Он кивнул сначала в сторону лежащей на столе бритвы, а затем на револьвер.
— И вот она мертва, — продолжал Дуглас. — Странно. Она частенько принимала на ночь снотворное. Хлоралгидрат. Как вы думаете, может быть, она умерла от передозировки?
Его взгляд упал на приоткрытую дверь ванной. Дуглас вошел туда, включил свет. Ванная комната, оборудованная современной сантехникой, была выложена плиткой черного цвета. Окно в ней отсутствовало. Вдоль стены стояла неглубокая ванна. На полочке над раковиной рядом со стаканом Куртис заметил картонную коробочку. На ней было напечатано:
«Стрикленд, английский аптекарь, улица Обер, 18».
Инструкция по применению препарата отсутствовала. Обернув руку носовым платком, Куртис открыл коробочку и увидел в ней маленькие белые таблетки.
— Она их принимала? — обратился он к хозяину виллы.
— Да, — ответил Ральф. — Я даже помню фамилию того аптекаря. Да и таблетки, которые принимала Роз, выглядели точно так же. Хотя я не знаю, что это за препарат.
— Коробочка почти полная. Это сильное средство? Для здоровья неопасное?
— Понятия не имею. Знаю только, что перед сном она принимала по две таблетки.
— Да, ваша вилла — настоящий арсенал, — криво усмехнувшись, заметил Куртис. — Так что вашу знакомую могли убить тремя способами: застрелить, зарезать бритвой или отравить. Хотя…
Он перевел взгляд на ванну, и его сердце учащенно забилось. Начинающий адвокат увидел четвертое возможное орудие убийства и тут же вспомнил о темном пятнышке на одеяле, которое могло оказаться каплей засохшей крови.
На дне ванны, возле сливного отверстия, валялся кинжал с длинным лезвием. Несмотря на то, что его явно ополаскивали, на кончике остались розовые разводы.
— Теперь я знаю, как ее убили, — резким тоном произнес Куртис.
— Но не этим же кинжалом! — возразил Дуглас. — Иначе на теле Роз осталась бы колотая рана.
— Нет, ее не закололи.
Ричард Куртис поспешно вышел из ванной и подошёл к кровати. Подавив отвращение, он осторожно взял руку мертвой женщины и, приподняв ее, развернул. На запястье Роз Клонек виднелась глубокая рваная рана. Настолько страшная, что молодой адвокат побледнел и тотчас разжал пальцы.
— Она истекла кровью. — Он тер одну руку о другую. — Видите? Точно так же, как римляне совершали самоубийство. Они, вскрывая себе вены, ложились в теплую ванну. Только кровь вытекала из них медленнее.
Мадам Клонек была в ванной комнате. Кто-то ее туда затащил и кинжалом вспорол ей вены. Возможно, она лежала на полу, а преступник держал ее руку над ванной. Когда она истекла кровью, убийца перенес женщину в спальню и уложил на кровать.
В комнате воцарилась гробовая тишина. Дуглас и Куртис, нахмурившись, всматривались в слегка опухшее лицо мертвой женщины.
— Значит, это все-таки убийство? — наконец дрожащим от волнения голосом спросил хозяин виллы.
— Несомненно. А теперь возьмите себя в руки и послушайте, что я скажу. Меня послали сюда, чтобы я оказал вам помощь. Если я не смогу справиться с поставленной передо мной задачей, то вызову Ханта. Так что будьте со мной откровенны. Скажите, это вы убили мадам Клонек?
— Боже мой! Ну конечно же нет! Зачем мне убивать ее? Да еще на собственной вилле? Я вам уже говорил, в последнее время здесь происходили странные вещи. Это меня раздражало. А поведение Роз!.. Словом, один только вид этого дома вызывал у меня отвращение. Я готов был его сжечь дотла.
— Успокойтесь. Эта женщина, которую вы заперли в туалете… Она клянется, что прошлую ночь вы провели на вилле. Ее слова вы можете легко опровергнуть. Скажите, если вас здесь не было, то где вы ночевали?
— О, это уже лучше! — облегченно произнес Ральф Дуглас и, в задумчивости сдвинув брови, дважды провел рукой по волосам. — Ну, вчера вечером мы с Магдой ужинали в «Фуке». После ресторана покатались на машине по Буа. Затем я отвез девушку в отель и вернул ее матери…
— В котором часу?
— Довольно рано. Где-то около половины одиннадцатого. Такое алиби годится?
Куртис улыбнулся. Ральф Дуглас явно воспрянул духом. Оба мужчины облегченно вздохнули.
— Трудно сказать, — ответил адвокат. — А что вы делали потом?
— Вообще-то собирался встретиться с Брюсом. Это мой брат. Но потом передумал. Знаете, вчера мне почти удалось убедить Магду наплевать на мнение ее матери и выйти за меня замуж. Так что я был на вершине счастья. Кроме того, я знал, что у нас с вами встреча сегодня утром. Поэтому я собирался пораньше лечь спать. Потом я подумал: «А почему бы мне перед сном не прокатиться по Парижу?» Подождите! Только не усмехайтесь! Я тоже читаю детективы. Так вот. Я поехал куда глаза глядят, но точно помню, где проезжал. По дороге я заглянул в кафе возле Пасси. Заведение не ахти какое, но такие мне нравятся. В нем собираются в основном таксисты. А они люди общительные. Завязался разговор. Пришлось с ними выпить. Только не подумайте, что я нахлестался!
— Название кафе помните?
— Нет. Но улицу, где оно находится, запомнил. Названа в честь знаменитого композитора — Бетховена. Знаете такого? Шучу, шучу. Я ее легко найду… В результате я вернулся домой в половине четвертого с чувством вины и головной болью. Пришлось будить консьержку. Раньше со мной такого не бывало. Когда я проходил мимо ее коробки, она высунулась оттуда и сказала, что я веду себя не по-джентльменски.
— Так что, она вас видела?
— Должна была видеть.
— Все это хорошо, — задумчиво произнес Куртис. — Но если вы вернулись к себе домой в половине четвертого, то почему Гортензия утверждает, что вы были здесь?
Подобную ситуацию он мог бы легко представить. Сидя у себя в конторе на Саутгемптон-стрит, он спокойно бы размышлял, раскладывал факты по полочкам, взвешивал все за и против и искал бы выход из сложившегося положения. Сейчас же, столкнувшись с жестокой действительностью, молодой адвокат растерялся.
Проблема, которую ему предстояло решить, была реальной, как бордовые обои на стенах комнаты, в которой находилась убитая неизвестным злодеем Роз Клонек.
Здесь же лежали четыре возможных орудия ее убийства — револьвер, бритва, коробочка со снотворным и кинжал. Но лишь одним из этих предметов мог воспользоваться убийца. Вот только странно, почему для того, чтобы вскрыть вены жертве, он выбрал не опасную бритву, а кинжал. Последний для таких целей выглядел более предпочтительным.
Не вызывало сомнений, что накануне вечером мадам Клонек собиралась с кем-то ужинать. Еда и налитки стояли на сервировочном столике, словно ожидая, когда же ими начнут лакомиться. Но к еде даже не притронулись: на круглом обеденном столе были только пепельница с многочисленными окурками да плоскогубцы.
Клубок сплошных загадок, подумал Куртис. Но адвокат был упрям и полон решимости распутать этот клубок.
