«Ты сейчас умрешь, Фролов. Тебе даже не придется никуда ехать. Все для твоего удобства».
За спиной Александр услышал звук льющейся жидкости. Он знал – это бензин. Фролов развернул кресло, осмотрелся, потом объехал машину справа. Канистра лежала у колеса (наверное, она упала, когда дернулась машина), бензин разлился по полу и уже тонкими струйками, заполняя трещинки, подступал к инвалидному креслу. Малейшая искра… Но пока ее нет, можно быть спокойным.
Вдруг свет моргнул. Саша улыбнулся. Дело за малым. Он достал сигарету и помял ее в пальцах. В следующий момент вспыхнул электрический щиток, свет еще раз моргнул и потух. Теперь гараж был освещен горящей пластмассой. А вот и искра. Фролов вложил сигарету в рот. Щиток плавился, и горящие капли падали на пол. Саша видел, как две первые капли упали на железный верстак, сползли по ножке и погасли. Третья с едва уловимым человеческим ухом шипением вошла в огнеопасную жидкость. Саша даже успел прикурить сигарету, прежде чем весь пол вспыхнул.
Фролов с улыбкой смотрел на светопреставление и не спеша курил. Он не знал, погибнет от взрыва машины, подаренной ему для удобства (так ведь всегда было удобно – подарить и забыть), или пламя сожрет его. Ему было наплевать. Единственное, о чем он просил (бога?) Электрика, – чтобы тот позволил ему докурить сигарету.
Его последнюю сигарету.
* * *
Володя еще раз прошелся по щитовой. Все работало как часы. Он не мог налюбоваться на творение рук своих. Прошел вдоль шкафов. Заглянул во вводной – ошкуренные им губки и нож рубильника отсвечивали медью. Все казалось таким капитальным и сделанным на века. И вдруг Тутуев подумал о вещи, вполне возможной в этой реальной жизни. Расхлябанной, но реальной. Какой-нибудь раздолбай не отключил ДК от линии вовремя, и теперь может отключить в любой момент. Володя посерьезнел. Тогда все это зря. ЗРЯ! И тут Паровоз вспомнил о генераторе, спрятанном за потайной дверью на даче.
Он надел свитер и пуховик. Схватил фонарик и побежал на улицу. Всю дорогу до того самого домика Володя думал, как он утащит эту махину на себе. Но даже это не сможет его остановить. Паровоз подошел к улице Шоссейной. Свет фонарей слабо освещал запорошенную снегом дорогу. Выглянул из-за кустов. Влево, потом вправо. Дорога была пуста. В двухэтажных домах напротив кое-где светились окна. Он перебежал дорогу и, когда оказался у подножия одного из трех домов, увидел автомобиль. Там, где фонаря не было, в темноте под голыми ветками какого-то дерева стояла «Волга». Это не было делом рук его призрачного наставника. Владимир чувствовал его присутствие, но тот, кто еще час назад помогал ему, сейчас был недоволен. Причину этого Паровоз видел только в оставлении без присмотра щитовой. А что могло с ней случиться? Кроме аварийного отключения, ничего. Но ведь именно поэтому он и едет (теперь уже едет) за электрогенератором.
Вова подошел к машине и заглянул в салон. Ключей в замке зажигания ему никто не обещал, и их там не было, а вот дверь оказалась незапертой. Тутуев проскользнул внутрь. Осмотрелся. Искать ключи было делом долгим и бесполезным, поэтому Володя достал нож и отломил панель, скрывающую провода. Посмотрел и вспомнил. Подобный опыт у него случился однажды. Был у Паровоза дружок лет на пять старше, Мамонтом звали. Кстати, это он придумал кличку Володе. А собственную кличку получил за выпирающую нижнюю челюсть и рыжую шевелюру. Угнали они тогда (а зачем далеко ходить?) тачку его, Паровоза, отца. Тоже «Волга». Та, на которой потом разбились мама, папа и Аленка.
Руки быстро зачистили нужные провода. Володя заметил еще с детства, что все, касающееся проводов, он схватывал на лету. Нет, не теория. Он обязательно должен подержать провод в руках, пощупать его. Соединил нужные. Стартер чихнул, и все. Еще раз. Двигатель так и не ожил. Вова печально посмотрел вдаль. Дорога метров двадцать поднималась на небольшой холм, а дальше (он был уверен в этом, несмотря на то что наставник угрюмо молчал) был спуск. Вова снял машину с ручного тормоза, поставил рычаг коробки передач в нейтральное положение и быстро, пока полуторатонная махина не покатилась вниз, начал толкать ее на холм.
Это давалось с таким трудом, что Володя подумывал бросить эту затею и отпустить машину. Черт! Ну не придурок, а? Ее ведь можно завести и двигаясь задом. Но он решил не рисковать и протолкнуть «Волгу» еще на пару метров. Когда руки онемели от перенапряжения, Володя запрыгнул на сиденье. Машина замерла. Тутуев даже подумал, что диски ручного тормоза замерзли. (Ты ж ее толкал, придурок!) Но через мгновение груда металла на колесах медленно начала разгон. Вова схватился за рычаг коробки передач. Тут теперь главное – попасть в точку. Надо включить заднюю скорость в нужный момент. И Вова очень надеялся, что поймет, когда этот момент настанет.
* * *
Игорь никак не мог прийти в себя. Возбуждение не прошло, но откуда оно появилось, было стерто из памяти навсегда.
– Игорек, ты чего здесь застрял? – Пришвин выглядел обеспокоенным. – С тобой все нормально?
Игорь встряхнулся и посмотрел на друга.
– Ты будто мертвяка увидел.
– Да, наверное, – произнес Савельев, едва разлепив губы.
– Я тут это… подумал. – Пришвин присел рядом. – Ты видел глаза Колтуна?
Игорь не совсем понимал, о чем говорит друг, и поэтому растерянно посмотрел на него.
– Они не похожи на зрячие. Ну, понимаешь, у них вид, будто они мертвые. Как если б мы сейчас с тобой заглянули в глаза Курагину и ни черта, кроме собственного отражения в мутных зрачках, не увидели.
Игорь вспомнил пляшущие огоньки от светильников в холодных глазах Димы.
– И что?
– Да то! С такими глазами не то что не видят, с такими глазами не живут.
– Ты хочешь сказать, что Колтун мертв? – Игорь понимал, что спрашивает глупость, но ему не терпелось выяснить, что Косте нужно от него.
– Ну, может, и не мертв, но мне кажется, что в нем до сих пор сидит то самое дерьмо, которое убило Курагина.
– Идем, – сказал Савельев, встал и пошел к двери.
Костя подскочил и пошел за ним.
Они вошли в комнату и осмотрели подростков. Оля сидела на коленях у Юрки, Маша рассматривала собственные руки, а Дима развалился в кресле. Игорь еще раз посмотрел на Олю. Округлые ягодицы всплыли перед глазами.
– А ну-ка встала с него! – приказал он.
– Эй, дядя, ты чего? – возмутился Юрка.
– Я сказал: встала! – Игорь подошел к парочке, схватил девушку за локоть и силой стянул ее с приятеля. – А теперь послушайте меня внимательно. Вы находитесь в МОЕМ доме. Здесь не сидят на коленях, не целуются и тем более не трахаются. Находиться всем вместе и в этой комнате. Все понятно?!
Подростки закивали. Колтун улыбался, но кивал.
– Дима, – обратился к нему Игорь, – иди сюда.
Парень встал и ехидно заметил:
– Вы же сказали, что здесь не трахаются.
