— Да, такой она и была. — И поглядела на
меня. — А как ты узнал? Как сумел ты угадать мой сон?
— Потому что тебе приснилось нечто, присущее самим
твоим генам. Как, почему — не знаю. Но это доказывает, что ты и в самом деле
дочь Амбера. То, что ты сделала, называется «ходить в Тени». Снился тебе
Великий Образ Амбера. Властью его мы, сыны королевской крови, правим миром
Теней. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Не уверена, — ответила она. — По крайней
мере, не совсем. Просто я слыхала, как дед клянет тени, но я никогда не
понимала, о чем он говорит.
— Значит, тогда ты не знаешь, где на самом деле искать
Амбер.
— Нет. Он всегда уклонялся от ответа. Дед рассказывал
мне об Амбере и о семье. Но я не знаю даже, в какой стороне лежит Амбер. Знаю
только, что он далеко.
— Он везде, — ответил я. — Словом, иди, куда
пожелаешь. Только…
— Да! — перебила она. — Я забыла об этом!
Тогда я решила, что он дурачит или смешит меня… Бранд говорил то же самое. Хотя
я не понимала, что это значит!
— Бранд! А когда Бранд был здесь?
— Давно, — ответила девушка, — я была тогда
еще маленькой. Он часто наезжал сюда в ту пору… Я очень любила его и
безжалостно докучала. Он рассказывал мне сказки, учил играм…
— А когда ты видела его в последний раз?
— Лет восемь или девять назад, мне кажется…
— Кто-нибудь еще здесь бывал?
— Да, — ответила она. — Джулиан и Джерард,
совсем недавно — несколько месяцев назад.
Внезапно мне стало очень неуютно. Бенедикт умалчивал о
многом. Уж лучше получить дурной совет, чем вообще ни о чем не знать — после
куда легче сердиться. Беда в том, что Бенедикт слишком честен. Врать он не
любит и предпочтет просто промолчать. Да, в таком случае неприятностей будет по
горло, времени рассиживаться никак нет, действовать нужно без промедления. Да,
адова скачка за камнями будет тяжкой. И все же следует разузнать еще кое-что.
Время, черт бы его побрал!
— Ты видела их впервые? — спросил я.
— Да, — ответила она, — и меня очень обидели.
Дед не позволил мне сказать, что я с ними в родстве, он представил меня как
воспитанницу. И отказался что-либо объяснить мне. Черт побери!
— Я уверен, что на это у него были веские причины.
— Наверняка были. Но от этого не легче, если ты всю
жизнь хочешь познакомиться с родственниками. А ты знаешь, почему он так
поступил?
— В Амбере настали суровые времена. Ситуация будет
ухудшаться, а потом все изменится к лучшему, — пояснил я. — И чем
меньше людей будут знать о твоем существовании, тем больше у тебя будет шансов
уцелеть и не оказаться замешанной во всей этой дряни. Он поступил так, чтобы
защитить тебя.
— Тьфу, — сказала она, — я не нуждаюсь в
защите и могу постоять за себя.
— Фехтуешь ты хорошо, — согласился я. — К
несчастью, жизнь много сложнее, чем поединок на рапирах.
— Знаю! Я не ребенок. Но…
— Никаких «но»! На его месте я сделал бы то же самое.
Защищая тебя, он защищает и себя. Меня удивляет, что он позволил Бранду узнать
о тебе. Бенедикт придет в бешенство, если ему станет известно, что мы
познакомились.
Дара вздрогнула и, откинув голову, поглядела на меня
округлившимися глазами.
— Но ты же не сделаешь нам ничего плохого, —
сказала девушка, — мы же… мы же родственники.
— Какого дьявола ты решила, будто знаешь, зачем я
здесь? И о чем думаю? — ответил я. — Быть может, ты сама сунула
сегодня свою шею в петлю, и не только свою, но и его тоже!
— Ты ведь шутишь, скажи, что ты пошутил! —
проговорила девушка медленно и, словно защищаясь, подняла правую руку вверх.
— Не знаю, — ответил я. — Мне и не нужно. И
разве я стал бы говорить тебе такое, имей я на уме подобную гнусность?
— Нет… Мне кажется, нет.
— Теперь я хочу сказать тебе то, что Бенедикт должен
был объяснить уже много лет назад. Никогда не доверяй родственникам. Это
опаснее, чем довериться первому встречному — есть шанс, что он не причинит тебе
вреда.
— Ты в самом деле так считаешь?
— Да!
— И к тебе это относится тоже?
Я улыбнулся:
— Ну нет, это не может относиться ко мне. Я просто
воплощение любви, чести, добра и милосердия. Верь мне во всем.
— Придется, — сказала она, и я рассмеялся. —
Нет, я правда верю тебе, — произнесла она, — я знаю, ты нам зла не
причинишь.
— Расскажи мне о Джулиане и Джерарде, — попросил
я, как всегда, чувствуя неловкость от искреннего доверия ко мне. — Какова
же была причина их визита?
Девушка помолчала немного, внимательно глядя в мои глаза, а
потом как бы выдавила из себя:
— Я и так уже наговорила кучу лишнего. Ты прав. Слишком
осторожной быть невозможно. По-моему, теперь твоя очередь говорить.
— Хорошо. Ты уже привыкаешь иметь с нами дело. Что же
ты хочешь узнать?
— А где в самом деле деревня? И Амбер? У них есть
что-то общее, а? И что ты имел в виду, когда сказал, что к Амберу можно ехать в
любую сторону? И что такое тени?
Я встал рывком, поглядел на нее сверху вниз и протянул ей
руки. Испуганная, она казалась еще моложе, но руку все-таки не отвела.
— Куда?.. — начала она, вставая.
— В ту сторону, — показал я и повел ее. Мы
остановились на том самом месте, откуда я глядел на мельничное колесо и где
уснул.
Она стала говорить что-то, но я остановил ее:
— Не надо. Просто смотри.
Мы постояли, глядя на все это — шум, верчение и плеск, пока
я не настроился. А потом сказал ей:
— Идем.
И, взяв под руку, повел ее к лесу.
Пока мы шли среди деревьев, появившаяся откуда-то тучка
затмила солнце. Спустились тени, стали пронзительнее голоса птиц, воздух
сделался влажным. Мы переходили от дерева к дереву, и листья их удлинялись и
расширялись. А когда солнце вышло из-за тучки, оно оказалось просто золотым.
