– Откуда они взялись?
– Алла Георгиевна, – неподвижные глаза впились в лицо девушки, – не забывайтесь!
– Я только хочу напомнить, – несмотря на волнение, она говорила четко, как на экзамене, – что основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления. На меня ничего нет!
– А я в свою очередь напоминаю, – следователь начал нервно постукивать ручкой по столу, – что для возбуждения дела достаточно заявления. И оно есть.
– Да? Прекрасно!
– Но вам никто не запрещает изложить свою версию. – Он бросил перед Аллой несколько листов бумаги.
– Спасибо! – в ее голосе прозвучало ехидство. – Про сержанта, который был на месте преступления и ничего не предпринял, тоже писать?
– Потрудитесь, уважаемая, – следователь кивнул, – я, чтобы вы там ни думали, не сторонник покрывать бездельников. Даже если на них полицейская форма. Не побоюсь этого слова.
Он отыскал среди груды бумаг свой мобильный телефон, который успел закопать за время допроса, и вылез из-за стола.
Проводив следователя взглядом, Алла схватила ручку и начала строчить. Выводя на бумаге ровные строчки, она думала, какую непростительную ошибку совершила, не дав показания сразу. Ситуация в итоге обернулась против нее. И откуда только взялось это абсурдное заявление, в котором преступницей называли ее?! Борис Кузьмич ничего подобного сделать не мог. Больше никто в больнице и не догадывался о том, что она Алешеньке чужой человек, а не близкая родственница. Разве что Маргарита Петровна могла проявить инициативу: вполне в ее духе.
Как бы там ни было, а ей теперь придется защищать себя. Алла писала, стараясь не упустить ни единой подробности: черный «Линкольн Таункар», если верить фотографиям в Интернете, примерно двадцатилетней давности. Разбита задняя правая фара, от столкновения должна была остаться вмятина на левом крыле. Алла ругала себя за то, что не разглядела ни номера автомобиля, ни лица водителя. В память врезалась только по-бычьи толстая шея и короткие, ежиком, волосы. Зато время столкновения она знала с точностью до минуты: перед тем как вызвать «Скорую помощь», посмотрела на экран телефона.
Отложив стопку исписанных листов, Алла подняла глаза на настенные часы. Прошло целых тридцать минут с того момента, как следователь оставил ее одну. Странно, что он так спокойно ушел, забыв в собственном кабинете подозреваемую. Мало ли, что может сотворить преступник вне надзора!
Она пыталась найти объяснение такой небрежности, наблюдая за стрелками часов, которые спотыкались на каждой секунде.
Наконец дверь кабинета скрипнула.
– Как успехи, Алла Георгиевна? – настроение следователя, казалось, изменилось к лучшему: возможно, он не терял времени даром и уже навел какие-то справки.
– Вот, – Алла протянула ему листы, – все, что помню.
– Посмотрим…
Он пролез за стол, едва не свернув его животом, и углубился в чтение.
– Ясно.
Следователь открыл ящик стола, начал в нем рыться. Нашел наконец нужный бланк и положил перед Аллой подписку о невыезде.
– Заполните, – потребовал он, – и можете пока быть свободны. Только без глупостей!
Трясущейся рукой Алла вписала в документ свои данные и поставила подпись. Он забрал бумагу, пробежал по ней глазами и положил в папку, к остальным документам, а потом вдруг неожиданно вытащил из кармана сложенную вчетверо записку и протянул Алле, одновременно прижав к губам указательный палец.
– Всего доброго! – он торопливо помахал ладонью.
– До свидания. – Изумленная, Алла, едва не забыв свои пакеты, ушла. Потом снова вернулась, вызвав на лице следователя недовольную гримасу, и вышла за дверь.
Только добравшись до своей машины, Алла развернула записку. В ней было всего два слова: «Кафе Роза» и время – 12:00.
Три часа ожидания измучили ее. Она не находила себе места от волнения и не понимала, что могла означать эта встреча. Приглашение на свидание? Желание получить взятку? Попытка запугать? У нее не было ни одного ответа на эти вопросы.
Алла с тревогой взглянула на окна больницы: как там бедный Алешенька? Ждет ее, обижается? Позвонила Лене, которая сразу после работы собиралась к Максимке. Температура у Алеши, к счастью, за ночь упала, и Алла немного успокоилась. Сказала, что в ближайшие дни не сможет приходить, подробности объяснит дома, и попросила Лену присмотреть за ребенком. Потом набрала номер мамы, отложила свой визит еще на «пару дней». Больше звонить было некому. Чтобы чем-то себя отвлечь, она начала листать контакты в записной книжке телефона. Набрала приятеля с бывшей работы, второго, еще одного. Все были заняты своими делами, куда-то торопились и не могли говорить.
Ее пальцы споткнулись на номере Вадима. Это оказалось сильнее ее…
Ровно в полдень Алла спустилась вниз по лестнице неприметного кафе, одного из сотни вокруг метро. Следователь сидел за дальним столиком в самом углу спиной к двери и обедал.
– Приятного аппетита, – Алла подошла и встала с ним рядом.
– Спасибо.
Она решила, что нет смысла играть: лучше все выяснить сразу.
– Зачем вы меня позвали?
– Забыл спросить, где вы учились, – он кивнул на соседний стул, не отрываясь от супа. Алла села.
– Юрфак МГУ.
– Выпуск 2001 года?
– Да…
– Как же, Аллочка, тебя угораздило в это влипнуть? – Следователь оторвался наконец от тарелки и посмотрел на нее с сочувствием.
Она замерла, в изумлении глядя на мужчину. Ей показалось, что эти серые глаза, которые сейчас были так близко, она уже где-то видела. Но сходство с Вячеславом Невинным на этот раз было ни при чем.
– Мы знакомы?
– Заочно, – он улыбнулся, – моя фамилия Круглов. Иннокентий Семенович. Я думал, ты прочла табличку на двери, когда тебя привели.
– Нет…
– Переволновалась, – мужчина кивнул, – вы учились с Сережкой Кругловым. Помнишь такого?
– Еще бы! – неожиданный подарок судьбы заставил Аллу заулыбаться во весь рот. – Мы же дружили!
– Это мой сын, – с гордостью произнес он.
– Ничего себе совпадение!
– Не сказал бы, – Иннокентий Семенович хмыкнул, – я услышал знакомую фамилию и вовремя подоспел.
– Спасибо!
– Ты знаешь, что мой олух царя небесного, не побоюсь этого слова, был в тебя по уши влюблен? – разговор о сыне заставил лицо следователя светиться от счастья. – Дома только и слышно было: Аллочка Немова, Аллочка Немова.
– Не может быть…
Сережку, безобидного полноватого парня, она считала в университете своим лучшим другом. Даже получив дипломы, они продолжали созваниваться, но потом, как это бывает, потерялись. Но чтобы Сережа, этот смешной и неуклюжий увалень, был в нее влюблен?!
