— Ах вот как? — сухо оборвала ее официантка,
взглядом подзывая охранника. — Старый фокус! Думаешь, я тебе поверю?
— Я заплачу за даму! — подал голос старичок,
приподнявшись и вытаскивая бумажник. — Сколько с меня?
— Что тут случилось? — с ленивой растяжкой
осведомился приблизившийся к столу охранник. — Какие-то проблемы?
— Никаких проблем, — успокоил его пожилой
мужчина, — все в порядке!
— Точно? — парень перевел взгляд на официантку.
— Все нормально, Коля, — кивнула та.
— Спасибо, — горячо поблагодарила Лола своего
спасителя, когда официантка отошла от стола. — Вы меня просто спасли!
— Не стоит благодарности! — улыбнулся сосед. —Мне
это было только приятно! Но если можно, не могли бы вы… — и он виновато
замолчал.
— Не могла бы я — что?
— Не могли бы вы сказать, когда снова будете здесь? Я
все же хотел бы угостить вас лимонным пирогом…
После того, как старик выручил ее, Лола не могла ответить
ему отказом, и пообещала прийти завтра в такое же время.
Назавтра, однако, старик не явился, и Лола пила кофе в
одиночестве. Она не слишком расстроилась по этому поводу. И хотя Леня, узнав
про то, что ее обокрали, строго-настрого велел обходить то кафе стороной, Лола
его не послушалась. Всем известно, что снаряд два раза не падает в одну
воронку, думала она, вряд ли ей снова разрежут сумку именно здесь. По
рекомендации старичка Лола заказала к кофе лимонный пирог и оказалось, что он
очень даже неплох.
На следующий день на работе не было ничего интересного,
кроме того, что Лола схлестнулась с Крысой Борисовной, о чем тут же пожалела,
испугавшись, что та ее уволит. Скандал случился из-за того, что Лола, накрыв
кофе для директора и помешивая ложечкой сахар, слишком низко нагнулась, а Павел
Петрович неудачно повернулся, и ложечка упала на ковер. Лола замешкалась, и
директор нагнулся за ложкой сам. Снизу ему надо полагать хорошо были видны
Лолины стройные ножки, так что подниматься он не спешил. Когда же сел в свое
директорское кресло, то поглядел на Лолу очень внимательно и задумчивым голосом
спросил, отчего она не пользуется косметикой и не сделает себе красивую
прическу. Дескать, девушка очень привлекательная, зачем же себя портить…
Только Лола раскрыла рот, чтобы полностью заложить директору
Крысу Борисовну, как сама фурия явилась на пороге, как исчадье ада. Шестым
чувством она определила, о чем была у Лолы с директором беседа, и набросилась
на нее коршуном. Директор мгновенно поскучнел и отвернулся, Крыса выгнала Лолу
в приемную и зашипела, брызгаясь слюной:
— Ты что это себе позволяешь, дрянь? Ты перед кем это
вертишь хвостом?
Лола хотела ответить, что хвост как раз не у нее, а у Крысы
— огромный, голый крысиный хвост. А так же змеиный капюшон и ядовитые зубы. Но
дисциплина взяла верх. Как она посмотрит в глаза Лене, когда вечером скажет
ему, что Крыса ее уволила?
— Имей в виду, — захлебывалась Крыса, — если
еще увижу, как ты с директором заигрываешь…
— Да кому он нужен-то? — не выдержала Лола.
—Слизень капустный!
— Что-о?
Лола поглядела на Крысу и всерьез испугалась. Она тихонько
обошла письменный стол, чтобы отодвинуться подальше. В крайнем случае, можно
плеснуть заразе в лицо остатками кофе из кофеварки.
— Я ничего плохого не сделала! — закричала она,
надеясь, что директор услышит и выйдет в приемную, — за что вы ругаетесь?
— Тише! — прошипела Крыса. — Садись, работай
пока, и помни — в следующий раз уволю!
Она развернулась и пошла к себе в кабинет. Лола едва
подавила желание запустить Крысе вслед дыроколом.
На четвертый день своей трудовой деятельности недовольная
Лола привычным движением включила компьютер, и, пока загружалась система,
просмотрела сложенную на столе стопку корреспонденции. Несколько конвертов со
счетами, приглашение от контрагента на презентацию нового проекта, рекламные
буклеты и проспекты, которые она сразу отправила в корзину, конверт от какой-то
благотворительной организации — наверняка просьба о пожертвовании, но пусть шеф
сам решает…
В самом низу стопки лежал конверт без обратного адреса.
Лола взяла его в руку, и ее сердце забилось.
На узкий голубоватый конверт были наклеены четыре марки: две
— с портретом изобретателя радио Попова, одна — с каким-то невзрачным
обелиском, и еще одна — с красивой белой птицей, похожей на чайку. Подпись под
ней гласила, что это — полярная крачка.
Итак, Лола дождалась того самого важного письма, из-за
которого она устроилась в фирму «Интер-трейд», из-за которого она просыпалась
каждое утро ни свет, ни заря, одевалась в ужасные, унижающие ее человеческое
достоинство тряпки, разыгрывала ограниченную дурочку…
Лола распрямилась и облегченно вздохнула. Она хотела, как
Винни Пух, пропеть: «Конец моим страданиям и разочарованиям!»
Но тут же она вспомнила Ленины инструкции. Расслабляться
рано. Сегодня нужно доиграть свою роль до конца дня, а пока, не теряя времени,
передать компаньону судьбоносное письмо.
Она достала из сумочки свой мобильник и набрала номер,
который Леня дал ей для этого единственного звонка. Как только в трубке
раздался знакомый голос, она с неподражаемой интонацией проговорила:
— Люся? У меня на сегодня есть билеты! Как это — не
Люся? Ах, я ошиблась номером! Ну, извините!
Убрав мобильник обратно в сумочку, она торопливо спрятала
письмо с полярной крачкой в приготовленную заранее пачку бумаги для ксерокса.
Эту пачку она положила в верхний ящик стола, после чего занялась своими
обычными текущими делами.
Через полчаса в ее комнату заглянул охранник Витя.
— Там разносчик канцелярии пришел. Тебе что-нибудь
нужно?
— Ой, очень нужно! — подскочила Лола, — у
меня как раз бумага для факса закончилась!
Витя кивнул и скрылся. На его месте тут же возник унылый
дядечка в криво сидящих на носу старомодных очках и с жидкой всклокоченной
бороденкой неопределенного цвета, волоча за собой огромную клетчатую сумку,
широко используемую «челноками».
— Бумага для ксерокса и принтера, бумага для факса,
канцелярские папки, ручки шариковые и гелевые, скрепки и кнопки… — завел он
заунывным гнусавым голосом.
— Десять рулонов бумаги для факса! — потребовала
Лола.
Разносчик шлепнул перед ней на стол десять пачек бумаги для
ксерокса.
— Для факса, а не для ксерокса! — недовольно
проговорила Лола. — Вы хоть слушаете, что вам говорят?
При этом она, заслонив собой стол, подпихнула под стопку,
принесенную разносчиком, заранее заготовленную пачку бумаги из своего ящика.
— Ах, для факса… — протянул дядечка. — Ну
извиняйте…
