– Ты кто? – спросил ее мужской голос.
– Конь в пальто, – ответила находчивая
Люська. – А тебе чего надо?
– Как к тебе попал этот телефон? – спросил Маркиз,
а это был, как нетрудно догадаться, именно он.
– Нашла! – почти честно ответила Люська и хотела
уже бросить телефон на стол, от греха подальше, но Маркиз торопливо заговорил:
– Слушай, слушай меня! Я тебе очень хорошо заплачу,
только покажи мне то место, где ты его нашла! Честно, я тебе очень много денег
дам!
В темной душе Люськи природное недоверие боролось с такой же
природной жадностью. Как всегда в таких случаях жадность победила.
– Ну ладно, – протянула она, – покажу.
– Где тебя найти?
Люська, как могла, описала местоположение своего жилища.
Маркиз обещал приехать как можно скорее и велел никуда не уходить.
Закончив судьбоносный разговор, Люська перевела взгляд на
Василия, тихо доходившего в углу. Поняв, что всякое терпение не безгранично,
она с тяжелым вздохом полезла в свой заветный тайничок и достала оттуда
заветный пузырек спиртовой настойки овса, которая в глазах Василия была куда
привлекательнее любого другого напитка соответствующей крепости.
Телефон был найден как нельзя кстати, потому что Маркиз
находился в полной растерянности. Редко когда выпадали в его жизни такие
случаи. Лолка, как всегда, сумела поставить его в неудобное положение. Он
оказался несостоятельным, не понимал, что делать дальше, так же как и Птичкин.
Хотя тот, несмотря на свою нерешительность и неумение обращаться с близкими
женщинами, отнюдь не был дураком, и в его глазах Леня уже заметил легкое
сомнение и недоверие. Требовалось срочно разрядить обстановку, пока Георгий
Андреевич не послал Маркиза подальше, и тут очень кстати зазвонил телефон.
Маркиз действительно гнал машину как ненормальный и меньше
чем через час уже смотрел в ясные очи рыжеволосой Люськи.
– Вообще-то это он нашел, мужик мой, – созналась
та, указав на почти пришедшего в себя Хряпина, – но ты ему денег не давай,
ты деньги мне дай, ему, козлу, они без надобности.
– Ага, – радостно заявил Василий, впервые в жизни почувствовав
себя нужным, – тогда сама, блин, и показывай человеку место! Что, съела?
То-то, не можешь без Васьки!
– Да я тебе глаза поганые выцарапаю! – завопила
Люська, явно не страдавшая избытком фантазии. – А ну, скотина, веди
человека куда надо!
– Вот те шиш! – веселился Хряпин, на всякий случай
держась подальше от Люськиных ногтей.
– Ну вы уж как-нибудь между собой договоритесь, –
попытался Маркиз разнять сладкую парочку, – время не ждет!
– Тыщу дашь – все покажу! – заявил Хряпин, сам
поражаясь собственному деловому размаху.
Маркиз, волновавшийся за судьбу Лолы, вытащил из кошелька
две пятисотки и выволок Василия на улицу, несмотря на Люськины попытки удержать
строптивого сожителя.
– Вот туточки, значит, она и лежала, сумка эта, –
Василий показал Лене на ту гостеприимную канаву, которая предоставила ему
ночлег минувшей ночью, – тут вот, аккурат в травке.
Маркиз внимательно осмотрел обочину шоссе в обе стороны от
места находки. Множество мусора, выброшенного из проезжающих машин, и никаких
следов, которые могли бы открыть тайну исчезновения Лолы.
– Ты уверен, что это – то самое место? – Маркиз
повернулся к Хряпину, скромно ожидавшему в сторонке.
– А как же! – радостно отозвался Василий, которому
льстило внимание серьезного делового человека к его скромной персоне. –
Вот точно туточки я проснулся, вот банка из-под пива у меня аккурат под щекой
валялась…
– Удобно, – оценил Маркиз.
– Если бы еще в ней пивко оставалось, чтоб
опохмелиться! – осклабился Василий, радуясь своему умению поддерживать
светский разговор.
– Меня не банка, меня сумка интересует! – оборвал
его Леня, которого волновала судьба Лолы и совершенно не интересовали Васины
претензии на остроумие. – Сумка-то где лежала?
– Вот туточки, аккурат в этой ложбинке! –
мгновенно посерьезнев, рапортовал Хряпин.
Маркиз встал на колени и внимательно, сантиметр за
сантиметром обследовал помятую траву. Ничего, хоть как-то говорящего о том, что
здесь произошло, он не нашел.
Хряпин вежливо кашлянул, привлекая к себе внимание.
– Ну что еще? – недовольно повернулся к нему
Маркиз.
– Ну это… я пойду, значит?
– Иди, – Леня пожал плечами, – что знал, ты
показал.
– А… это… добавить бы, на пиво…
– Ну ты даешь! – Маркиз покачал головой. –
Тебе тысячу дали, а ты еще на пиво просишь!
– Тыщу-то вы при Люське дали, – хитро прищурился
Василий, – она, небось, меня уже караулит и сразу все отберет, а ежели еще
полтинничек на пивко, так это бы очень хорошо было…
Маркиз протянул настырному Василию просимую купюру и
отвернулся от него. Хряпин тут же ретировался. Георгий Птичкин, до того молча
бродивший вокруг машины, подошел ближе и сказал:
– Может быть, нужно обратиться в милицию? Ваша подруга
пропала, сумку выбросили, даже дорогой телефон…
– Может быть, придется, – протянул Маркиз, –
но сначала давайте проедем по шоссе, здесь наверняка есть круглосуточные
заправки, может быть, кто-то заметил Лолу, она девушка видная.
Если бы он знал, в каком виде Лола выскочила из той
злополучной квартиры убитого Сыромятникова – растрепанная, голодная и
измученная, умирающая от страха, он бы не стал надеяться, что окружающие
запомнят Лолу, как привлекательную особу.
Мужчины сели в машину и поехали по шоссе. Маркиз ехал очень
медленно, вглядываясь в обочины и в лес по сторонам дороги.
И вдруг он резко затормозил.
На ветках дикого шиповника, которым густо заросли края
дороги, трепыхался легкий кусок ткани. Он был очень заметен – бледно-сиреневый
на свежей зелени куста.
– Что это? – показал сиреневое пятно Птичкин.
Леня выскочил из машины и подбежал к кустам. Он осторожно
высвободил из колючих ветвей зацепившуюся за них полоску шелка.
– У Лолы был такой шарфик, – взволнованно сообщил
он подошедшему Георгию, – может быть, она оставила нам знак?
– Тем более что здесь отходит от шоссе дорога, –
добавил Птичкин.
Дорогой назвать это можно было только с большой натяжкой. В
негустой весенний лес убегали две неглубокие колеи. Маркиз внимательно в них
всмотрелся и проговорил:
– Совсем недавно здесь кто-то проезжал… Поедем по этой
дороге, посмотрим, куда она ведет…
Они снова сели в машину и медленно двинулись вперед.
Разбитая колея петляла среди деревьев, иногда казалось, что она совсем
исчезает, но следы шин на примятой траве указывали направление, и Маркиз
углублялся в лес все дальше и дальше.
