— Бенедикт, — сказал я, — мне история происхождения
Дары кажется правдивой. Ты ее никогда не видел, а я видел и не раз. Она кое в
чем очень похожа на тебя. Что же касается остального... ты конечно же прав –
убери истинное, и останется все остальное.
Он медленно склонил голову, и я был уверен, что не сумел
убедить его до конца; однако же он не хотел просто так отказываться от решения
этого вопроса. Бенедикт понимал не хуже меня, что это значит. Если он был
намерен и дальше бороться за трон Амбера, то, возможно, в один прекрасный день
он отречется в пользу своего единственного потомка.
— Что ты собираешься предпринять? — спросил я.
— Предпринять? — переспросил он. — А что предпринимает
сейчас Рэндом в отношении Мартина? Я стану ее искать, найду, выслушаю всю
историю из ее собственных уст и тогда уже решу, что делать мне. Однако это
придется отложить, пока не будет решена проблема черной дороги. И именно это я
также хотел обсудить с тобой.
— Вот как?
— Если время в тех краях движется со столь отличной от
нашего времени скоростью, то нашим врагам его должно было хватить с избытком,
чтобы начать новый штурм. Я не хочу ждать встречи с ними в случайных и ничего
не решающих битвах. Я предлагаю проследовать по черной дороге до самых ее
истоков и атаковать врага на его же собственной территории. И прошу твоей
помощи и участия в этом походе.
— Бенедикт, — сказал я, — ты когда-нибудь смотрел на
Двор Хаоса?
Он поднял голову и уставился на бесцветную стену палатки.
— Несколько столетий назад, когда я был еще молод, —
начал он, — я участвовал в одной адовой скачке, надеясь доскакать так далеко,
чтобы узнать, где конец всему. Там, под разделенными небесами, я смотрел сверху
на ужасную пропасть. Я не знаю, это ли то самое место, проходит ли дорога так
далеко – но если это так, я готов снова пройти этот путь.
— Это так, — кивнул я.
— Отчего ты так уверен?
— Я только что вернулся из Двора Хаоса. Темная цитадель
по-прежнему высится там. И черная дорога ведет именно туда.
— Труден ли был путь?
— Вот, — сказал я, вытаскивая Козырь и передавая ему. —
Работа Дворкина. Я нашел карту среди его вещей и случайно попробовал. И она
перенесла меня туда мгновенно. И сразу же время удивительно убыстрилось. Там
меня атаковал всадник, ехавший по туманной прозрачной дороге — такую на карте
не изобразишь. Наши Козыри там почти не действуют. Возможно, из-за разницы во
времени. Меня обратно вытащил Джерард.
Бенедикт внимательно изучал карту.
— Похоже, это именно то место, которое я видел тогда, —
произнес он наконец. — Что ж, это решает вопросы с мобильностью. С любым из нас
на той стороне, мы сможем перебросить войска прямо туда, как сделали это в тот
день с Колвира в долину Гарната.
Я кивнул:
— Поэтому я и отдал тебе карту, просто в знак доброй
воли. Но могут существовать и другие пути, менее опасные, чем отправка войска
неведомо куда. Хотелось бы, чтобы ты как следует все обдумал, пока я не
исследую все возможные пути до конца.
— Мне в любом случае придется воздерживаться от любых
действий, пока мы не узнаем больше об этом месте. Мы ведь даже не уверены,
будет ли там действовать твое автоматическое оружие, правда?
— У меня его с собой не было, так что попробовать я не
мог.
Бенедикт поджал губы.
— Тебе и впрямь следовало подумать об этом заранее и
прихватить с собой хотя бы что-то.
— Знаешь, обстоятельства отбытия этого как-то не
позволяли.
— Обстоятельства?
— В другой раз. Сейчас это не главное. Ты говорил о
том, чтобы пройти по черной дороге до ее истоков?..
— Да, ну и что?
— Ее настоящие истоки не там. Они здесь, в Амбере, в
том черном пятне, что разрушило первозданный Образ.
— Понимаю. И Рэндом, и Ганелон — оба описывали мне ваше
путешествие к тому месту и повреждения, которые вы обнаружили... Я вижу тут
аналогию, возможную связь...
— Ты помнишь мое бегство из Авалона и то, как ты меня
преследовал?
Вместо ответа он лишь слабо улыбнулся.
— В одном месте мы пересекли Черную Дорогу, — сказал я.
— Помнишь?
Бенедикт прищурился.
— Да, — кивнул он. — Ты тогда проложил сквозь нее как
бы тропу. И мир вернулся к своему нормальному состоянию в этой точке. Я уже
забыл...
— Это произошло благодаря воздействию Образа на черную
дорогу, — сказал я. — Причем я надеюсь, что такое воздействие можно
использовать и в более широком масштабе.
— То есть?
— Уничтожить ее целиком.
Он отклонился назад и внимательно посмотрел мне в лицо.
— Тогда почему же ты медлишь?
— Мне нужна кое-какая предварительная подготовка.
— Как много времени на нее потребуется?
— Не слишком много. Может быть, всего несколько дней. В
крайнем случае несколько недель.
— Почему же ты не сказал об этом сразу?
— Я только что сам понял это.
— И что же ты понял?
— В основном это сводится к ремонту Образа.
— Предположим, тебе это удастся. Враг-то по-прежнему
поблизости. — Бенедикт показал в сторону Гарната и Черной Дороги. — Кто-то уже
однажды обеспечил им проход сюда.
— Враги всегда были где-то поблизости, — сказал я. — И
именно от нас зависит, чтобы проход для них был закрыт. Так что придется иметь
дело и с теми, кто им обеспечил проход в первый раз.
— Тут я на твоей стороне, что бы ни случилось, —
заверил он меня, — однако я вовсе не это имел в виду. Требуется дать урок нашим
врагам, Корвин. Я хочу научить их уважать Амбер, уважать должным образом, так,
что, даже если путь сюда снова окажется открыт для них, они побоятся
воспользоваться им. Вот что я имел в виду.
— Ты не представляешь себе, на что это похоже —
перенести сражение в те места, Бенедикт. Словами этого не опишешь.
— Ну раз так, то мне, наверное, лучше посмотреть
самому, — улыбнулся он. — Я пока оставлю эту карту у себя, если ты не
возражаешь, ладно?
— Не возражаю.