«Лексус» с водителем и сидевшим в салоне пассажиром, находившимся на переднем сиденье, осторожно спускался вниз, туда, где стоял небольшой микроавтобус, рядом с которым лениво курили двое мужчин. Еще два человека сидели в салоне машины, сжимая в руках автоматы. Эдгар Вейдеманис лежал на полу микроавтобуса с завязанными за спиной руками.
«Лексус» остановился метрах в пятидесяти от них.
– Они приехали, – сказал один из куривших.
– Значит, поверили, – ухмыльнулся второй. – Я не думал, что он сюда приедет.
– Зачем он нам теперь нужен? – спросил первый. – Эта гнида, еврейский резидент, видимо, все понял. Он ведь так и не позвонил никому из наших, и мы так и не узнали, кто работает на него.
– Поэтому мы позвали сюда этого эксперта, – пояснил второй. – Если бы мы сразу отказались от встречи, все поняли бы, что мы устроили игру, чтобы выявить агента МОССАДа среди наших людей. Мы обязаны сохранить лицо и доиграть игру до конца, чтобы в МОССАДе не поняли, что мы пытаемся вычислить своего агента. Весь расчет был на то, что их резидент выдаст своего человека, но он никому из наших не позвонил. А этот глупый эксперт может что-то знать. Узнаем, что ему известно, и уберем обоих… Нет, троих. Он приехал с каким-то водителем.
– А если мы ошиблись? – спросил первый. – Может, у него нет такого человека среди нас и мы напрасно все это устраиваем?
– Есть, – убежденно ответил второй. – Там все проверили. Они даже знали, что мы попробуем убрать этого эксперта, который сюда прилетел, а об этом знали только наши люди. Значит, кто-то из наших. Только я все равно не думал, что он придет. Они обычно слишком осторожны. Я был уверен, что он начнет суетиться и выйдет на своего агента. Но ни один из тех, кого мы подозреваем сегодня, не разговаривал с Жаботинским. В этом мы можем быть уверены.
Первый усмехнулся. Они говорил по-турецки, но с очень сильным арабским акцентом.
«Лексус» медленно подъезжал к ним и снова остановился, уже метрах в десяти от них. Из машины вылез Дронго. Оба незнакомца его сразу узнали: они были в машине, которая стояла у парка, куда эксперт приехал на встречу. Это было сделано специально, чтобы они смогли его разглядеть. Дронго сделал несколько шагов по направлению к ним и громко произнес:
– Я приехал. Вы уже знаете, что Жаботинский отказался сюда ехать…
– Знаем, – кивнул второй. – Подойдите к нам.
– Сначала покажите моего друга, – возразил Дронго.
Один из тех, кто стоял рядом с автомобилем, обернулся и сделал знак рукой. Два охранника с автоматами, находившиеся в машине, вытолкнули оттуда Вейдеманиса, который упал на землю, вышли сами и встали над ним.
– А теперь подойдите ближе, мы хотим с вами переговорить! – крикнул один, обращаясь к Дронго.
– Сейчас, – кивнул эксперт, – прямо сейчас…
Он вытащил пистолет и первым выстрелом уложил стоявшего у машины мужчину. Остальные на мгновение растерялись. Никто не ожидал, что Дронго нападет первым и вообще поведет себя агрессивно. Двое автоматчиков подняли свои автоматы, но со стороны «Лексуса» вдруг раздались выстрелы. Из салона буквально вывалились еще двое неизвестных, в руках у которых были пистолеты с глушителями.
Через минуту все было кончено. Все четверо похитителей лежали на земле. Дронго подошел к своему другу и перерезал веревки, помогая ему подняться на ноги.
– Где ты нашел столько людей? – поинтересовался Вейдеманис.
– Это Нафиси прислал, – пояснил Дронго. – Я честно рассказал ему, что его собираются в очередной раз подставить. А он достаточно умный человек, чтобы различать истину и ложь, поэтому принял решение мне помочь и двое его сотрудников приехали со мной.
– Я опасался, что ты позвонишь своему другу, и тогда они уберут меня еще до нашей встречи.
– Ты ведь сказал слово «тройка», и я все понял, – улыбнулся Дронго.
Из четверых похитителей трое были убиты, а один еще стонал, раненный выстрелом Дронго, который намеренно целился в правое плечо. К нему подошли двое сотрудников Нафиси.
– Он еще жив, – сказал один другому на фарси, поднимая пистолет, чтобы добить раненого.
– Стойте! – крикнул Дронго, подходя к ним и отталкивая стрелка. – Подождите. – Он наклонился ниже и спросил у раненого: – Кто вы?
Тот застонал, открывая глаза.
– Кто вы такие? – переспросил Дронго.
– Я тебе ничего не скажу, – прохрипел раненый, – лучше убей меня.
– Вы не иранцы, – сказал Дронго, – и работаете против МОССАДа. Это вы убили французского дипломата. Скажи зачем, и я обещаю, что отвезу тебя в больницу и ты будешь жить.
– Моя жизнь в руках Аллаха, – прошептал раненый, улыбаясь, – ты ничего не можешь мне сделать.
Боевики Нафиси переглянулись. Они почему-то были уверены, что похитители работают на американцев.
– Ты себя выдал, – заключил Дронго, – своим арабским акцентом и невольным упоминанием Аллаха. Если учесть, что вы хотели подставить иранцев и поссорить их с русскими и французами, то я знаю, кто ты и зачем вы все это делали.
– Ты… ты… – раненый застонал, закрывая глаза. – Я тебе все равно ничего не скажу. Вы – дети Иблиса…
– Тогда отправляйся в ад, – громко произнес один из сотрудников Нафиси и выстрелил ему в грудь.
– С вами невозможно работать, – мрачно сказал Дронго, глядя на погибшего.
– Он вам все равно ничего не сказал бы, – возразил стрелявший.
К ним подошел, чуть прихрамывая, Вейдеманис.
– Но почему они так рисковали? – кивнул он на убитых. – Я не понимаю. Они же должны были понимать, что Жаботинский сюда никогда не приедет, тем более из-за меня…
– Им было важно узнать, как поведет себя Жаботинский, получив их неожиданное предложение, – пояснил Дронго. – А тебя они не убивали до последней минуты, надеясь выжать из меня хоть какие-нибудь сведения, будучи уверены, что один из них работает на МОССАД. Это была провокация с целью проверки.
Пока он говорил, оба сотрудника Нафиси складывали тела убитых в микроавтобус.
– Значит, Жаботинский и не собирался приезжать, – понял Вейдеманис.
– Конечно, нет. И им это было не нужно, – продолжал Дронго, – у них совсем другая цель. Им важно было вычислить возможного осведомителя МОССАДа в своей организации. И узнали они об этом осведомителе из-за нас с тобой. Ведь Жаботинский в воскресенье днем предупредил нас, что мне угрожает серьезная опасность. То есть он знал о предстоящем покушении, а ты, выстрелив в нападавшего раньше него, только подтвердил их худшие подозрения. Мы были готовы к этому нападению, и они захотели все проверить, поэтому больше не пытались нас убить, а приняли решение таким необычным образом узнать, кто именно работает на Жаботинского. Очевидно, все подозреваемые в их организации были взяты на контроль и их телефоны проверялись ежечасно. Они ждали обычной реакции Жаботинского на их предложение встретиться. Он должен был сразу перезвонить своему осведомителю, чтобы уточнить, стоит ли ему вообще идти на подобную встречу, и узнать, что замышляют похитители. Они ждали довольно долго, но он так и не позвонил.
