Делотрек с трудом надел на авторучку колпачок и удивленно взглянул на сыщика:
— Вы это серьезно? Вы действительно думаете, что я убил ее? Что я — тот самый мужчина в коричневом плаще и черной шляпе?
— Нет.
Банколен резко обернулся и, повернув в двери ключ, осторожно открыл дверь. Интересная же картинка предстала их взорам! За дверью стоял Брюс Дуглас и пытался подслушать их разговор. Сыщик положил ему руку на плечо и ввел в кабинет.
— Мужчина в коричневом плаще и черной шляпе — он, — громко сказал Банколен.
Глава 20
Находясь в доме маркизы, где все окна занавешены темными шторами, невозможно было определить, какое сейчас время суток — утро или еще ночь.
Четверо во главе с Банколеном расположились за покрытым зеленым сукном столом. Хозяйка дома, сложив свои морщинистые руки на коленях, занимала место напротив сыщика, а Ричард Куртис и Ральф Дуглас сидели рядом.
— Так вы его не арестовали? — удивленно спросила маркиза.
— Нет, — ответил Банколен. — И на это есть свои причины.
Ральф сидел молча, уставившись на игральный стол.
— Месье, я предоставила вам дом, чтобы вы устроили в нем ловушку. И нисколько об этом не жалею. Более того, мне понравилось, как вы поймали убийцу.
Я делала все, чтобы мои гости ничего не заподозрили. Несмотря на то что среди них находился месье Делотрек, я умышленно не заводила разговор об убийстве его любовницы. Мне не хотелось терять таких постоянных игроков, как миссис Ричардсон и месье Журда. Теперь, когда их с нами нет, вы можете все нам рассказать. Вот только никак не пойму, почему вы отправили домой эту милую девушку.
— Я хотел, чтобы многое из того, о чем мне придется рассказать, она не слышала, — вздохнул Банколен. — Так что попрошу всех вас ничего ей не передавать. Не хотелось, чтобы мисс Толлер узнала правду.
— Правду? — переспросил Куртис. — О чем?
— О том, почему мистер Брюс Дуглас убил любовницу месье Делотрека.
Выдержав паузу, сыщик продолжил:
— Мой рассказ — это история о двух преступлениях: ограблении и убийстве. Каждое из них произошло независимо друг от друга. Однако они настолько взаимосвязаны, что разделить их невозможно. И это несмотря на то, что убийство нас интересует больше, чем кража.
Я не сразу догадался, что убивать мадам Клонек никто не собирался. Поэтому мое расследование пошло не в том направлении, в каком следовало бы.
Мы искали убийцу среди тех, кто либо любил, либо боялся, либо ненавидел ее. А убийцей оказался тот, кто не питал к ней никаких чувств.
Он был знаком с ней постольку, поскольку она была его осведомителем. Любил же он не ее, а мисс Толлер. Причем любил страстно и секрета из этого не делал.
У него было такое болезненное самолюбие, что любое проявление внимания к ней со стороны другого мужчины заставляло его страдать.
Он полагал, что такая девушка, как Магда, не может серьезно увлечься его братом. И здесь он был прав.
Основной ошибкой Брюса было то, что он считал себя идеальным претендентом на ее руку и сердце. Он был абсолютно уверен, что со временем девушка разочаруется в Ральфе и тогда обратит свой взор на него. Но об этом мисс Толлер, по его мнению, знать не должна.
Итак, в его голове созревает план. Убийство мадам Клонек в него не входило. Сама мысль о подобном злодеянии повергла бы Брюса в шок. Он действовал во имя своей любви и по сценарию детективного романа.
Особое внимание Брюс Дуглас уделял мелочам. При этом оставался абсолютно спокойным. Ему нечего было бояться, поскольку он никого не собирался убивать.
Историю убийства мадам Клонек я расскажу так, как она мне представляется. Будь у Брюса мотив, в список подозреваемых он попал бы одним из первых. Подозрения в отношении его у меня возникли после разговора с Делотреком.
Вы помните, месье Куртис, мы приехали к нему после встречи с Брюсом, обеспечившим Делотреку железное алиби. Он, Брюс, также сказал нам, что в субботу в середине дня ему позвонила Роз Клонек, его осведомитель. Она сообщила, что Делотрек куда-то уезжает, и посоветовала Брюсу проследить за ним.
Но нам Брюс сказал, что мадам прекрасно знала, куда поедет ее любовник, а именно к маркизе — играть в карты. Он ясно дал понять — Роз Клонек хотела, чтобы Делотрека задержали, поскольку ту ночь она намеревалась провести с Ральфом Дугласом.
Что ж, прекрасно! После этого мы узнаем от Делотрека, что он с мадам Клонек и ее служанкой весь день пробыли на реке — катались на лодках — и домой вернулись, когда стало смеркаться.
А Брюс сказал нам, что мадам Клонек ему звонила. И тут у меня возникло сразу несколько предположений.
Первое: Делотрек нам солгал.
Второе: Брюс Дуглас что-то напутал.
Третье: Роз могла сойти на берег, найти неподалеку от реки телефонную будку и позвонить Брюсу.
Второй вариант я отверг сразу. Такой человек, как Брюс Дуглас, напутать не мог.
Первый вариант показался мне вполне реальным. Вы спросите почему? Потому что меня насторожило поведение Делотрека.
Третий вариант тоже имел право на существование.
Но их проработкой я так и не занялся. Мне просто было не до них. Слишком много возникало вопросов, на которые невозможно было ответить. Так что задумался я над ними только сегодня утром, после того как поговорил с Аннет Фове. Это служанка мадам Клонек. И вот что она мне рассказала.
В субботу, в половине одиннадцатого утра, они втроем отправились на пикник. Ехали в одной машине и по дороге не останавливались. На пристани Делотрек взял напрокат лодку и вместе с Роз ведь день, до наступления сумерек, проплавал по реке. На берег ни он, ни она не выходили. Домой вернулись, когда уже стемнело.
Я дважды спрашивал служанку, сходила ли на берег мадам. И она дважды отвечала, что нет. Позже я опросил лодочника, и он подтвердил ее слова.
Таким образом, первый и второй варианты отпадали. Получалось, что Делотрек сказал правду, а из лодки с середины Сены позвонить нельзя.
Роз Клонек, как сказал Брюс, знала, что вечером ее любовник поедет играть в карты. Мог ли он, Брюс, об этом не знать? Нет. По его словам, он и его сотрудник в ту ночь следили за Делотреком. Делотрек признался, что регулярно ездит в дом маркизы и делает это строго по времени: в половине одиннадцатого выезжает из дома и возвращается засветло.
Было бы странно, даже невероятно, если бы Брюс об этом не знал. Ему наверняка было известно, что маркиза открыла в своем доме карточный салон. Рассказывая о слежке за Делотреком, он рисовал картины одна ярче другой. Он с сотрудником Мерсье битых три часа просидел в засаде. И только потом они увидели, как из дома вышел Делотрек. Для француза это было необычно: он всегда играл до рассвета. Видимо, в ту ночь ему удалось быстро сорвать банк.
