– Нет.
– Не понял.
– Во-первых, не точно такая же, – снимок сделан в темноте, на довольно большом расстоянии, и недостаточно четкий, чтобы судить, даже с лупой, – кивнул он на орудие Серегиного труда. – С уверенностью можно только сказать, что куртка похожая. Во-вторых, лица мужчины под капюшоном разглядеть невозможно. А может, и не мужчины вовсе, между прочим.
– А бородка? Глянь-ка через лупу, бородка все-таки просматривается!
– В магазине для актеров можно купить.
– Ты намекаешь, что у нас тут опера «Сафо»? – блеснул Серега познаниями.
– Ни фига я не намекаю! Просто говорю, что с уверенностью судить ни о чем нельзя! Нет у нас факта! Мускулистого… Ничего на этом снимке нет, кроме куртки. Похожей. Ну, еще рост человека можно примерно определить. Средний.
– И что теперь? Будем еще и всех баб из подъезда изучать?
Кис очень любил Серегу. Но очень не любил скоропалительность выводов, которая неизбежно возникала в полиции из-за спешки, давления по «раскрываемости», прессинга начальства и «начальников жизни», которые прессо-вали полицейское начальство… Он из-за этого ушел с Петровки когда-то. И еще из-за коррупции. Но про коррупцию не будем. К Громову эта чума не имела отношения. Тот факт, что Серега не только не вылетел из полиции, но и существенно поднялся по рангу, Кис объяснял исключительными профессиональными качествами Громова, а также его почти ангельским (или мудрым?) «пофигизмом», в силу чего Серега был абсолютно неконфликтен и ухитрялся вести свои сыщицкие расследования как бы невзначай, безмятежно лавируя между требованиями и окриками разного рода.
– Серег, ты чего злишься? Баб нам не надо: на всех снимках Бори видно, что Аида встречалась с мужчиной. И проживает он по найденному Борей адресу, это как раз факт. А вот что убил Аиду именно он, пока не факт.
– Давай так, чувак: ты продолжаешь этим парнем заниматься, как договорились. Но без самоуправства, лады? Никакой самодеятельности. Как только его засечешь в квартире, звони Костику. Я на совещание убываю, так что он за главного.
В этот момент в кабинет Громова вошел почему-то не бледнолицый, а румяный крепыш и протянул начальнику распечатки.
Громов тут же вручил их Алексею.
– Изучай сам, я испаряюсь!
Алексей сложил листки вдвое, сунул их в свой портфель.
– А потом я с Гектором побеседую, если получится, – добавил Серега в дверях.
– Не выдавай Гиппопотама.
– Больно он мне нужен! – хмыкнул Серега. – Он тут вообще ни при чем! Это мои люди установили, что Гектор нанимал частного детектива! И пусть он ломает голову, где прокололся!
Грамотный ход. Каждый хитрец где-нибудь да прокалывается! И сам обнаружит его, этот прокол, и зависнет над ним, проклиная свою оплошность, – даже не подозревая, что полиция его примитивно взяла «на понты».
Забравшись в свою машину, Алексей принялся внимательно рассматривать распечатки, выискивая знакомое по снимкам Бори лицо… И не находил!
Неужели этот парень так сильно изменился со своих двадцати пяти, в которые делаются первые взрослые фото для паспорта? Ладно, подбородок его теперь скрывает растительность, усы тоже мешают разглядеть конфигурацию верхней губы… Но нижняя видна хорошо, и пропорции лба, носа, разрез глаз – это не могло ведь измениться?
Он снова перебрал распечатки, подолгу вглядываясь в каждую, но по-прежнему не узнавал возлюбленного Аиды.
Неужто Боря его надул? Не может быть. Ему ни к чему, дороже обойдется…
Или…
Он набрал номер Сереги. Но его мобильный оказался отключен: совещание, видимо, уже началось. Алексей хотел было позвонить Костику, но раздумал. Раз искомого фото нет в распечатках сведений о жильцах подъезда, – значит, наш парень там квартиру снимает. Но вряд ли сведения об этом обнаружатся в налоговой базе. Деньги за аренду тихо переходят из рук в руки, от съемщика к хозяину, и никаких налогов последний не платит как пить дать. Так что беспокоить своих «петровичей» – друзей с Петровки, 38, – смысла нет.
Он вернулся на Смоленку, быстро перекусил.
Игорь пока не звонил, и Кис, как ни хотелось ему узнать поскорее, как там протекает его визит на дачу с белым диваном, дергать его не стал. Игорь позвонит сам, как только сможет!
Закончив есть, он сделал себе очередную чашку кофе и пошел с ней к компьютеру. Вставил флешку Бори в гнездо, выбрал из множества фотографий одну, на которой любовник Аиды был особенно отчетливо виден, отделил с помощью специальной программы от него Аиду и распечатал портрет мужчины в двух экземплярах, для себя и для Игоря.
Время перевалило уже за полдень, пора бы Игорю…
Алексей не заметил, как уснул у компьютера.
Разбудил его, кто бы сомневался, звонок телефона. Игорь.
– Кис, они – их там двое, отец и взрослый сын, – не отпирались! Признали, что Манон была у них прошлой ночью! Но говорят, что Константин должен был обсудить с ними некоторые бизнес-проекты. А девушка, мол, так некстати напилась… Константину пришлось приехать с ней. Ее уложили на диван, и он как раз белый! Она бредила, они втроем старались ее успокоить.
– Какая благостная картина… Они представились?
– Да, у меня обе визитки, и отца, и сына.
– Дуй в город. Подробности расскажешь при встрече. Я скоро выезжаю в Теплый Стан, запоминай адрес… Встретимся там.
Короткий сон освежил мозги и даже тело. Настроение тоже улучшилось. К тому же он доехал довольно быстро до Теплого Стана, что не могло не порадовать.
На месте они с Игорем некоторое время совещались, как к делу приступить: то ли спрашивать насчет сдающихся квартир, то ли сразу фотографию мужчины показывать. И то, и другое могло насторожить соседей: люди боятся ввязываться в непонятные истории. В одном случае будут опасаться налоговой инспекции – организации в сознании большинства наших граждан таинственной и грозной, что-то вроде масонов: о них мало что знают, но заочно не любят; в другом – что искомый сосед может оказаться преступником и потом отомстит за донос…
– Все-таки лучше насчет квартиры спрашивать, мне кажется, – произнес Игорь, поразмыслив. – Соседи часто завидуют тому, кто сдает, и с удовольствием его заложат.
Резонно. Но еще лучше будет, пожалуй, третий вариант: сочинить какую-нибудь душещипательную историю… Эх, жаль, что в этом доме консьержек нет! Уж те-то знают все и обо всех!
Стало быть, история. К примеру, что Алексей ищет своего младшего брата: они поссорились, младшенький ему толком адреса не дал, – а вот сейчас он, старший и мудрый, хочет с ним помириться…
Игорь идею одобрил. Люди любят истории. Это послужит им пищей для разговоров, куда более увлекательной, чем привычные бытовые дискуссии на тему «почем брали огурцы?».
