Ладар изумился. На его глазах произошло чудо: на кровавых обрубках показалась розовая кожица и начала закрывать всё тонкой плёночкой.
— Ну я выполнил вашу просьбу?
— Да, конечно! — Рикс наконец обрёл голос, пусть и внутри собственного тела.
— Я рад, что мог оказаться вам полезным. А теперь прощайте, молодой человек: у одного тела не может быть двух хозяев.
Непонятная сила схватила Ладара и принялась выдавливать его из собственного тела. Он отчаянно сопротивлялся, но дух не даром провёл предоставленное ему на лекции время: полностью перехватив ток жизненных сил тела, преобразовал и использовал их, чтобы уничтожить душу. Сипал захрипел, взмахнул руками, чувствуя, как темнеет в глазах, и вновь почувствовал себя болтающимся в небе в широких ладонях хмурящегося гнома.
— Рикс? Это ты?
И чуждый голос вновь легко ответил:
— Да я это, я! Вроде убедился уже, хватит ломать мне шею!
— Тогда скажи, сколько василисков было в подземном храме?
Чужое сознание вновь скользнуло в память Ладара в поисках ответов. Тому оставалось только недоумевать, не в силах изменить что-либо: почти мёртвый, он мог только недоумевать.
— Так… Один, второй, третий… ага, вот храм… и где василиск… Что это???
Летящие на них белоснежные стены. Чёрная тень в центре. Пустота — и небытие, окружающее двоих.
Ладар вновь почувствовал себя свободным. Сипал был под надёжной защитой тени, а в белизне стен корчился налившийся силой и мощью дух. Он успел выпить почти все жизненные силы обманутого им парня, но здесь они были бесполезны.
— Ты так хочешь жить? — Бестелесный голос раздавался отовсюду. Он был беспристрастен и равнодушен.
— Я победил! Я захватил это тело! Теперь я — его хозяин! Никто не может мне помешать владеть им — по праву силы.
— Никто и не мешает. Иди и владей. — Спокойный, равнодушный глас. Приободрившись, дух принялся биться в белоснежные стены храма. Он не видел выхода! Тарабаня по белизне, тот всё дальше отдалялся от него — и приближался к чёрной воронке тени, в которой стоял Ладар. В какой-то момент, взвизгнув, кинулся на стены всем телом, словно пытаясь пробить их — и, отскочив, оказался в чёрном пятне.
Впервые дух стал спокоен. Выпрямившись, он печально взглянул сопернику в глаза и с горечью выдохнул:
— Жизнь опьяняет почище наркотика. Прости, парнишка, я был не прав. На будущее: никогда никого не пускай в своё тело, если не уверен, что способен контролировать призванного. И чётко обозначай границы дозволенного. Я, обучив тебя лечению, оказался свободен. Кстати, это моя совершенно новая наработка, она, правда, годится только для ран, но зато послужит неплохо. Пользуйся, однако обучить других не пытайся без единения сознаний: такие тонкости на словах не передаются. Прости, если можешь, и прощай.
Узкая кисть прижалась к телу духа, и тот медленно растворился в расходящемся тумане…
— Рикс! — Пощёчина, здоровая и хлесткая. Ну и руки у Вакенши; если друзья такое получают, что же врагам достаётся? Ладар с трудом открыл глаза, чувствуя слабость во всём теле. Слабость — и волну силы, которая неспешно омывала организм, заряжая его бодростью и каким-то новым, незнакомым ощущением.
— Спасибо! Вак, ты меня спас, но теперь постарайся не убить.
— Ну наконец-то. — Гном шумно выдохнул и, сев рядом, достал из-за пазухи краюху хлеба. Торопливо откусив от неё сразу половину, он начал говорить:
— Ты бы себя видел. Весь зелёный, ну прям как трава! Говоришь как ни в чём не бывало, а сам на мертвеца похож. Я уже не знал, что делать. У нас в древних подземельях духи могли захватить тело гнома, если он терял голову отчего-то. Говорят, чем дух древнее, тем дольше не может справиться с нормальным управлением телом: то лицо зеленеет, то голос хриплый, то по телу судороги идут. Просто забывает, как правильно это делать.
Ладар, потянувшись, сел. Странное дело: вот только что не было сил и пальцем пошевелить, а теперь хочется горы свернуть. Похоже, древний маг начал перестройку его тела, не дожидаясь окончательного уничтожения прежнего владельца. Нет, что ни говори, а спецом он был отличным. Только чудом был изгнан. Чудом по имени Вак.
— Без тебя бы я пропал. За мной — долг. Как ты догадался спросить о храме?
Вак, докончив хлеб, потянул из-за пазухи здоровый кус мяса. Явно разволновался не на шутку, раз не предлагает заначку приятелю.
— Я подумал, что духи боятся смерти. Для них и воспоминания могут быть опасны, особенно о таких вещах. Как, сработало?
— Да. Я слышал об убийственной силе некоторых знаний, но никогда не думал, что это так серьёзно. И знаешь, этот дух был не таким уж плохим, если подумать. Он честно поделился со мной знаниями, а то, что хотел убить, — так это мелочи.
Вак поперхнулся недожёванным куском и, возмущённо выкатив глаза, собрался заорать, но тут по лагерю раздался звук горна и послышалась команда:
— Именем короля! Все в портал, живо!
Холм был почти такой же, как и в прошлый раз — ровный, аккуратный, покрытый нежным розоватым мхом. Льех — сила и надежда магов. Сколько их рождается? Один на тысячу? На десять тысяч? На сто? Гений, придумавший, как получать выжимку из мха, частично решил проблему с их редкостью. И, похоже, Ладар представлял ход его мыслей.
— Задача проста: подняться на холм, по пути собирая мох. Тому, кто принесёт охапку с вершины, зачтётся месяц штрафбата. Я не тороплю, вы сами теряете своё время. — Маг ухмыльнулся и отступил назад, оставив на своём месте странный прибор — треугольник с навершием в виде глаза.
— Ладар! Что это за фигня? — Вак с удивлением смотрел на странный механизм. — Я такой механики не видел.
— Это магомеханика. Орочий глаз. Ею балуются некоторые аристократы в качестве сигнализации. Любой вор, посягнувший на их хорошо защищённые драгоценности, поневоле вынужден применять либо магию, либо артефакты. И тогда этот глазик срабатывает и поднимает тревогу. Жаль, что видит только искривления энергий, а то он был бы незаменим. А так — только для специалистов.
— А сейчас он им зачем?
— Для фиксации результатов. — Ладар горько усмехнулся. — Нас уже списали. Мы будем по одному погибать. А маги — записывать сработку ловушек. Похоже, они в них так и не разобрались. Потом проанализируют. Сам смотри.
Один из детин, претендовавших на место Хорька, самый смелый или самый глупый, с решительным видом шагнул на холм. Яркая вспышка — и только пепел осыпался по склону.
— Нет! Мы все умрём! — Кто-то бросился бежать, но один из магов что-то шепнул — и дезертира скрючил приступ боли. Он упал и на глазах штрафбатовцев начал покрываться зелёной слизью, продолжая беззвучно вопить.
— Вот и альтернатива. Умереть быстро — или в муках. — Ладар бесстрастно пожал плечами.
