Он разжал руки и легонько толкнул меня. Пролетев по инерции
пару метров и притормозив, я первым делом обернулась, несмотря на
предупреждение. И никого не увидела. Мужчина, скорее всего, просто скрылся за
колонной. Я осторожно приблизилась и стала медленно обходить ее. Надо полагать,
он делал то же самое, правда, шагов я не слышала, но я их и раньше не слышала, двигается
этот тип совершенно бесшумно. Я резко повернула и шагнула в противоположную
сторону, потом побежала, то и дело меняя направление, пока не услышала смех из
темноты. Судя по всему, парень находился довольно далеко от меня.
– До чего ж по-дурацки ты выглядишь, – сказал он, а я
нахмурилась, хотя и вынуждена была с ним согласиться.
– Давайте поговорим, – предложила я и спросила,
вспомнив предположение Дмитрия Сергеевича: – Вас отец послал?
– Ага, с того света.
– Я ведь серьезно. Почему бы вам мне все не объяснить?
Зачем вы за мной ходите, ведь должен быть в этом смысл?
– Не хочу, чтобы ты отправилась вслед за отцом.
– Почему не хотите?
– По доброте душевной. Кстати, ты домой не собираешься?
Мне здешние красоты уже поперек горла.
Я сделала еще пару шагов, очень рассчитывая на то, что мне
удастся его разговорить. Но тут в галерее появилась группа молодых людей, я
замолчала, ожидая, когда они пройдут. Они поравнялись со мной, и выяснилось,
что мы хорошо знакомы, ребята тоже возвращались в общежитие. Я пыталась
придумать предлог, чтобы не пойти с ними, но, пока думала, один из них
подхватил меня под руку, и я, то и дело оборачиваясь, отправилась вместе с
компанией.
Ночью я, по обыкновению, разглядывала потолок, совершенно
уверенная в двух вещах: я не шизофреник, а гибель отца действительно связана с
некой тайной, которую я смогу разгадать. Если повезет. Этот тип спросил, не
собираюсь ли я домой, и имел в виду вовсе не общежитие, что лишь укрепило мое
решение вернуться на Родину.
В аэропорту меня встречала Яна, рядом с ней стоял молодой
человек, высокий, худой, длинные волосы падали ему на глаза, он то и дело их
отбрасывал, наверное, поэтому создавалось впечатление, что он очень нервничает.
Сестра рядом с ним казалась совсем маленького роста, на ней была короткая юбка
и светлая блузка с рюшами, которая ей совершенно не шла. Яна была в том
возрасте, когда любое замечание воспринимается в штыки, и я остерегалась давать
ей советы. Наверное, ее мать помалкивала из тех же соображений. Я некстати
подумала, что Янка унаследовала от обоих родителей не самые лучшие черты: от
Музы взбалмошность, от отца упрямство. От папы ей также достался высокий лоб и
длинный нос, лицо отца он совершенно не портил, а вот сестре давал повод
считать себя дурнушкой, хотя, с моей точки зрения, у нее была интересная
внешность. Узкое лицо с небольшими, но выразительными глазами, маленький рот,
который она неумело красила, стараясь сделать губы полнее. Янка была
вспыльчивой, ленивой, заносчивой и не испытывала ни малейшего желания
заниматься чем-то полезным. Учеба ей никогда не давалась, в восьмом классе ее
собирались оставить на второй год, спасло лишь вмешательство отца. Школу она
закончила в прошлом году, папа пристроил ее в институт на платное отделение, но
и там она проявила абсолютное равнодушие к учебе, папа с сожалением говорил,
что туристическому бизнесу, как видно, придется обходиться без Яны. Сестрицу
по-настоящему интересовали лишь тряпки, в которых она ничего не смыслила, и
парни, с которыми ей не везло. Отец возлагал на меня определенные надежды в том
смысле, что я благотворно повлияю на нее. Я очень любила Янку, но сомневалась,
что на нее кто-то серьезно способен повлиять.
Увидев их еще издалека, я помахала им рукой, и через минуту
Янка уже заключила меня в объятия.
– Наконец-то ты приехала, – сказала она, когда с
поцелуями и приветствиями было покончено. Она нахмурилась, а я спросила:
– Как твои дела? – заподозрив, что меня ожидают плохие
новости.
– Нормально, – отмахнулась Янка. – Кстати, это Юра. Мы
вместе учимся.
Юра стоял рядом, с любопытством на меня поглядывая.
– Напрасно пыжишься, – добавила Янка с ноткой презрения
в голосе, обращаясь к нему. – На таких, как ты, моя сестра внимания не
обращает.
Парень смутился, что доставило ей удовольствие, я не знала,
как себя вести в такой ситуации, и решила вовсе не реагировать на ее слова.
Парень взял мой багаж, и мы направились к машине.
– Я скоро получу водительское удостоверение, –
похвастала Яна. – Как только мне исполнится восемнадцать. Буду ездить на
папиной машине, жду не дождусь. Я так рада, что ты приехала, – повторила она,
поцеловав меня.
– Как чувствует себя Муза?
– Мама, по-моему, спятила, – вновь нахмурившись,
ответила сестра. – У нее одна идея – поскорее выйти замуж. При этом она
говорит, что папа – мужчина всей ее жизни. Мне кажется, она никогда его не
любила.
– Перестань. Они были прекрасной парой, – ответила я.
Вообще-то Муза из тех женщин, которые просто не способны любить кого-либо, но
вряд ли отца это очень волновало, поэтому их брак вполне можно было назвать счастливым.
– С ней совершенно невозможно ужиться, – продолжала
Янка. – Она точно спятила.
Вчера нацепила короткую юбку и полдня вертелась перед
зеркалом. Доставала меня разглагольствованиями, что ноги у нее красивее моих.
Говорят, многие бабы съезжают с катушек, когда начинается климакс, вот я и
думаю, не спятила ли мамаша.
– Какой климакс? – буркнула я, косясь на Юру.
Он шел рядом, не особенно прислушиваясь к нашей болтовне, но
я все равно подумала, что Янке стоило бы подождать с рассказами до тех пор,
пока мы не останемся одни.
То, что жалоб не избежать, я отлично знала, причем мне
предстоит выслушать еще и Музу. Мать с дочерью жили как кошка с собакой,
наверное, потому, что были очень похожи.
– Меня тошнит, когда я слышу ее болтовню, – не утихала
Янка. – Могла бы ради приличия подождать хоть год после смерти отца, как делают
нормальные люди. Но она ненормальная. Пристает ко всем с просьбой найти ей
мужа, даже не понимает, как это омерзительно выглядит. Может, хоть при тебе
присмиреет, – вздохнула сестра, а я подумала: «Это вряд ли».
– Почему вдруг такая спешка с замужеством?
– Потому что в голове у нее полный бардак. И под юбкой
тоже. Она не в состоянии жить одна. Бедный папа, он заслуживал лучшей жены. Жду
не дождусь, когда смогу уйти из дома.
– Куда уйти? – насторожилась я, трудно было представить
Янку самостоятельным человеком.
– Да куда угодно, лишь бы не жить с ней вместе. Мы ведь
должны получить наследство после папы, я потребую свою долю.
