Так что, по здравом размышлении, травить его, да еще таким
затяжным, иезуитским способом, нет никакого смысла.
Но кто-то же травил!..
Может, та, из аптеки, и разберется, подумал он, рассматривая
мутные капли на стекле. Алиса? Анфиса, кажется.
Его немножко приободрило, что капли были вполне настоящими,
ничего ему не показалось, и ни при чем тут шум в голове и темнота в глазах.
Просто дождь пошел.
Зато он точно знал, как зовут вторую. Ту, из аптеки.
Ее зовут Наталья. У нее кудрявые, волосы, полные руки и
шикарный бюст. И пахла она хорошо, какими-то легкими духами, несладкими и не
навязчивыми. Она выглядела и пахла так, что ему хотелось ее нюхать и мять, и
это был тревожный симптом.
Когда хочется нюхать и мять женщину после пятиминутного
знакомства — это, скорее всего, означает, что следует быстро бежать от нее в
любом, свободно выбранном, направлении.
Вспомнив о ней, он улыбнулся. Она не была похожа ни на одну
из его студенток или продавщиц, и он решил, что непременно сделает еще одну
попытку. В смысле, любви до гроба.
Самое смешное, что он на самом деле в это верил — в то, что
все возможно. Дети, затейливый фонарик, большая собака, просторный участок за
кованой решеткой, удобная постель, воскресное утро, когда за окнами дождь,
старые яблони в осеннем тумане, и голоса отдаются, как будто издалека. Он верил
в это и хотел этого, но никогда не знал, как этого достичь. Не получалось у
него достичь.
От дыхания стекло запотело, Илья зевнул, от чего оно
запотело еще больше, и протер его ладонью.
Надо ехать домой.
Хорошо хоть, живет рядом, на Покровском бульваре. Впрочем,
это «рядом» по вечерам превращается в часовые страдания в пробке на Садовом
кольце, продолжительные страдания на Маросейке и на бульварах. В декабре, когда
всех несет за подарками и на вечеринки, он однажды поставил личный рекорд. Он
одолел Солянку за два с половиной часа. Из чувства протеста, пока машины не
двигались с места, он сходил в магазин и купил себе джинсы. Вернулся — все
стояло, как было. Еще через час очередь добралась до аптеки. Он сходил и купил
себе презервативов. Ну а потом уж до булочной. Он купил булку, быстро ее съел,
и дальше все поехало с третьей космической скоростью, примерно километров
двадцать в час.
Надо ехать домой.
Утром ему отправлять машины. Сверху он еще раз посмотрел на
гладкие, блестевшие от дождя тенты и вдруг насторожился.
Химический свет фонаря заливал весь двор, только в дальнем
углу, за фурами, было темно, и именно в тот темный угол по двору шел человек.
Он не слишком спешил, длинная тень, похожая на комара из-за бесконечных
сломанных посередине ног, ползла по крашенной в желтое стене соседнего дома.
— Стой! — неизвестно зачем сказал Илья Решетников. — Стой!!
Человек продолжал ходить.
Никто не должен идти по двору — на ночь охранник запирал
ворота и калитку и укладывался спать в каптерке, — но кто-то шел, и явно не
охранник. У того была форменная куртка. Илья Сергеевич заставлял их носить
такие, похожие на ментовские, но человек был без куртки, одетый во все темное.
То, как он шел совершенно спокойно! — взбесило Илью больше
всего. Это была его личная территория, его частная собственность, его Большая
Дорога, дело его жизни, черт возьми, и никто не имеет права разгуливать здесь!
Изо всех сил он рванул створку окна и не открыл — рамы были
выкрашены осенью и, видно, залипли, да еще заклеены, но шум сверху, похоже,
насторожил шедшего, потому что он вдруг замер посреди двора и прислушался.
Илья тоже замер за стеклом, понимая, что человек не может
его увидеть, но невесть откуда взявшийся страх вдруг накатил, прижал его,
заставил затаиться.
Страх? Какой еще страх, черт возьми?!
Опрокинув что-то на столе и налетая в темноте на мебель,
Илья рванулся к двери, распахнул ее — в приемной горел свет — и выскочил на
лестничную площадку. Грохот каблуков отдавался от стен. Он скатился вниз, в
неуютную прихожую, где стояли два разномастных стула и пахло сырой штукатуркой
и застарелыми бычками, и, пошарив рукой, сорвал со стены огнетушитель.
Больше ничего не было у него под рукой, чтобы защитить свою
неприкосновенную частную собственность и Большую Дорогу.
Он пинком распахнул дверь, так что она ахнула, ударилась о
стену и отскочила обратно, чуть не стукнув его по лбу.
Во дворе никого не было — только залитое электрическим
светом асфальтовое пространство, на котором стояли грузовики. Сыпал мелкий
дождь, наливший небольшие лужи. И вообще отсюда все выглядело совсем не так,
как сверху.
— Кто тут есть, выходи! — заорал Илья Решетников и стукнул
огнетушителем по металлической решетке. Вышел ужасный шум, отдавшийся в стенах
тесного московского двора, как в колодце. — Выходи, твою мать!..
Никто ниоткуда не вышел, но он точно знал, что здесь кто-то
есть, спрятался, затаился, обливается потом от страха. Илье казалось даже, что
он слышит, как тот дышит в темноте.
— Выходи, кому сказал, ну!!
И он снова грохнул огнетушителем.
Человеку некуда было уйти — шлагбаум с каптеркой, в которой
спал мертвым сном бдительный охранник, были за спиной у Ильи Решетникова, а
через забор не перелезть.
Он попался, как в капкан, и Илья сейчас возьмет его.
Свет падал только на середину асфальтовой площадки, а за
фурами начиналась непроглядная весенняя темень, и лезть туда не было никакой
возможности, а человек затаился именно там, Илья был в этом абсолютно уверен.
— Мать твою! Выходи!.. Выволоку, убью?.. Выходи сам, ну!..
Но никто не выходил, и он понял, что должен сделать.
Он поставил огнетушитель на асфальт, не поворачиваясь спиной
к темноте, боком пробежал несколько шагов и оказался у своей машины.
Ключи! Ключи должны быть в кармане! Он бешено зашарил по
карманам, нашел, выхватил их и нажал кнопку на брелоке. Фары мигнули, и
открылись двери, он сунулся внутрь и с первого раза попал ключом в замок
зажигания. Мотор заурчал, и этот замечательный, привычный, всегдашний рык
немного привел Илью в чувство. Он дернул рычаг, включил дальний свет, заливший
все пространство, как кипятком, и посмотрел.
Машина стояла так, что фары светили немного в угол, а ему
надо было, чтобы на фуры, и он вскочил в салон, не закрывая двери, сдал назад и
вырулил прямо к грузовикам.
Он найдет того. Он загнал врага в ловушку, ему некуда
деваться от этого ослепительного света и от Ильи!..
Илья уже почти выбрался из машины, уже поставил ногу на
асфальт, он ни о чем не думал, только о том, что засек лазутчика и сейчас
возьмет его!..
