—Вам нравится у нас? — спросила она.
—Больше, чем я ожидал. — Он откусил кусок. Так-так, ей нравится острая горчица. Он и сам питал любовь к острому, и не только в еде. — Вы не обидитесь, если я скажу, что сначала мне не так уж и хотелось участвовать.
—Нет. И я первая признаю, что это шоу далеко от высокоинтеллектуальных развлечений, но у него свои задачи. — Облокотившись о стену, она наблюдала, как один из членов съемочной группы накладывает себе на тарелку добавки. — И что же вам здесь нравится?
Сэм предпочел не говорить всю правду: она. Поэтому он ответил отвлеченно:
—Мне уже надоело смотреть, как все эти люди выигрывают. Конечно же меня не могла не тронуть миссис Кук. А вы почему этим занимаетесь?
Джоанна сразу отмела несколько возможных ответов, остановившись на вполне правдивом: «Мне это нравится». Когда Сэм предложил ей свой стакан газированной воды с ароматом лайма, она, не раздумывая, приняла его. Она уже не волновалась по поводу того, как пройдет остаток дня, и ей, хотя она сама этого еще не осознавала, было комфортно рядом с Сэмом.
—Не знаю, стоит ли это сейчас говорить, но, похоже, мы все-таки ужинаем вместе, — широко улыбаясь, сказал он.
Джоанна снова взглянула на него, соизмеряя его и свою реакцию. Если бы у нее было другое прошлое, иные воспоминания с меньшим количеством разочарований, она бы дрогнула. Более того, ее можно было бы соблазнить. Он смотрел на нее так, будто вокруг никого, кроме них, не было, будто он, находясь среди сотен людей, видел только ее одну.
Профессиональный навык, подумала она, одновременно ненавидя свой цинизм.
—Вас не смущает, что мы так быстро нашли общий язык?
—Нет, абсолютно. В следующий раз будет еще проще.
Джоанна привычным жестом дала своей команде знак, что пора заканчивать.
—Не хочется вас торопить, но съемка начнется уже через пятнадцать минут.
—Я никогда не пропущу свою реплику. — Он подвинулся как раз так, чтобы отрезать Джоанне путь к отступлению.
«А он знает свое дело, — подумала Джоанна. — Такой блестящий и такой скользкий».
—Такое впечатление, что вы, Джоанна, любите играть.
В его голосе звучал вызов. Джоанна уловила это — и попалась. Хотя ее интонации снова стали невозмутимыми, она решила стоять на своем и посмотрела ему в глаза.
—Все зависит от ставки.
—Хорошо, как вам это? Если я выиграю две оставшиеся игры, вы со мной поужинаете. Я выбираю, когда и где.
—Мне такие ставки не нравятся.
—Я еще не закончил. Если я проиграю, то возвращаюсь в шоу через полгода, без гонорара.
«Это ее зацепило», — отметил Сэм, очень довольный собой. Он был прав, оценив ее любовь к шоу и слабость к заключению пари.
—Через полгода, — повторила Джоанна, пристально изучая его, желая понять, можно ли ему верить. Ни на грош, решила она, и тому есть множество причин. И все же она не видела в нем человека, способного нарушить условия спора.
—По рукам? — спросил он так вызывающе, как только мог, протягивая руку.
На кон было поставлено слишком много, чтобы отказываться от пари, а его взгляд был слишком насмешлив, чтобы не обращать на это внимания.
—По рукам. — Она вложила свою руку в его ладонь, тут же выдернула ее и отошла.
—Десять минут, мистер Уивер.
Джоанне стало очень нехорошо, когда Сэм со своей напарницей начали первую игру. Ведь она строго придерживалась лично для себя выработанного принципа: никогда не болеть ни за одну из сторон, и не важно, что ни один человек не в состоянии прочесть ее мысли. Она твердо знала, что любые предубеждения — это непрофессионально, и конечно же никогда бы не стала болеть против определенной команды. А сейчас она именно это и делала. И все ради его возвращения в шоу, убеждала себя Джоанна, когда началась запись последнего за этот день выпуска. Это пари она заключила, будучи в тот момент продюсером, а не просто женщиной. Смешно было предположить, что она тревожилась по поводу похода в ресторан с Сэмом и даже боялась этого. Это будет просто слегка неприятно — словно ложка горького лекарства.
Но она, стоя за второй камерой, в душе поддержала команду противников, когда та вырвалась вперед.
Сэм ничем не выдавал своего волнения. Он был слишком хорошим актером, чтобы демонстрировать волнение перед камерой. Однако противники уже наступали ему на пятки. «Это дело принципа», — убеждал он себя, и только поэтому он хочет победить и вынудить Джоанну выполнить его условия. Он, разумеется, не был влюблен. У него было достаточно опыта, чтобы не влюбиться в женщину лишь потому, что она красива. «И надменна, — подумал Сэм про себя. — Своевольна и упряма. И чертовски сексуальна».
Он не был влюблен. Просто терпеть не мог проигрывать.
К тому времени, как начался финал, команды шли почти бок о бок. Публика в студии надрывалась до хрипоты, участники были взвинчены до предела. У Джоанны свело живот. Когда Сэм во время рекламной паузы обернулся и подмигнул ей, она еле сдержалась, чтобы не оскалиться в ответ.
Участники то и дело опережали друг друга. С профессиональной точки зрения Джоанна понимала, что, пока в эфире идет напряженная борьба, это привлекает больше телезрителей. Все-таки игра есть игра. По-человечески же ей хотелось, чтобы одна из сторон вырвалась далеко вперед, пусть это и не так интересно.
Как только прозвучал последний вопрос, она затаила дыхание. Сэм поспешил нажать кнопку, однако партнерша его опередила. Он едва не выругался. В руках будущей мамы из Оранж-Каунти была вовсе не только ее собственная судьба.
—Сдавайся, Дороти!
[10]
— крикнула она. Когда зажглись огни, Сэм прижал ее к себе и поцеловал. От души. Теперь Одри сможет позволить себе несколько месяцев ходить в ресторан обедать. Сэм все еще обнимал одной рукой победительницу, когда они направлялись в круг победителей. Едва она устроилась на своем месте он, так словно это было обычным делом для них, направился к Джоанне и, нагнувшись, прошептал ей в ухо:
—В субботу, в семь вечера. Я за вами заеду.
Она только кивнула в ответ. Было очень трудно что-то отвечать со стиснутыми зубами.
Джоанна обнаружила несколько заданий, которые следовало выполнить после завершения съемки. Она, против обыкновения, решила сама не выражать благодарность обоим звездным гостям, предоставив это Бетани, и удалиться на полчаса, чтобы наверняка выкинуть Сэма Уивера из головы. До субботы.
Ей никак не удавалось разбудить в себе то чувство удовлетворенности от сделанной работы, которое обычно охватывало ее в конце дня. Поэтому она составила список дел на завтра так, чтобы не оставалось ни одной свободной минуты с самого пробуждения и до того времени, когда она, еле волоча ноги, доберется до дому. Как всегда — работа, подумала про себя Джоанна и сломала грифель своего карандаша.
