— При чем здесь стряпчие?
— Мой юный друг, это не роман, а жизнь. В браке ничего романтического нет. Что мы имеем? Юный джентльмен и юная леди. Оба — люди с состоянием, оба подходят друг другу по рождению и склонностям; один уже достиг совершеннолетия, другая получила согласие и одобрение опекуна. Что вытекает из этого перечня прозаических обстоятельств? Необходимость составить брачный контракт, для чего и требуются стряпчие.
— Идемте в библиотеку, сэр Патрик. И я в мгновение ока составлю брачный контракт. Всего-то надо клочок бумаги и чернила. «Сим передаю все, что имею в мире до последнего фартинга моей дорогой Бланш». Вы это подпишете, приложите печать, придавите пальцем. «Сим подтверждается законность распоряжения». И дело в шляпе!
— Так скоро? Вы прирожденный законодатель, мой друг. В один присест создали и узаконили новый брачный кодекс. А теперь, Моисей-Юстиниан-Магомет, давайте мне вашу руку. В том, что вы сейчас изрекли, есть одно деловое предложение — пойти в библиотеку. Не имеется ли у вас среди прочих ненужностей такая вещь, как поверенный?
— Даже два. Один в Лондоне, другой в Эдинбурге.
— Возьмем того, кто ближе, потому что время для нас дорого. Кто ваш поверенный в Эдинбурге? Прингл с Питт-стрит? Лучшего и желать не надо. Идемте и напишем ему. Вы сформулировали суть вашего брачного контракта с краткостью и точностью древнего римлянина. Быть посрамленным юристом-любителем? Никогда! И вот как мне видится его суть: «Вы щедры и справедливы по отношению к Бланш, Бланш — щедра и справедлива по отношению к вам. И вы оба щедры и справедливы по отношению к вашим будущим детям». Вот суть образцового контракта. Вот в таком духе вы должны дать инструкции вашему поверенному Принглу! Вы сможете сами написать ему? Нет? Ну, разумеется, нет. Прошу вас, не позволяйте вашему мозгу лениться! Расположите все пункты по порядку. Вы собираетесь жениться; затем напишите — на ком; прибавьте, что я — опекун вашей невесты; дайте имя и адрес моего поверенного в Эдинбурге; затем пойдут ваши соображения насчет контракта, коротко и ясно, стряпчий сумеет их развить. Отошлите поверенного к стряпчему; попросите, чтобы черновой экземпляр контракта был составлен как можно скорее; дайте ему свой адрес, лучше всего, адрес этот дома. Вот и все главные пункты. Теперь, я надеюсь, вы сумеете составить письмо поверенному? Нет? О, подрастающее поколение! О, путь прогресса, по которому мы шествуем в наше просвещенное время! Хорошенькая история! Вы собираетесь жениться на Бланш и составить ее счастье, собираетесь увеличивать численность населения, а писать по-английски не знаете. Вы единственно можете воскликнуть вместе с ученым мужем Беворискиусом, любовавшимся и окно на воробьев, которые предавались незаконной любви: «Как милостив Создатель к своим тварям!» Ну берите же перо, я буду диктовать! Да, диктовать!
Сэр Патрик перечитал написанное, остался доволен и отнес письмо в ящик для почты. Вернувшись, он категорически запретил Арнольду говорить с племянницей о свадьбе, пока не получит от него специального разрешения.
— Нужно получить еще одно согласие, кроме моего и Бланш, — прибавил он.
— Согласие леди Ланди?
— Леди Ланди. Строго говоря, моего согласия достаточно, но моя невестка — мачеха Бланш. И в случае моей смерти она будет опекать Бланш. Мы должны спросить ее согласия, если не по букве закона, то просто из вежливости. Не хотите ли вы сами к ней обратиться?
У Арнольда вытянулось лицо. Он взирал на сэра Патрика в немом ужасе.
— Что? Вы не способны даже поговорить с такой покладистой особой, какова леди Ланди? Возможно, на море от вас есть прок, но на суше я не встречал более беспомощного человека. Ступайте сейчас в сад к беспечным воробьям. Кто-то должен поговорить с ее милостью. Если не вы, то я.
Сэр Патрик отправил Арнольда в сад, а сам в раздумье обратился к набалдашнику своей знаменитой трости. Теперь, когда он был один, веселость его как рукой сняло. Насколько он знал леди Ланди, добиться ее согласия перенести свадьбу Бланш на ближайший срок было делом нелегким. «Думается мне, — рассуждал сам с собой сэр Патрик, — мой покойный брат Том знал какой-то способ укрощать жену. Интересно, что это за способ? Будь она женой каменщика, ее можно было бы держать в страхе божьем, регулярно применяя увесистый кулак. Но бедняга Том ведь не был каменщиком. Интересно все-таки, как он с ней справлялся?» После нескольких минут напряженного размышления сэр Патрик сдался — задача эта явно превышала человеческие силы. «Так или иначе, согласие должно быть вырвано, — сказал он себе твердо, — и помочь мне в этом может одно — моя собственная смекалка».
В таком неуверенном состоянии духа он и постучался в дверь будуара леди Ланди.
Глава двадцать седьмая
КТО КОГО ПЕРЕХИТРИЛ
Сэр Патрик застал невестку погруженной в тысячу домашних дел. Переписка ее милости, список ее гостей, домашние счета ее милости и бухгалтерские книги; дневник и памятная книга (переплетенные в алый сафьян); бюро ее милости и бювар; спичечный коробок и свеча в подсвечнике (из черного дерева и серебра); взору его представилась и сама ее милость, восседавшая в креслах и дирижирующая многочисленными обязанностями и предметами обихода, готовая сразиться с любой нечаянной неприятностью. Она была одета в безупречный утренний туалет, ослепляла блеском совершенного здоровья, духовного и телесного; вы не нашли бы в ней ни единого тайного порока, напротив, она была угрожающе переполнена добродетелями. Короче говоря, леди Ланди являла собой самое грандиозное зрелище из всех, известных в истории человечества — Британская Матрона на своем царском троне, вопрошающая мир: когда еще земля произведет столь совершенное творение, подобное ей?
— Боюсь, я обеспокоил вас? — спросил сэр Патрик. — Я абсолютно праздный человек. Может, я загляну к вам позже?
Леди Ланди приложила ладонь ко лбу и слабо улыбнулась.
— Немножко давит вот здесь, сэр Патрик, — промолвила она. — Умоляю вас, садитесь. Долг повелевает мне быть жизнерадостной, твердой и доступной для посетителей. Долг не может ожидать большего от кроткой, слабой женщины. Так какое же это из дел? — ее милость заглянула в алую памятную книгу. — Здесь я записываю свои дела в соответствующих графах, используя условные сокращения. Б — бедные. Не то. ВЯ — воспитание язычников. Не то. ПГ — прибывающие гости. Опять не то. А вот оно: ПРП — приватный разговор с Патриком. Я опустила ваш титул. Вы, надеюсь, простите мне эту маленькую безобидную фамильярность? Благодарю вас. Вы всегда так добры. Я готова выслушать вас, как только вы изволите начать. Если речь пойдет о каком-нибудь неприятном предмете, умоляю, не медлите. Я готова ко всему.
Высказав это вдохновляющее вступление, ее милость откинулась в кресле, уперев локти в подлокотники и соединив кончики растопыренных пальцев, как если бы она принимала представительную делегацию.
— Так что вы имеете сказать мне? — вопросила она.
Сэр Патрик мысленно отдал дань сочувствия бедному покойному брату и приступил к изложению дела.
