— Мара Фата-Моргановна? Какая встреча! Ну,
теперь-то вам сбежать не удастся, — заметил Юрген, удивлённо глядя на Великую
Мару.
— Дети, все целы? — спросил отец Себастьян,
обводя взглядом пещеру.
И вот тут-то те мальчики, кто ещё оставался
под властью чар, кинулись врассыпную. Они выскочили из пещеры, спасаясь
бегством от тех, кто пришёл их спасти.
Остальные рыцари были слишком заняты: они
сразу ввязались в общую свалку на полу пещеры, возникшую, когда трое
"пленников" вместе с выломанной дверью рухнули на Трита и Корнелия.
Но в конце концов магистры оказались более
ловкими и вырвались, оставив в руках взбунтовавшихся подчинённых свои нарядные
мантии.
— Далеко не уйдут, — успокоил Юрген Полика,
рвавшегося в погоню, и свою племянницу. — Их перехватят в лесу. Там достаточно
людей: с нами пришла половина города.
— Как вы узнали, где мы и что с нами? —
удивился Джастин.
— Твоя мать гипнотизирует людей не хуже вот
этой дамы, — Юрген кивнул в сторону Мары. — Но у фрау Джонсон была самая
благородная цель: спасти сына. Неудивительно, что многие захотели помочь ей и
присоединись к нам по дороге сюда.
— Но как она узнала, что меня надо спасать?
— Спроси лучше у неё сам.
— Джастин, радость моя! — сама Ребекка
Джонсон вбежала в пещеру и сразу же заключила сына в объятия.
— Ну как же ты мог меня бросить, так, ничего
не сказав!
— Мам, ну зачем так волноваться! Ничего
плохого со мной не случилось, — смущённо бормотал Джастин, пытаясь
высвободиться из её рук. — Я не думал, что ты будешь меня искать.
— Он не думал! Слышите, люди? Он не думал,
что я замечу отсутствие своего золотого мальчика!
— Мам, не расстраивайся. Всё ведь обошлось.
— Чудом обошлось, — заметил Полик. — Мы были
на волосок от непоправимой беды. Если бы не Юта…
— Да что я сделала? Ты вёл себя куда более
решительно. И потом, сдерживаться и выжидать удобный случай труднее, чем идти в
открытый бой. Признайся, и давно ты морочил голову им и мне?
Полик улыбнулся:
— С дня посвящения. Тогда Учитель показывал
нам книгу, и мы клялись на ней кровью. Признаться, я не совсем понял это,
словно всё было во сне. Но какие-то подозрения возникли. И на следующий день
после нашего разговора про книгу я всё узнал. Сработало то, ты мне сказала:
"Как увидишь её во сне или наяву, знай, ты в опасности!"
Я увидел и понял, но убежать уже не мог. Как
бы я бросил тут остальных? Они слышать ничего не хотели против игры. Кроме
того, бороться с их чарами мне было ужасно сложно, иногда, несмотря на все
старания, я "проваливался" и потом не помнил происходившего на уроке.
А ты? Как ты узнала?
— Потом расскажу. Это история довольно
длинная. Отец Себастьян, скажите хотя бы вы нам, что это была за ужасная книга,
которую они так высоко ценили?
— А где она?
— Там, в печке.
— Значит, вам удалось то, на что не решился в
своё время мой дорогой друг Вольфгангер! Поздравляю. Мда… — отец
Себастьян покачал головой, — такое "сокровище" хранить дома
небезопасно. Это была книга по теории человеческих жертвоприношений. Любопытно,
что написана она была из лучших научных побуждений досконально исследовать
сатанизм и показать его пагубность. Там подробно и добросовестно описывались на
старогерманском и на латыни всевозможные сатанинские ритуалы с приложением
заклинаний из Кабалы.
— Бр-р! — Юта помотала головой. — Если б
знала, может быть, и не смогла бы поймать её так удачно! Побоялась бы взять в
руки.
— Хорошо, что не знала, — откликнулся Полик.
— Смотрите, он приходит в себя. — Полик показал на Учителя.
Лысый человек лет пятидесяти потёр ушиб
ладонью и сел. Взглянув на него, отец Себастьян заметно удивился и разгневался.
— Кроулистер? Так вот кто мутит воду в
герцогстве уже столько лет! Знакомьтесь, дети, это учитель Кроулистер, правда
себя он называет, как правило, просто "Учителем". Настоящее его имя
Маруф Вервольф и оно ему, право, больше подходит!
[33]
Он, действительно, в прошлом — школьный
учитель, но был изгнан Городским советом из школы с условием строгого запрета
на какое-либо общение с детьми, так как Кроулистер был признан опасным для их
психического здоровья. Кроме того, он — известный поклонник жутких языческих
верований и уже пытался их преподавать на школьных уроках.
В пещеру важно вошла пёстрая кошка. Увидев
Кроулистера, она выгнула дугой спину и зашипела. "Великий Учитель" в
страхе отодвинулся от кошки подальше. Вслед за Принцессой прибежал Вилли.
— Отец Себастьян, нужна ваша помощь! Мы не
знаем, что с ними делать?
— С кем, Вилли?
— С детьми. Они разбегаются друг от друга и
от своих родителей. Помогите, вы должны вернуть им разум!
Отец Себастьян в сопровождении Юты, Полика и
других вышел на тропинку. Повсюду мелькали какие-то смутные силуэты. Они
призрачно светились.
— Что это, Вилли? — испугалась Юта.
— Труха! Это была моя идея обсыпать всех
убегающих древесной трухой, чтобы легко можно было найти их, светящихся в
темноте, — с гордостью пояснил Вилли.
— А как ты вообще очутился здесь? Ты же
оставался дома!
— О, это долгая история, в ней участвовала
фрау Георгина, солдаты и кошка Принцесса. Я вам расскажу немного попозже.
Сейчас главное — вернуть беглецов.
— Дети мои! — позвал отец Себастьян
метавшихся призраков. — Вернитесь, вам не нужно бежать! Вам никто не смеет
приказывать, вы свободны! Вы — дети Божьи и послушны лишь Его воле! Вы совсем
не обязаны подчиняться никому, ниже самого Господа Бога. И только Он, а никакие
не лжеучителя могут царить в вашем сердце. Если только сами вы этого захотите!
Остановитесь, не убегайте от своих родных и друзей, которые ради вас рисковали
жизнью!
Голос отца Себастьяна, отнюдь не слабый и
дребезжащий, а сильный и добрый, был отлично знаком детям города. И это был
голос из самых родных, которые всегда таились внутри, как мамина колыбельная. В
трудные минуты этим голосом могли заговорить душа или совесть. Очень скоро в
растерянном молчании один за другим беглецы вернулись к пещере. Там их
встретили счастливые родители.
Даже Трит и Корнелий решились вернуться, в
надежде, что их простят, как невинных жертв гипнотической силы Кроулистера.
Однако, господин мер был крайне недоволен, глядя на своих двух сыновей Кристофа
и Тритона, готовых снова сцепиться в драке, как уже было в пещере. Поэтому
господин мер обещал и остальным действительно виновным суровое наказание, если,
конечно, его сиятельство новый герцог не будет против.
