Керкары бежали под градом сыплющихся с потолка камней и песка, остановились они только на глубине полукилометра, туда не доносилось практически ни одного звука. Однако вся масса горных пород над головой передавала ужас происходящего наверху катаклизма – почва дрожала.
Учитель хмыкнул – он представил, сколько им потребуется труда, чтобы снова выкопать вентиляционный тоннель, но душа его пела! Такого смертоубийства среди зеленых он не видел ни разу. Керкары только на поверхности планеты прикончили не менее пятисот особей, а сколько их погибло при разрушении кораблей и поместья?
Председатель включил коммуникатор и увидел, как на виртуальном экране, повисшем перед ним, появилось лицо его ближайшего помощника, направленного на захват поместья Агарлока. Он был хмур, лицо перепачкано кровью.
– Захватить поместье не удалось. Там собрались все, кто мечтал захватить наследие Агарлока. В битве участвовало не менее сотни кораблей. Мы потеряли крейсер и пять флаеров. Поместье сбито и, скорее всего, все штаммы и ученые, занимавшиеся операциями, погибли. Когда наши конкуренты увидели, что захватить поместье им не дадут, открыли огонь по нему. Мы чудом ушли. Извините, господин председатель, все, что могли, сделали.
Председатель отключил коммуникатор, глубоко вздохнул и задумался. Ну что же – за более чем трехсотлетнюю жизнь он уже не раз убеждался в том, что не все, что так хорошо спланировано, удается воплотить в жизнь. Увы. Впрочем, в гибели штаммов и лаборатории имелись свои хорошие стороны – теперь ни у кого не будет преимущества. Если уж нельзя захватить поместье – пусть не достанется никому.
Успокоив себя, председатель резко поднялся и пошел в свою лабораторию, чтобы сообщить модификаторам печальное известие – штаммов не будет. То, что он планировал сделать долгие годы, – не получилось. Агарлок погиб и унес в огненную могилу все то, что принесло ему огромное богатство. Председатель ничуть об этом не жалел. Впрочем, он давно ни о ком и ни о чем не жалел, все, что его занимало, – это власть, от которой он получал удовольствие. Деньги были всего лишь инструментом для ее достижения. Ну что же – не вышло со штаммами вирусов Агарлока, будет что-то еще. Но пост председателя он удержит за собой во что бы то ни стало. Даже если придется устранить тех, кто может помешать ему в этом. Например – Хармана. Этот наглец в последние годы стал уж очень самостоятельным, не признающим авторитетов, непредсказуемым и опасным. Жаль, что председатель не знал, кто перешел дорогу этому выскочке, – видят Небеса, он бы поддержал этого человека всеми своими ресурсами!
– Я бы их убил своими руками. – Старик с ужасом глядел на подростков, сгрудившихся в трюме крейсера.
Слава посмотрел на трясущихся от страха, обнаженных подростков, поддерживающих друг друга, на их покалеченных товарищей по несчастью, беспомощно лежавших на полу, и недоуменно перевел взгляд на ветерана:
– Кого убил бы?
– Тех, кто с ними сотворил такое! – Глаза старика были полны слез. – Я как представлю, а если бы с моими сделали такое? Как только Бог допускает подобное?
– А как он допускал Освенцим и Треблинку, Бабий Яр и Заксенхаузен? Спроси чего-нибудь полегче, – устало ответил Слава. – И вообще, хватит словоблудия, у нас на руках пятьдесят шесть полусумасшедших подростков, из которых пятнадцать серьезно искалечены. И нам нужно решить, что делать дальше.
– На Землю надо, что же еще? – вмешался Петр, ранее инвалид афганской войны, а ныне мозг, управляющий звездолетом «Урал». – Сдать их власти, и пусть разбираются, что делать. Большинство из них физически здоровы, так что… время залечит.
– В рабском загоне провели обследование по моему указанию. Выяснилось, половина девочек беременны, – угрюмо бросил Слава, – и что теперь вот с этим делать?
– Неужто зеленые могу скрещиваться с землянами? – поразился старик. – Нам только этого не хватало…
– Как оказалось, да. У девочек полтора-два месяца беременности. Так что я не знаю, что предпринять. Не могу взять на себя ответственность еще и за это. Представьте теперь – мы привозим их на Землю, с животами, с искалеченной психикой… Дальше что?
– А что дальше, – виртуальное изображение Петра задумчиво скривило губы, – а ничего! Ты что, будешь вечной матерью Терезой? Ты их спас, они здоровы – пусть теперь власти Земли о них заботятся! Твоя задача другая – ты боец, солдат, тебе надо защитить Землю от нашествия рабовладельцев – так какого черта раздумываешь? Летим к Базе, там их перегружаем на «Соргам», и к Земле! Или можем сразу к Земле – выгружаем где-нибудь в теплом месте, чтобы не простыли, и полетели к Базе.
– А что с калеками делать? По домам инвалида рассовывать, что ли? Вот этих – с ампутированными конечностями? Этих – с вырезанными глазами? Их куда?
– Решай ты. Я не могу тебе ничего сказать. Не знаю, что с ними делать. – Виртуальный Петр создал виртуальное кресло, уселся в него, скрестив ноги. – Вставлять их в корабли? Ты столько кораблей не наберешь, да и толку от них – они же сейчас полубезумны. Все, что у них осталось, – животные реакции. Смотреть на них не могу…
– Олег, разведи их по каютам. Семен, помоги ему. Кстати, как себя чувствуешь?
– Отлично чувствую! Примерно как в шестьдесят лет! Подлечили меня хорошо, спасибо. Дотяну до своего корабля! – Старик удовлетворенно кивнул и пошел к стоящим как стадо овец рабам.
У них не было в голове контроллера – хотя бы это радовало Славу. Оно и понятно – зачем рабам подобного типа контроллер? Это одноразовые существа – попользовались их телом, а потом – отдали садистам для уничтожения. Зачем вставлять контроллер, если они продержатся максимум полгода, а то и меньше? Судя по беременностям у девочек, эта группа была в плену не более трех месяцев. Если бы Слава их не освободил, они бы закончили свою жизнь несколько дней назад. В страшных мучениях.
Слава посмотрел вслед бывшим рабам, уносящим своих покалеченных товарищей, и задумался: и правда, что же делать? На ум пришло изречение одного из исторических деятелей, он уже не помнил кого: «Если не знаешь, что делать – делай шаг вперед!» И он сделал:
– Петр, давай к Базе. Полный ход!
«Урал» выпустил голубое облако плазмы из открывшихся дюз и начал разгон. До выхода из планетарной системы было около получаса, потом пятнадцать часов полета – и они на Луне. Это время Слава собирался использовать со смыслом – нормально выспаться хоть разок за последние сумасшедшие недели.
Одно было хорошо в этой суете – нагрузка на его тело и душу оказалась такова, что вышибла все остальные желания, например, острое желание заняться сексом, не оставлявшее его практически никогда. Ему тупо не хватало женщины, но дела не позволяли особенно об этом задуматься.
И только теперь, когда он устроился в капитанской каюте, почувствовал, как его охватило сексуальное желание, да такое, что хоть волком вой. Ему в голову лезли образы обнаженной Леры, голая Сильмара вертела перед ним иссиня черным задом… даже сожженные им жены Агарлока, да и все женщины, которых он когда-либо имел, с завидной регулярностью появлялись перед его глазами.
