— В общем-то… — начал он.
— Только что, — сказал Джефф, — я подумал, что слышу, как кто-то ходит вокруг. Это ты там бродил снаружи?
— Что ты имеешь в виду под словами «бродил снаружи»? Я просто поднялся со своей палубы, вот и все. Хочу тебе кое о чем рассказать.
— Вот за это большое спасибо. Мне нужны неколебимые факты, — заверил его Джефф, — а то я уже устал мучиться. Так в чем дело, Дэйв? Что происходит?
Дэйв замялся.
— Мы в затруднительном положении, — ответил он. — Боюсь, что тут сам черт ногу сломит. На самом деле Делис-Холл может и не стать Дедли-Холл. Но вулкан готов взорваться через несколько дней. Поэтому я здесь. Чтобы все рассказать тебе.
Глава 2
— Минуту, Дэйв!
— Да?
— В обеденном зале за нашим столом было место, оставленное для кого-то, кто, как предполагается, сядет на судно попозже. Это ты имелся в виду?
— Боже милостивый, нет! Кроме того, я уже на борту.
— Это я вижу. Но Серена сказала…
— Серена? — уставился на него Дэйв. — Только не говори мне, что и она здесь!
— Именно это я тебе и говорю.
— Что она-то делает в северных краях?
— Собирается навестить в Новом Орлеане подругу, которую звали Хелен Фарнсуорт. По мужу ее фамилия…
— Уэстерби? Хелен Уэстерби?
— Она и есть. Серена сказала…
— Это смешно, просто чертовски смешно. Я не имею в виду ничего особенного… но это смешно. Тем не менее Серена любит напускать тайны… просто ради удовольствия быть таинственной. Она путешествует одна, как и я?
— Не совсем. Она путешествует вместе… или, по крайней мере, в компании человека, именуемого Чарльз, или Чак, Сейлор. Сейлор. Из Филадельфии.
— Никогда не слышал о нем. Кто он такой? Чем занимается?
— Именно это я и пытался выяснить, хотя Серена сказала, что есть некая причина, по которой мы с Сейлором должны быть en rapport.
[4]
Кроме этого, они на пару постоянно откалывали номера, увиливая от каждого прямого вопроса, и я чувствовал себя словно на фехтовальной дорожке. Ты собираешься так же вести себя?
— Нет, ни за что. Я здесь, чтобы поделиться информацией.
— Можешь выкладывать. Если ты не знал, что Серена в числе пассажиров, знает ли она, что ты на борту?
— Не думаю. Я уж позаботился, чтобы это не случилось. Слушай, Джефф. Тебе я доверяю. И всегда доверял. Когда я увидел, как ты утром поднимаешься на борт…
— Да, чувствуется, что Хобарты не очень доверяют друг другу. Ты сказал, что доверяешь мне. Означает ли это, что своей собственной сестре ты не доверяешь?
Дэйв поднял руку, словно собираясь принести присягу:
— Конечно, я доверяю ей, старина! Серена тоже была в курсе дела… хотя наконец все кончилось. Понимаешь, я выполнял небольшую миссию для блага семьи. В данный момент ты можешь считать меня кем-то вроде безбилетного пассажира…
Джефф удивленно переспросил.
— Да, именно так! — с силой сказал Джефф. — Моя каюта номер 240 на офицерской палубе как раз под твоей, я один занимаю всю каюту, как и ты. Мне удалось проникнуть на борт ранним утром, до того, как обычно пускают пассажиров, надо было где-то прятаться. Но я обо всем договорился с капитаном Джошем.
— С кем?
— Капитан Джошуа Галуэй, которого все зовут капитан Джош. Вся эта пароходная линия «Гранд Байу-лайн» принадлежит Галуэям, которые из поколения в поколение ходят по этой реке.
— Капитан Джош — это такой крепко сбитый, краснолицый мужчина с широкой улыбкой?
— Да. Я взял с него клятву, что он сохранит мое пребывание на борту в полной тайне.
— И он согласился?
— Ну, он прочел мне целую лекцию; сказал, что если я хочу получать еду прямо в каюту, то должен буду сам платить за эту услугу. Но он замечательный малый, старый друг семьи, так что…
Джефф внимательно посмотрел на своего собеседника:
— Уж не под чужим ли именем? Дэйв, ради Бога! Проскользнуть на борт! Прятаться! В полной тайне! Питаться отдельно! Зачем тебе-то все эти чертовы секреты?
— Вот теперь я и думаю об этом. — Дэйв сделал глубокий вдох. — Причин к тому вообще нет. Завтра утром вы одарите меня своей благосклонностью. А тем временем я хочу повторить, что у меня есть сведения, которые я должен сообщить тебе. И вообще стоит выпить в честь твоего возвращения. Правда, несколько поздновато, но не суть важно. Спустимся в мое обиталище, и я раскупорю бутылку.
— Если там будет дрянной джин самодельной выгонки…
— Это вообще не джин. Это скотч,
[5]
импортный напиток. Может, разведенный, но, по крайней мере, пить его можно. Я уже пробовал. Так что кончай спорить. Идем!
Они вышли на палубу, придерживая полы халатов, которые полоскались на ветру, и спустились по внешнему трапу на другую сторону судна.
Отдельная каюта номер 240 была пусть и поменьше, чем та, что над ней, но столь же уютна. Горели все лампы, и в их ярком свете Дэйв Хобарт выглядел осунувшимся, едва ли не больным. На прикроватном столике стояли два бокала и чаша с растаявшим льдом.
Дэйв извлек бутылку емкостью в одну пинту,
[6]
щедро наполнил бокалы и слегка разбавил скотч водой. Пусть этикетка и не совсем точно отображала содержимое пинты, но она не очень далеко отклонялась от истины. Оба закурили по сигарете и устроились в креслах.
— Джефф, — с тем же напором, что и раньше, начал Дэйв, — насколько ты знаком с историей моей семьи?
— Не очень хорошо. Я слышал о ней в общем и целом, но практически без подробностей.
— Так я и думал. Кое-кто мог бы подумать, что ты, страстный поклонник истории, раскопал жуткий роман рядом со своим домом.
— Я ничего не раскапывал… и думаю, именно потому, что рядом с домом.
— Честное признание. Но очень важно, чтобы ты услышал подробности… точнее, то, что нам сейчас известно. Я хочу провести тебя по длинному пути протяженностью примерно три четверти столетия в год 1860-й. В том году родился мой отец, а бабушка умерла при родах. Мой дедушка, которого все звали коммодор Хобарт, из военно-морского флота Конфедерации…
— Ты хочешь сказать, что он не стал его командующим, потому что официально эти военно-морские силы в то время еще не существовали?
— Верно! — Дэйв сделал глоток, поставил свой бокал и взмахнул сигаретой. — Фитцхью Хобарт родился 31 октября 1827 года и умер в конце 1903-го, когда ему минуло семьдесят шесть. Я очень плохо помню его.
