– Примерно год назад я видел тебя в ресторане. Ты была
с отцом. Я решил, что ты его подружка, оказалось, дочка. Ты произвела на меня
впечатление.
– Неужели?
– Произвела, произвела. Хотя на блондинок я никогда не
западал, предпочитаю брюнеток. Но ты чудо как хороша. Если память не подводит,
на тебе было зеленое платье, глазищи вполлица. В общем, я дал себе слово
непременно тобой заняться. Но обстоятельства вынудили меня спешно покинуть
родину, и знакомство пришлось отложить.
– Печально.
– Ага. Но так как данное слово я никогда не нарушаю, я
думал о тебе с грустью и нежностью, что скрашивало мне жизнь на чужбине.
– Я поняла: это была любовь с первого взгляда. И по
большой любви ты мне труп в багажник засунул.
Мигель засмеялся.
– Я же сказал, жизнь – забавная штука. Думаешь, я знал,
что это твоя машина?
Я отложила вилку в сторону и на него уставилась.
– Можно поподробнее?
– Пожалуйста. В моей машине был труп этого придурка, не
мог же я с ним болтаться по городу. А твоя тачка стояла в таком удобном месте,
вот я и решил: ее мне сам бог послал. И запихнул труп в багажник. Потом мне
пришлось уносить ноги, бросив свою машину. Я останавливаю тачку на дороге и
вижу тебя. А через минуту до меня доходит, что это та самая «Ауди», куда я
недавно запихнул труп. Ну, как тут не лопнуть от смеха?
– Я тоже чуть от смеха не лопнула, когда его нашла.
– Ты можешь не верить, но я намеревался освободить тебя
от этого груза, и… вновь помешали обстоятельства.
– Я помню твои остроты по поводу подарка…
– Мне и в голову не могло прийти, что ты будешь сутки
раскатывать с ним по городу. Однако, вспомнив, что имею дело с блондинкой, я на
всякий случай тебе позвонил. Ты меня снова удивила, когда сказала, что кто-то
свистнул твою тачку. Значит, твой папочка вмешался и отправил нашего общего
друга в лесочек, где его вскоре и нашли?
– Если уж тебе пришла охота откровенничать, может,
скажешь, как труп оказался в твоей машине?
– Приблудился.
– Вот как.
– Ага. Кстати, вчерашний твой наряд мне нравился
значительно больше. Тебе никто не говорил, что ты похожа на Венеру Боттичелли?
Только здорово сердитую.
– Боттичелли, – скривилась я. – Это кто
такой?
– Намекаешь на мою беспросветную дремучесть или на свою
собственную? Между прочим, я бывал в лучших музеях мира.
– Ну и что? – хмыкнула я. – Помогло это тебе?
– Ох, допрыгаешься, – покачал он головой.
– Мне даже шевелиться лень, не то что прыгать, –
отмахнулась я.
– Ладно, продолжай щеголять своей независимостью, два
дня я как-нибудь это выдержу.
Он с усмешкой разглядывал меня, а я подумала, что в самом
деле обороты стоит сбавить. Проблема в том, что он меня ужасно раздражал, так и
тянуло наговорить ему гадостей, хоть это и было неразумно.
– В моем халате ты выглядишь на редкость милым, –
заметила я, желая укрепить нашу сомнительную дружбу. Против воли это вышло
язвительно.
– Я не рискнул взять папашин халат, не то заподозрит,
что в его отсутствие ты таскаешь в дом мужиков пачками. Значит, тебе нравится,
как я выгляжу. Слава богу, я боялся не угодить. Тебе пора обнаружить во мне
положительные качества.
– Они есть?
– И ты еще спрашиваешь? Уверен, ты на пути к большой
любви, просто пока не желаешь в этом признаться.
– Еще чего. Может, и забавно водить опасную зверюгу на
поводке, но при условии, что поводок крепкий. В твоем случае и цепь толщиной в
мою руку не поможет.
Он засмеялся и стал пить кофе. Его взгляд смущал, точнее,
даже не сам взгляд (к подобным взглядам я давно успела привыкнуть), а
разноцветные глаза. Возникало чувство, что на тебя смотрят два разных человека.
Один был покладистым парнем с чувством юмора, другой против воли вызывал страх.
Я встала из-за стола, собрала посуду и спросила:
– Как себя чувствуешь? – Страх к тому моменту стал
прогрессировать, вот я и решила проявить заботу в надежде, что Мигель это
оценит.
– Отлично выспался. Правда, меня мучила совесть оттого,
что ты лежишь в гардеробной, я даже хотел перенести тебя на кровать, но со
сломанными ребрами не особо разбежишься, и я пристроился рядом в знак
солидарности. Ты меня обнимала, а я исходил слюной и сожалениями о том, что дал
слово, хорошенько не подумав.
Я хмуро слушала все это, пытаясь понять, врет он или нет?
Врет. Не могла я спать так крепко. Я отправилась в гостиную, и в этот момент
зазвонил домашний телефон. Мигель кивнул, я сняла трубку. И едва не застонала
от досады. Звонил Глеб.
– У тебя мобильный отключен, – сообщил он. –
Ничего, что звоню на домашний?
– Без проблем.
– Мы собрались провести выходные вместе…
– Ничего не получится, – чуть не плача, ответила
я, косясь на Мигеля, который стоял рядом, прислушиваясь к разговору.
– Да? Какие-нибудь проблемы?
– Нет, но… непредвиденные дела.
– Жаль, – судя по голосу, ему было в самом деле
жаль, и это еще мягко сказано.
– Мне тоже. Я позвоню в понедельник.
– Хорошо. Буду ждать.
– Твой парень? – кивнул на телефон Мигель.
– Тебе что за дело?
– Не злись, подумаешь, выходные. У тебя вся жизнь
впереди.
Он прошел в гостиную и устроился на диване. Находиться с ним
в одной комнате, когда я раздражена сверх меры из-за невозможности увидеться с
Глебом, все-таки не стоило, я и без того едва сдерживалась. И я, достав с полки
поваренную книгу, стала готовить обед, избрав замысловатое блюдо с еще более
замысловатым названием.
– Торишь дорожку к моему сердцу? – заглянув в
кухню, поинтересовался Мигель.
– Нервы успокаиваю.
– А что с ними такое? Небольшая разлука только
подогревает чувства. Значит, его зовут Глеб? Парню можно позавидовать, отхватил
такую цыпочку…
