Обе машины стояли перед подъездом элитного, прекрасно
отделанного дома в старом районе неподалеку от Невского. Над дверью висела
видеокамера. Бульдозер встал так, чтобы его было хорошо видно, и резким,
холодным голосом произнес:
— Открывай, я в седьмую квартиру!
Дверь мгновенно распахнулась, на пороге появился
перепуганный парень в пятнистом комбинезоне, который буквально ел Бульдозера
глазами:
— Борис Антонович, не ждали вас! Такая честь! Вас
проводить?
— Не суетись! — недовольно прикрикнул на охранника
авторитет. — И главное — шума не поднимай! И имей в виду — ты меня сегодня
не видел!
— Как можно! — Парень стушевался и отступил к
своему посту. — Да сегодня вообще всю ночь ни одного человека не было!
Все прибывшие поднялись на четвертый этаж. По беззвучному
знаку авторитета бойцы встали по сторонам от двери. Сам Бульдозер, широко
расставив ноги, остановился перед дверью и требовательно надавил на кнопку
звонка.
Некоторое время за дверью царила тишина.
Бульдозер нажал на кнопку еще несколько раз, и наконец из
квартиры донесся хриплый заспанный голос:
— Кто это надрывается среди ночи? Я сейчас охрану
вызову!
— Ты сперва в глазок глянь, — миролюбиво
посоветовал авторитет, — может, расхочется охрану будить?
За дверью послышалась какая-то возня и изумленный голос
протянул:
— Борис Антонович, какая честь!
— Ты дверь-то открывай! — Бульдозер
поморщился. — А то, говоришь — честь, а сам на лестнице держишь!
— Сию секунду. — Голос за дверью стал угодливым и
приторным, как сахарный сироп.
Загремели замки, и дверь распахнулась.
На пороге стоял мужчина, словно сошедший со страницы модного
журнала.
Правда, судя по его виду, сойдя с этой самой страницы, он
двое суток ночевал на вокзале — такой у него был помятый и неприбранный вид.
Лицо покрывала щетина, волосы всклокочены, брюки и
кашемировый пуловер измяты.
— Ты что же, Игорек, в одежде спал? — насмешливо
поинтересовался авторитет. — Говоришь, что время позднее, а сам одет… Или
собрался куда?
— Проходите, проходите, Борис Антонович! —
угодливо забормотал хозяин квартиры, отступив в сторону. — Сидел,
понимаете, телевизор смотрел — да и заснул в кресле…
— Совесть, выходит, чиста, — проговорил Бульдозер,
входя в квартиру и оглядываясь по сторонам, — раз сон такой хороший… Я вот
каждый день с трудом засыпаю!
Следом за ним в квартиру втянулась вся свита. Последним
вошел Дед и закрыл за собой дверь.
— А ты хорошо живешь, красиво! — Бульдозер
потрогал носком ботинка глубокий ворс ковра, перевел взгляд с бронзового
светильника на старинное зеркало в рельефной серебряной раме. — Вроде не
так я тебе много плачу… Видно, экономить умеешь! Научил бы старика, а? —
Тяжелый взгляд остановился на лице хозяина квартиры, и тот невольно попятился,
слепив на лице жалкое подобие угодливой улыбки.
— Шутите, Борис Антонович? — Игорь справился с
лицом и предложил:
— Выпьете чего-нибудь?
— Выпью, только не здесь, — авторитет снова
поморщился, — а насчет шуток… Какие уж тут шутки, мы свое отшутили! Ты вот
мне лучше скажи, как у тебя со зрением?
— Не жалуюсь… — Игорь осторожно придвинулся, пытаясь
догадаться, к чему клонит хозяин.
— А я вот плохо стал видеть! — пожаловался
Бульдозер, доставая что-то из кармана. — Старость, видно… Ну-ка, прочитай
старику, что здесь написано?
Он протянул на раскрытой ладони узкий листочек с
напечатанной на нем цепочкой цифр.
Игорь с ужасом уставился на записку.
— Что, и у тебя никак с глазами плохо? — тихим
издевательским голосом осведомился авторитет.
Игорь поднял на него взгляд затравленного животного и чуть
слышно проговорил:
— Я.., я не знаю, что это такое… Первый раз вижу… Я тут
совершенно ни при чем…
— Первый раз, говоришь? — по-прежнему негромко
переспросил Бульдозер. — Как это первый раз, когда ты в фирме именно
таможней занимаешься? Эти данные непременно должны были через тебя проходить!
Вот только интересно, как они на сторону упорхнули! Ты не знаешь, Игорек, а?
— Я ничего не знаю! — взвизгнул тот. — Это
ничего не доказывает!
— А мне и не нужно доказательств! — На этот раз
Бульдозер заревел, как взбешенный бык. — Я не прокурор! Мне достаточно
глаза твои поганые увидеть, чтобы понять: ты — крыса! А крыс можно только
травить и топить!
Лицо авторитета побагровело, он схватился за шею и перевел
дыхание.
— Один только вопрос у меня к тебе остался, —
проговорил он хриплым, полным ненависти голосом. — Деньги.., деньги,
которые ты у меня украл, — ты их все потратить успел, или что-то осталось?
Игорь, прижавшийся спиной к стене, дрожал такой крупной
дрожью, что у хрустального бра дребезжали подвески. Услышав вопрос Бульдозера,
он неожиданно оживился и угодливо залепетал:
— Большая часть денег цела… Они здесь, сейчас достану…
— Здесь? — Авторитет удивленно поднял
брови. — Прямо в квартире? Ну ты даешь…
— Здесь, здесь, — подтвердил шеф «Ориона» и бочком
двинулся к встроенному шкафу. — Минутку, сейчас достану…
Бульдозер заинтересованно двинулся следом за ним, Дед,
недоверчиво наблюдая за Игорем, на всякий случай достал револьвер и снял его с
предохранителя.
— Сейчас, сейчас… — Игорь раскрыл дверцы шкафа. Внутри
висели на плечиках его костюмы, пиджаки и пальто.
Он согнулся, нырнул между рядами одежды и завозился где-то в
глубине, приговаривая:
— Сейчас, минутку, у меня здесь сейф…
В шкафу что-то лязгнуло, снова донеслось невнятное
бормотанье Игоря, и щелкнул какой-то замок.
— Что он там возится… — начал Бульдозер, и в ту же
секунду Дед бросился к шкафу, стреляя на ходу.
Он отшвырнул в сторону одежду, разлетевшуюся по полу мягким
разноцветным ворохом, и глазам присутствующих открылась наглухо закрытая
металлическая дверь.
— Ушел, гад! — взревел Дед, выпустив в дверь
остатки обоймы.
С таким же успехом он мог стрелять из револьвера в броневую
обшивку тяжелого крейсера.
— Ушел, гад! — простонал Дед, дергая ручку
двери. — Пока вскроем, далеко будет! Ну как же я лопухнулся!
— Далеко не уйдет, — мрачно проговорил
Бульдозер, — у меня всюду свои люди, и в Антарктиде достану!
— Так далеко не придется, — подал голос
Маркиз, — кажется, я догадываюсь, куда он мог податься.
