Глава 1
Яркая вспышка воспоминаний, подобная этому странному
солнцу...
Вот он... Раскинулся в солнечных лучах, хотя прежде я видел
его только в темноте, где он светился собственным светом — Образ, Великий Образ
Амбера, отпечатанный на овальном плато, расположенном под/над загадочным
морем-небом.
...И я знал — скорее всего благодаря той нерасторжимой
связи, что существовала между мной и Образом, — что он подлинный. То есть Образ
в Амбере — всего лишь его первая тень. А значит...
Значит, и Амбер, и Ребма, и Тир-на Ног-т никогда и не могли
быть перенесены куда-либо вне пределов нашего мира, и место, которого мы
достигли, являлось, согласно закону первичности и положения, подлинным Амбером.
Я повернулся к улыбающемуся Ганелону; его борода и буйная
шевелюра словно плавились в безжалостном свете солнца.
— Как ты узнал? — спросил я его.
— Я неплохо угадываю, Корвин, и я помню все твои
рассказы об Амбере: как его тени и ваша внутренняя борьба отражается в Тени. Я
часто задавал себе вопрос: а не могло ли что-то из мира Теней отбросить внутрь
самого Амбера столь страшную Тень, как черная дорога? И мне это показалось
возможным, однако лишь под воздействием могучей, неведомой нам силы. — Ганелон
показал на лежавший перед нами Образ. — Вот вроде этого.
— Продолжай, — сказал я.
Выражение лица его переменилось, и он пожал плечами:
— Ну и в таком случае просто обязан был существовать
некий более глубокий уровень реальности, чем уровень Амбера. Там и творилась
грязная работа. Твой зверь-покровитель привел нас, похоже, именно туда, а вон
то черное пятно посреди Образа выглядит как эта грязная работа. Согласен?
Я кивнул.
— Я ошеломлен скорее твоей восприимчивостью, нежели тем
логическим заключением, которое ты сделал, — сказал я ему.
— Черт побери! — вмешался и Рэндом, стоявший справа от
меня. — Если честно, ощущение первозданности этого мира проняло меня до самых
кишок — как бы это поделикатнее выразиться... И я действительно верю, что
основа, фундамент Амбера именно там, внизу, перед нами!
— Зрителю порой виднее, чем тому, кто является частью
спектакля, — задумчиво проговорил Ганелон.
Рэндом глянул на меня и снова перевел взгляд на
раскинувшийся перед нами Образ.
— Как ты думаешь, дорога будет еще меняться, если мы
спустимся и рассмотрим получше? — спросил он.
— Есть только способ выяснить, — сказал я.
— Тогда идем гуськом, — кивнул Рэндом. — Я впереди.
— Хорошо.
Рэндом повернул коня сперва направо, потом налево, потом
снова направо, двигаясь резкими зигзагами, точно по бесконечным «американским
горкам». Ехали мы в том же порядке, что и в течение всего дня, — я за Рэндомом,
а Ганелон последним.
— Сейчас вроде бы вполне надежно, — крикнул,
оборачиваясь, Рэндом.
— Да, вроде бы, — откликнулся я.
— Там, внизу среди скал, какой-то просвет.
Я наклонился вперед. На одном уровне с овальной площадкой и
чуть сзади и правее нас виднелся вход в пещеру. Ее совершенно невозможно было
заметить с того выступа наверху, откуда мы любовались Образом.
— Мы должны пройти весьма близко от нее, — сказал я.
— ...и как можно быстрее, осторожнее и тише, — добавил
Рэндом, обнажая клинок.
Я вытащил из ножен Грейсвандир; Ганелон у меня за спиной
тоже приготовил оружие.
Мы не стали сразу выезжать на открытое пространство, а еще
раз свернули влево. Мы проехали в десяти—пятнадцати футах от входа в пещеру,
однако я уловил доносившийся оттуда неприятный запах, определить который не
смог. Лошади, похоже, разобрались в ситуации лучше меня, а может, просто были
пессимистами от рождения, потому что прижали уши, раздули ноздри и стали
тревожно ржать, всхрапывать и упираться, не желая слушаться поводьев. Впрочем,
они мгновенно успокоились, стоило нам в очередной раз свернуть в сторону,
противоположнуюпещере, И были спокойны до тех пор, пока мы не достигли конца
спуска и не начали движение в направлении поврежденного Образа. Однако к нему
лошади просто наотрез отказывались приближаться.
Рэндом спешился. Затем подошел к краю светящегося волшебного
узора, постоял, помолчал, глядя на него, и наконец проговорил, не оборачиваясь:
— Повреждение было умышленным.
— Похоже, что так, — откликнулся я.
— Также очевидно, что и нас завели сюда с определенной
целью.
— И я того же мнения.
— Не требуется слишком богатого воображения: мы здесь
для того, чтобы выяснить, каким образом был поврежден Образ и как можно его
исправить.
— Возможно. И ты уже успел поставить диагноз?
— Пока нет.
Рэндом двинулся по периметру площадки, на которой светился
Образ — дальше, вправо, туда, откуда доносился тот самый запах. Я снова сунул
меч в ножны и приготовился спрыгнуть на землю, но Ганелон подъехал ближе и сжал
мое плечо.
— Я вполне могу и сам... — начал было я, однако он
беспокоился не обо мне.
— Корвин, там, примерно на середине Образа, что-то явно
не в порядке. И эта штука выглядит так, будто не имеет ни малейшего
отношения...
— Где? Какая штука?
Он показал, и я внимательно присмотрелся. Да, там
действительно виднелся какой-то совершенно посторонний предмет. Палка? Камень?
Скомканная бумага? С такого расстояния определить было невозможно.
— Теперь вижу, — сказал я.
Мы оба спешились и пошли к Рэндому, который к тому времени
уже сидел на корточках у самого края и изучал потемневший сектор площадки.
— Ганелон заметил там какую-то штуковину, примерно на
середине, — сказал я.
Рэндом кивнул:
— Я тоже ее заметил и как раз пытался определить, как
бы мне получше к ней подобраться. Проходить поврежденный Образ меня как-то не
тянет. С другой стороны, и через почерневший участок идти опасно... Ты как
думаешь?
