Всегда следует искать варианты.
Против хорошего фехтовальщика можно выйти с оглоблей в пару саженей длиной, не позволяющей приблизиться на расстояние выпада, а умелому магу – выбить все заклинания из башки, умело запустив в нее булыжником.
Кто бы мог подумать, что против Дуума можно выйти со столом наперевес.
Столешница врезалась в существо, некогда бывшее Близнецами, как таран, высаживающий ворота осажденного города. Пытаясь удержаться на ногах, Дуум хрюкнул, вцепился руками в края «щита» и повис на нем, и без того тяжелом, всей массой своих объединенных тел. Мышцы заныли от напряжения, хребет затрещал, на лбу вздулись вены, но я не позволил себе остановиться. Проволок всю эту тяжесть через комнаты и с грохотом припечатал Дуума к стене.
Притиснутое чудище озадаченно выдохнуло.
Упершись коленом в широкое основание ножки, чтобы Думм не оттолкнул стол-щит, я вытянул из ножен шпагу и что было сил вонзил в столешницу наискось, пробив дерево и пришпилив и демона, и «щит» к стене. Добрая сталь пружинисто завибрировала, угрожая лопнуть, но все же выдержала. Не шибко надежно, но каждая секунда, которую я отыгрывал у Дагдомара и его присных, сейчас не имела цены.
Пару этих, например, я потратил на то, чтобы схватить тяжеленный секретер, громоздившийся в углу, и подпереть им стол.
Дуум ревел и ворочался, прижатый к стене, но освободиться не мог. Будь у него чуть больше места для магических пассов или для того, чтобы просто как следует упереться в столешницу руками и ногами, жалкая преграда уже вылетела бы в окно. А так… так у меня все еще оставался шанс прихлопнуть демона-толстяка, запертого в неубиваемой человеческой оболочке.
Теоретический.
Я обернулся к Дагдомару и одновременно присел, уворачиваясь от того самого канделябра, которым сбил его с ног. Массивный кусок бронзы, перепачканный слизью, просвистел над головой, колыхнув волосы, и врезался в стену, сбив с нее солидный кусок штукатурки, после чего с глухим звоном упал на пол.
Для маленьких жирных ручек – отличный бросок.
– Ты сдохнешь, Ублюдок!
Показные благодушие и насмешливое превосходство, источаемые демоном с момента нашей встречи, исчезли, уступив место ярости. А может, и страху… судить сложно.
Обуреваемый эмоциями Дагдомар окончательно перестал контролировать захваченное тело, и плоть просто стекла с нее, обнажив кости черепа. Покрасневшие от крови шарики глаз яростно ворочались в оголившихся глазницах.
– А-аргх-х-х-х… – заревел демон, но язык, видать, тоже расплавился, и рев сорвался в невнятное шипение.
Тварь понеслась ко мне, выставив крохотные ручки и колыхая изобильными телесами, но я сноровисто уклонился. Если эта чертова сухопутная медуза вцепится в меня, стряхнуть ее будет невозможно – слишком велика масса. В то же время Дагдомару достаточно одного-единственного касания, чтобы собственная плоть восстала против меня.
У демона имелись все шансы закончить встречу со мной в свою пользу, но он ухитрился пренебречь ими. Начни Пепельный Жрец просто гонять меня по кабинету фон Туска, и либо Дуум вырвался бы на свободу, либо рой вынес дверь и ввалился внутрь. А собрав всего себя в одной комнате, демон просто задавил бы меня массой и разнял по кусочкам.
Но страха в новом божестве оказалось все-таки больше, чем ярости.
Кто-кто, а Дагдомар знал меня слишком близко. Он просто перетрусил.
Лишившись на время той части себя, что благодаря украденным Талантам стала безупречной машиной убийства, демон запаниковал. Поэтому, когда я отскочил в сторону, уворачиваясь от его ручонок, исполинский толстяк не попытался повернуться и атаковать. Вместо этого он бросился к Дууму, торопясь освободить оболочки Близнецов. Он уже схватился было за секретер, когда подхваченный мной бронзовый канделябр в третий раз за последнюю минуту взмыл в воздух.
Прочертив длинную дугу, импровизированная дубина с хрустом ударила демона в бок, ломая ребра и сминая легкие. Хороший удар – мягкая бронза даже погнулась. Отброшенный его силой, Дагдомар мелко засеменил в сторону, силясь удержать равновесие, но не вышло, потому что я тут же ударил еще раз, сбив с ног.
Демонический толстяк кубарем покатился по полу, сшибая резные стулья.
Канделябр еще пару раз догнал его, круша кости и внутренности, которые, впрочем, тут же сращивались и исцелялись. Пытаясь подняться, демон встал на колени, борясь с избытком собственной плоти, но я как следует размахнулся и с силой ткнул Пепельного Жреца в плечо, опрокидывая на спину. Падая, чудище крепко приложилось затылком о здоровенный, до потолка, шкаф. Другой бы сломал шею, а ему – хоть бы хны.
Новый удар увесистой бронзовой дубины обрушился на Дагдомара, раздробив ему бедро. Демон едва ли почувствовал боль, но, торопясь подняться, срастил сломанную кость слишком быстро и под неверным углом, из-за чего, едва попытавшись подняться, снова рухнул, уже сам, без моей помощи.
Запаниковавший рой ревел и ломился в двери. Петли с хрустом выламывались из косяка. Дуум выл и скрежетал зубами, сражаясь со столом.
О Небеса, возблагодарите фон Туска за его помпезность, дурновкусие и тягу к добротной массивной мебели!
Пока поверженный бог плоти ползал в пыли, силясь исправить сам себя, я обошел его со стороны, распахнул дверцы шкафа и, взявшись за заднюю стенку, потянул на себя, с мясом выдирая из стены толстые болты, которые крепили его дополнительно. Медленно и величественно, подобно горному обвалу, шкаф сдвинулся с места, на долгое – нестерпимо долгое – мгновение завис над головой Дагдомара, теряя выскальзывающие из пазов полки, а затем рухнул, погребая демона под собой.
Сотня с лишним фунтов доброго красного дерева.
Дагдомар наверняка кричал, но лишенное плоти горло не могло издавать звуки. Он заворочался под стеллажом, встал на четвереньки и пополз, волоча громадный ящик, словно рак-отшельник раковину, выбранную не по размеру. Я замахнулся канделябром, только бить пока было некуда.
Кровь и пепел!
Чудовище наконец выпрямилось, сбросив с себя тяжеленную деревянную коробку, – подвиг, непосильный для другого толстяка подобных габаритов. Оскаленный череп обернулся в мою сторону, и на него тут же обрушилась бронзовая колотушка. Вскинутая рука не смогла защитить демона: кракнув, она сломалась сразу в нескольких местах. Дагдомар покачнулся, и я изо всех сил пнул его в брюхо, ужасаясь тому, что делаю. Нога утонула в мягких тканях чуть ли не до середины икры… если штанина задралась, то…
Повезло.
А вот демону – нет. Искалеченная и неправильно сросшаяся нога снова подвела его. Зацепившись ею за распахнутую дверцу, Дагдомар не устоял и вновь рухнул, на этот раз угодив прямиком в шкаф.
Здоровенный деревянный ящик оказался по размеру – прямо как домовина.
Пепельный Жрец попытался восстать из него, подобно вампиру из гроба, но канделябр со свистом описал в воздухе дугу и вогнал это скопище жирной плоти обратно. А затем еще раз. И еще.
