Бежать, бежать! В любом случае нужно бежать отсюда,
возвращаться в город, к брошенным зверям! Она и так поступила жестоко, оставив
их совершенно одних! Что, если Леня, рассерженный на нее, так и не вернулся
домой?
Надо позвонить!
Лола огляделась по сторонам в поисках сумочки, где лежал ее
мобильный телефон, но ее и след простыл. Ощупав свои карманы, она убедилась,
что они совершенно пусты. Наверняка убийца унес все, что помогло бы после
взрыва опознать ее труп – документы, телефон, а заодно и деньги…
Лола застонала, поняв, в какую отвратительную историю влипла
– в чужом городе, без денег, без документов, без телефона, по которому можно
позвать на помощь Маркиза, такого грубого, вредного, но надежного Маркиза… У
нее остался только Пу И!
Она схватила песика под мышку и стремглав вылетела из
страшной квартиры, в которой столько сегодня пережила!
Лола торопливо шла по пыльной улице, то и дело оглядываясь:
ей все слышались за спиной чьи-то шаги и мерещилось, что таинственный убийца
крадется по ее следам, размахивая скальпелем или огромной допотопной складной
бритвой. Пу И, которого она бережно несла под мышкой, тихонько поскуливал,
напоминая, что не ел ничего целый день.
– Потерпи еще немножко, маленький мой! –
прошептала Лола, теснее прижав к себе песика. – Этот мерзавец украл у меня
все деньги! Не просить же нам с тобой подаяние!
Она представила себе, как стоит возле Ораниенбаумского
вокзала с протянутой рукой, а Пу И лежит у ее ног рядом с табличкой «Подайте на
пропитание бедной собачке», и едва не заплакала от жалости к самой себе.
Правда, другого способа достать денег на пропитание и на
дорогу до дома она пока не придумала.
Проходя мимо круглосуточной аптеки, Лола в зеркальной
витрине увидела свое отражение и пришла в ужас: грязное лицо с размазанной
тушью, растрепанные волосы, одежда в таком виде, будто она неделю ночевала на
вокзале…
«Действительно, в пору милостыню просить! – подумала
она с омерзением. – А ночевать на вокзале, может быть, еще придется!»
Она вытащила носовой платок, к счастью, не похищенный
убийцей, послюнила его и, пользуясь витриной, как зеркалом, кое-как оттерла
лицо и рукой пригладила волосы. Из аптеки выглянул дюжий охранник и недовольно
рявкнул:
– Проходи, проходи! Ничего тебе тут не обломится!
«Вот, меня уже за бомжиху принимают!» – подумала Лола с
тоской.
Вскоре она добралась до вокзала, и здесь ее ожидало
очередное разочарование.
Последняя электричка уходила со станции Ораниенбаум в
двадцать два часа сорок минут, а большие часы на вокзальной площади показывали
уже четверть двенадцатого. Светлые майские сумерки, предвестие белых ночей,
ввели Лолу в заблуждение, а часы разбились во время ужасных приключений в
квартире Сыромятникова.
Перспектива ночевки на вокзале выросла перед ней во всей
своей кошмарной реальности.
«Встать на шоссе и попробовать поймать машину? –
подумала Лола в отчаянии. – Нет, это слишком опасно; мне ли не знать:
разные люди попадаются на дороге, особенно ночью. Своя жизнь мне уже не дорога,
но жизнью Пу И я не могу рисковать».
Лола всхлипнула и погладила бедного песика. Пу И заскулил
особенно жалобно, напоминая хозяйке, что еще совсем немного и он умрет от
голода.
Телефон! Ей нужен был телефон!
Лола окончательно забыла все свои обиды, забыла те слова,
которые сказал ей в пылу ссоры Маркиз, и мечтала позвонить ему, позвать его на
помощь. Она не сомневалась, что он тоже забудет их ссору и тут же примчится на
помощь, как только узнает, в какую беду она попала!
Но для этого нужно было ему позвонить, а позвонить было
неоткуда. На вокзальной площади красовалась телефонная будка, но Лола
направилась к ней без надежды на успех и была совершенно права: трубка у
автомата была обрезана под самый корень. Да если бы телефон даже работал, у нее
не было ни денег, ни таксофонной карточки.
Здание вокзала, где можно было бы попытаться разжалобить
дежурную и упросить ее воспользоваться телефоном, было заперто на ночь. Тем
самым даже ночевка на вокзале, о которой Лола только что думала с ужасом, и то
становилась недоступной роскошью.
Лола брела вдоль улицы, постепенно переходившей в шоссе, и
тихо плакала. Пу И у нее под мышкой вторил ей своим голодным поскуливанием.
Машин на шоссе по позднему времени тоже почти не было.
Лола уже почти решилась проголосовать, махнув рукой на свою
безопасность, как вдруг на шоссе показалась приличная иномарка, направлявшаяся
в сторону Санкт-Петербурга.
«А ведь у владельца такой машины наверняка должен быть
сотовый телефон, – подумала Лола, – мне незачем садиться к нему в
машину, достаточно попросить у него телефон и позвонить Леньке!»
Приняв такое решение, Лола выбросила руку, голосуя.
Иномарка затормозила, дверца приоткрылась, но свет в салоне
не зажегся и лица водителя было не разглядеть.
– Вас в город подвезти? – послышался довольно
приятный глуховатый голос.
– Нет, если можно, позвольте телефоном
воспользоваться, – Лола подошла вплотную к машине, – у вас ведь есть
мобильный? Мне очень нужно позвонить, мы с мужем разминулись, он волнуется…
– У меня телефон отключен, – извиняющимся тоном
проговорил невидимый водитель, – забыл оплатить… Хотите, я подвезу вас к
заправке, там наверняка есть телефон, это совсем недалеко…
Пу И горестно заскулил, давая хозяйке понять, что его
ничтожные силы на исходе. Лола тяжело вздохнула и села в машину, заглушив
внутренний голос, вовсю призывавший ее к осторожности.
Мотор тихо заурчал, и машина набрала скорость.
– А ведь я был совершенно уверен, что мы с вами еще
встретимся, – негромко проговорил водитель.
Голос его показался Лоле удивительно знакомым. Она
повернулась и в неверном сумеречном свете разглядела своего соседа.
Это был Олег Петрович Нестеровский, любитель Чехова, с
которым Лола накануне так мило пообщалась в кафе.
Но сегодня в нем что-то изменилось, и в полутьме салона его
лицо показалось Лоле уже не таким мягким и интеллигентным. В нем сквозила холодная
решимость и какая-то маниакальность готового на все человека.
Лола вспомнила, как днем на Балтийском вокзале увидела в
толпе его лицо. Тогда она подумала, что обозналась, но сейчас была почти
уверена, что это действительно был он.
А если так, то что он там делал? Зачем ему вокзал, если он
приехал сюда на машине? Объяснение может быть только одно: он следил за ней,
Лолой. И она, как последняя идиотка, привела его в Ломоносов, привела прямо в
квартиру Михаила Степановича! Можно сказать, она сама подписала смертный
приговор этому несчастному, безобидному, одинокому человеку!
