– Почему?..
– А чем еще занимаются кришнаиты?
– Ты не знаешь, старик?! – поразился юноша. – Так я тебе
сейчас расскажу, это классно, старик! Меня посвятил Джахангор, его Толей раньше
звали, а теперь он Джахангор, и он самый крутой чувак во всем этом деле!
– А разве не Кришна самый крутой чувак во всем этом деле?
Тут юноша посмотрел на Троепольского подозрительно.
– А ты что? Тоже кришнаит? Или буддист?
– Боже сохрани, – быстро сказал Троепольский, – мне некогда.
– Ну чего? – спросил вдруг погрустневший юноша: – Сделаешь
сайт?
– Я дорого беру.
– Да ладно! Скинешь мне чего-нибудь!
– Не скину. Я делаю или за деньги, или бесплатно. Если за
деньги, то всем одинаково. Ты уж меня прости. А потом, для тебя деньги ничего
не значат, я правильно понял?
– Правильно, – согласился юноша кисло. – А когда сделаешь?
Быстро?
– Быстро тоже не сделаю, старик, – еще больше расстроил его
Троепольский. – Я, сам понимаешь, самый крутой чувак в этом деле, хоть и не
буддист. Если быстро, будет отстой, а мне фуфло гнать неохота, у меня эта
самая, старик, репутация которая. Она, блин, времени требует и вдумчивости. Ну
как? Догоняешь?
– До… гоняю, – признался юноша с некоторой запинкой.
– Ну, ты молоток, старик. А насчет бабок, тебе секретарша
прайс подкинет, ты почитаешь на досуге. Или директор почитает, если он у тебя грамотный.
– Грамотный вроде.
– Тогда он тоже молоток. Ну чего? Все? Тогда бывай здоров,
старик.
– Бывай, – эхом повторил юноша, постоял еще немного в
растерянности, потом подтянул свои необыкновенные штаны, шмыгнул носом и
поплелся к двери.
– Так я тебе звякну, – сказал он с порога.
– Звякни, – разрешил Троепольский.
Он уже смотрел в монитор, пальцы летали по клавиатуре, экран
мигал. Во всем этом было какое-то шаманство, Троепольский и сам это понимал.
Ровно через три секунды он забыл про юношу навсегда – как
будто собственные проблемы, выстроившись железным клином, вытеснили из сознания
все остальные мысли. Зато он вспомнил, что Полины Светловой на месте нет.
Он отшвырнул от себя клавиатуру и секунду подумал. Потом
нажал кнопку на селекторе.
– Где Сизов?
– Так у себя. Как с утра приехали, так у себя и сидят. Да,
еще Лаптева вам звонили. Просили перезвонить.
Он не стал перезванивать – слишком многое пришлось бы
объяснять, а он совсем не был к этому готов.
Что он может ей объяснить?! Что сегодня утром выяснилось,
что в день Федькиной смерти к нему приезжала Полина Светлова, лучшая Варварина
подруга и его собственная бывшая любовница? Что вчера кто-то избил ее прямо в
конторе, и это самое отрадное из всего, что случилось за последнее время,
потому что хотя бы косвенно подтверждает ее непричастность? Что он до сих пор
не нашел ни одного конца, за который можно было бы потянуть, чтобы распутать
весь клубок, как говаривали великие сыщики в детективных романах? И что он
вообще не уверен, что это клубок, это вполне может быть бомбой, и тогда тянуть
за что-нибудь не просто опасно, а грозит чудовищной катастрофой?!
Он еще посидел перед мерцающим монитором.
Разговаривать с Сизовым нельзя. Его тоже не было в конторе в
тот поганый день, и неизвестно, где он был. С ним нельзя разговаривать, пока не
выяснится, где именно он пропадал. Ужасно никому не доверять, особенно когда к
этому не привык.
И работа, работа!.. Он совсем забросил дело, чего не было с
ним никогда в жизни, а теперь!..
Он снова нажал кнопку и спросил злобно:
– Светлова когда обещала приехать?
– Сказали, что моментально. Только туда и обратно.
– Куда “туда”?! Куда “обратно”?!
– А вы на меня не кричите, Арсений Михайлович! Я вам не
личная прислуга, а квалифицированный работник!
Тут он вдруг вспомнил, что у Полины есть мобильный, и
рявкнул:
– Позвоните ей на мобильный, быстро! И соедините меня с ней!
Прямо сейчас!
Что-то такое было у него в портфеле, о чем он думал еще
утром, а потом забыл. Перегнувшись в кресле, он подтянул к себе портфель и стал
в нем копаться. Все время попадались какие-то бумаги, которые были важными и
нужными еще несколько дней назад, а теперь оказалось, что все это – пустое.
Разрисованная маркером распечатка звонков лежала, как
водится, на самом дне. Троепольский дернул ее так, что она порвалась на
середине, и разложил на столе. Незнакомый номер был в нескольких местах жирно
обведен красным. Все остальные были вычеркнуты – синим, зеленым, фиолетовым,
даже черным. Полина Светлова все умела делать как-то не так, как все. Вот,
например, вычеркивать телефонные номера.
Косясь в распечатку, Троепольский быстро и сердито набрал
обведенный красным номер.
Голос, ответивший ему, поразил его до глубины души. Он был
низкий и очень уверенный, а Троепольский ожидал услышать нежные трели, вроде
тех, что издавала Федина племянница сказочной красоты.
– Здравствуйте, – осторожно сказал Троепольский, напуганный
необыкновенным голосом.
– Здравствуйте, – ответили в трубке твердо.
– Меня зовут Арсений Троепольский, я… работаю с Федей
Грековым. Вы знаете такого?
Паузы не было никакой. Голос так же уверенно ответил, что
Федю Грекова знает.
Троепольский перехватил трубку и прижал ее плечом.
– Как вас зовут?
– Зоя. Зоя Ярцева. А откуда у вас мой телефон? Или Федор…
вам дал?
– Федор ничего мне не давал. Телефон я нашел сам…
дедуктивным методом.
– Понятно, – протянул голос. – Зачем вы мне звоните?
– Мне очень нужно с вами поговорить.
– О чем? – холодно спросила Зоя Ярцева. – Я уже обо всем
поговорила с его родственниками, мне достаточно. Или вы хотите сказать что-то…
еще более убедительное?
– С какими… родственниками? – осторожно поинтересовался
Троепольский.
Тут она некоторое время молчала.
– Мне не хочется с вами разговаривать.
– Почему?
– А разве это не понятно? Мне… трудно говорить о нем.
Тут Троепольский вдруг озверел. Ему тоже было трудно –
разговаривать, думать, сопоставлять, искать тот самый конец веревки, за который
следовало тянуть, даже не зная точно, веревка это или запал от гранаты! Ему
было трудно, но он не мог отступить! Никто, кроме него, не найдет убийцу – мало
надежд на майора Никоненко!
