто же? Я похолодела от ужаса.
Не в силах больше выносить это зрелище, я резко захлопнула дверцы. Нельзя было терять время, ведь я только что обнаружила логово Потрошителя! Теперь я не сомневалась, что он существует на самом деле и питает его это чертово зеркало. Если бы оно было из стекла, я немедленно разбила бы его вдребезги, но что делать с металлической нечистью?
Уже на пороге страшной комнаты меня застиг телефонный звонок. Этот привычный звук так напугал меня, что я прикусила язык, едва не скончавшись на месте. Выудив трубку из кармана, я услышала Наташкин взволнованный голос, который почти заглушали неизвестно откуда взявшиеся помехи:
– Агнешка, у меня плохие новости! – Подруга почти кричала, но я едва разбирала ее слова.
– Что случилось?
– Даже не знаю, как сказать… – Она явно медлила. Помехи становились сильнее.
– Говори быстрее, в чем дело?
– Андрея арестовали.
– За что? – Чувствуя слабость в ногах, я сползла по стене.
– Он напал на женщину, Агнешка.
Я подумала, что ослышалась. Это не могло быть правдой.
– Что ты несешь? Что за бред…
– Он напал на нее. Пытался задушить, как я слышала. Его задержали прямо на месте преступления. Ты была права, понимаешь? Потрошитель существует!
Кто бы сомневался. Но Андрей? Нет, не может быть. Это несправедливо!
– Где он сейчас? – крикнула я, уже почти не слыша ее голос.
Наташке пришлось повторить адрес трижды, прежде чем я более-менее поняла, о чем речь. Переспросить еще раз я не успела. Наташка отключилась. Я опустила руку с зажатой в ней трубкой, которая стала вдруг невероятно тяжелой. Некоторое время простояла в оцепенении, не чувствуя текущих по щекам слез. Без чувств, без мыслей, со странной пустотой внутри. Как будто меня выскоблили изнутри железной ложкой.
Двигаться было тяжело, как после продолжительной болезни, но я заставила себя выйти на улицу. Небо потускнело, или это потемнело у меня в глазах?
К нужному месту я подъехала уже в сумерках. Меня никто не задержал, и я некоторое время бродила по пустым коридорам, разыскивая нужную комнату.
Андрей сидел у стены. Я увидела его сразу, как только открыла дверь, но не сразу узнала. Он сидел сгорбившись, рукав его модного пальто был наполовину оторван. Сквозь прореху виднелось что-то красное. Я не сразу поняла, что это всего лишь шерстяной свитер красного цвета, и задохнулась от жалости, решив, что он ранен.
Кроме Андрея, в комнате находились еще двое. У стола, напротив следователя, сидела молоденькая девушка и что-то писала. Сам следователь мельком взглянул в мою сторону и снова уткнулся в бумаги. Андрей даже не шелохнулся.
– Андрей… – тихо окликнула я, подходя ближе.
Девушка вскинула на меня глаза, но потом пугливо отвернулась.
– Андрей!
Он вздрогнул и скользнул по моему лицу ничего не видящими глазами.
– Ты кто? – устало спросил следователь.
– Я с ним, – ответила я, думая, что сейчас меня выставят вон.
Но следователь ничего не предпринял и больше ничего не спросил. Повернувшись к девушке, он спросил:
– Написала?
Та отрицательно помотала головой и еще старательнее заскребла ручкой по бумаге.
Я опустилась рядом с Андреем на соседний стул.
– Что же ты наделал… – прошептала еле слышно. Я почему-то не испытывала страха, сидя рядом с предполагаемым убийцей. Только жалость и сильную боль, которая жгла меня изнутри.
– Откуда ты знаешь? – глухо спросил Андрей, и я не узнала его голос.
– Какая разница?
– Никогда себе не прощу.
– Наверное…
Он дернулся так, что я едва не свалилась со стула, думая, что он сейчас меня ударит. Но он только полоснул меня взглядом и отвернулся. Он с силой провел ладонями по лицу, бросив с угрюмой тоской:
– Тебе меня не понять. Ты никогда не теряла любимых.
Я не вполне понимала, о чем это он, но спросить не решилась.
– Что ж теперь будет?
– Мне все равно. Жизнь потеряла смысл. Я сам себе противен.
– Андрей Николаевич, ну, пожалуйста! – вдруг отчаянно воскликнула девушка и отшвырнула ручку. Она покатилась по столу и упала на пол.
Невозмутимый следователь нагнулся, поднял ее и положил перед девушкой.
– Пишите, – сказал он.
– Не буду! – сжала губы девушка, потом обернулась к Андрею:
– Простите меня, Андрей Николаевич. – Она жалобно всхлипнула. Я уже совсем ничего не понимала.
– Пишите, гражданка Калинина, – повысил голос следователь.
– Нет. Я не буду писать заявление.
– Тогда об этом и напишите. Протокол составлен. С вас требуется объяснительная, чтобы закрыть дело.
Она нерешительно взяла ручку и пододвинула к себе чистый листок.
– Что происходит, Андрей? – спросила я растерянно. – Это та девушка, на которую ты набросился?
– Она воспитательница. В ее группу ходила Полинка.
Слово «ходила» неприятно резануло мой слух. Я ждала от него объяснений, уже заранее холодея от неприятных предчувствий.
– Полинку похитили, – произнес Андрей совершенно бесцветным голосом. – Когда я узнал об этом, то совершенно потерял голову и набросился на Юлию Александровну. Хорошо, что не покалечил. Я тогда совсем ничего не соображал.
– Похитили? Кто? Когда?!
– Сегодня. Какая-то женщина забрала ее, рассказав какую-то басню по поводу моего внезапного отъезда. И ей отдали Полинку. Отдали неизвестно кому!
– Подожди. Но как же так? Для чего ее похитили? Кому это нужно? – Я ужаснулась, вспомнив свой сегодняшний разговор с Турковым. Неужели это его месть? Но как он узнал про меня и Андрея?
– Как выглядела женщина? Ну та, которая забрала девочку?
– Высокая, около тридцати, с крупными некрасивыми чертами и огненно-красными волосами. Она тебе никого не напоминает? – Он взглянул на меня с жалостью.
– При чем тут Наташка?
