– Не надо мокрое место, – вполголоса возразила
она, – может быть, у него что-то случилось… может быть, он просто не может
прийти…
– Да кто же он такой? – воскликнул Леня, теряя
терпение.
Леночка еще раз грустно вздохнула и заговорила.
Оказалось, что Толик работал в этом же банке охранником. Он
не стоял перед входом в камуфляже с автоматом на плече, нет, у него была куда
более интересная и престижная работа. Толик наблюдал за помещениями банка на
экране системы видеонаблюдения.
Услышав про систему видеонаблюдения, Маркиз насторожился и
бросил тревожный взгляд по сторонам.
И вот этот Толик нашел ключ к Леночкиному сердцу.
Они несколько раз вместе ходили в клуб, Толик был мил и
очень настойчив, и Леночка не устояла…
Она поняла, что Толик – мужчина ее мечты, что именно с ним
она хочет связать свою судьбу…
Короче, Леночка по уши влюбилась в бравого секьюрити.
И как только она это поняла, Толик исчез.
Он не приходил на работу, домашний телефон отвечал длинными
гудками, а по мобильному отвратительный бездушный голос раз за разом говорил,
что аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия.
– Наверное, он меня разлюбил! – воскликнула
Леночка, и голос ее снова предательски задрожал, – Наверное, он нашел
другую!
– Но в таком случае, почему он не ходит на работу и не
отвечает ни по одному телефону? – усомнился Леня.
– Наверное, с ним что-то случилось! – всхлипнула
Леночка, демонстрируя типично женскую логику и последовательность.
– Так, не будем впадать в отчаяние! – Леня снова
приласкал расстроенную девушку и как бы невзначай спросил ее: – Когда Толик
последний раз был на работе?
Леночка назвала число, и Леня почувствовал такое волнение,
такой охотничий азарт, какой, наверное, испытывает гончая, взяв свежий след.
Это был тот самый день, когда в своем кабинете умер от
инфаркта директор НПО «Мезон» Алексей Иванович Казаркин.
Якобы в своем кабинете. Якобы от инфаркта.
– А фамилию Толика мы знаем? – осторожно
поинтересовался Леня, боясь вспугнуть Леночку своим внезапно проснувшимся
интересом.
– А как же! – девушка даже обиделась, –
Уточкин, Анатолий Владимирович Уточкин! Что же вы думаете, я не знаю фамилию
человека, с которым хотела связать свою жизнь?
– Упаси Боже, – Леня замахал руками, – ничего
подобного я не думал! Знаете что, вы дадите мне его адрес, все телефоны,
которые знаете, а я попробую его отыскать…
Девушка посмотрела на странного человека в упор.
В ее душе боролись два чувства: надежда и подозрение.
Действительно, с чего это вдруг совершенно незнакомый
человек проявляет к ней такое участие?
Леня выдержал ее взгляд. Более того, он ответил девушке взглядом,
полным такой искренности, такой доброты и такой исключительной порядочности,
что Леночка отбросила всякие сомнения.
Надо сказать, что честный взгляд всегда хорошо удавался
Маркизу. Вообще, ни у кого не бывает таких честных и искренних глаз, как у
профессионального мошенника. Честные глаза для мошенника – это такая же
профессиональная необходимость, как ловкие руки для карманника и абсолютный
слух для настройщика роялей или взломщика сейфов.
– Хорошо, – чуть слышно проговорила Леночка и
продиктовала Лене все, что знала о мужчине своей мечты Толике Уточкине.
Надо сказать, это было немного. Закончив свое краткое
сообщение, Леночка потупилась и смущенно добавила:
– Только не говорите, что это я вам про него
рассказала… что это я ищу его… вдруг он завел другую и совсем забыл обо мне… в
таком случае я не хочу унижаться…
– Можете положиться на меня! – Леня прижал руку к
сердцу и снова выдал профессионально честный взгляд.
Как и говорила Лена, ни один из телефонов Уточкина не
отвечал.
Собственно, на это Леня и не рассчитывал. Набрав для очистки
совести оба номера, он поехал в Купчино, где на улице пламенного революционера
Белы Куна проживал любвеобильный охранник.
На скамеечке перед подъездом сидели непременные старушки,
обсуждая моральный облик соседей и их материальное положение. Леня от природы
отличался уникальной способностью не привлекать к себе внимания, но даже его
наблюдательные бабки проводили неодобрительными взглядами.
Как и следовало ожидать, лифт не работал, и пришлось
подниматься пешком на седьмой этаж. Для порядка позвонив в квартиру, Леня
огляделся по сторонам. На противоположной двери имелся глазок, и прежде чем
продолжить, Маркиз залепил его пластинкой жевательной резинки. Затем он вытащил
свою знаменитую универсальную отмычку, которая стоила ненамного меньше
недорогого автомобиля, и без проблем открыл замки.
Войдя в квартиру Уточкина и закрыв за собой дверь, Леня
прислушался, огляделся и проанализировал свои впечатления.
Все органы чувств, а в особенности неизвестный науке орган пресловутого
шестого чувства, говорили, что в квартире никого нет, но в то же время
наличествует несомненная опасность.
В прихожей было полутемно, и первым Лениным побуждением было
включить свет, но то самое неизвестное науке шестое чувство оглушительно кричало
ему, что делать этого ни в коем случае нельзя. Леня привык прислушиваться к
своему шестому чувству, и вместо того, чтобы нажать на выключатель, достал из
кармана маленький сильный фонарик и направил его луч на стену возле
выключателя.
Обои в этом месте слегка отставали, видно было, что их
кто-то недавно подклеивал. Леня осторожно подцепил край обоев кончиком
складного ножа и отделил их от стены.
От корпуса выключателя под обоями шел в сторону тонкий
проводок в черной изоляции, который подходил к утопленной в стене пластиковой
лепешке. Леня принюхался и узнал легкий, но узнаваемый запах пластиковой
взрывчатки. Если бы он не поверил своей интуиции и включил свет, взрывом
разнесло бы половину дома.
Маркиз покачал головой и осторожно отсоединил проводок от
клеммы выключателя. К счастью, взрывное устройство было самое простое, без
всяких ловушек и хитростей.
Обезвредив его, Леня осторожно двинулся вперед.
Он шел по квартире Уточкина, как по минному полю, осматривая
каждую половицу, прежде чем поставить на нее ногу.
Квартира была однокомнатная, с маленькой неудобной кухней.
Первое, что Леня понял при самом поверхностном осмотре – это
то, что до него кто-то здесь уже побывал, кто-то уже наведывался к исчезнувшему
банковскому охраннику.
Квартира носила следы обыска – тщательного, не такого
грубого, чтобы немедленно броситься в глаза, но и не настолько
профессионального и аккуратного, чтобы его нельзя было заметить. Многие вещи
были явно переставлены и переложены, во всяком случае находились не на тех местах,
куда их положил бы аккуратный хозяин.
