Саша тогда решил на платное поступить, чтобы уж ни от кого не зависеть.
Но тут приехала дочь с Урала, о которой он уже и забыл — взрослая, нахальная девица, и потребовала, чтобы папочка оплатил ее образование. И либо помог ей квартиру снять, либо у себя поселил на время учебы.
Саша от подобной наглости обалдел. Ничего себе заявление… Да кто она такая, может, и не его дочь вовсе?!
Дочь потребовала генетической экспертизы. Саша, в расстройстве чувств, согласился и сам все оплатил, будучи в полной уверенности, что дочь — не его, ведь слишком темным было прошлое его единственной жены, подозрительно внезапно она тогда забеременела, и свадьба состоялась столь стремительно, что самому теперь странно — как он, Саша, на все это согласился? Не иначе и правда задурила ему тогда голову нахальная приезжая…
Кроме того, бывшая жена никогда не требовала с Саши алиментов, а не это ли главный знак того, что дитя — не от него?
Экспертиза показала, что дочка — родная. Саша был сражен. Он никогда не думал о дочери, не вспоминал, а тут вроде как заново стал отцом.
И вроде как уже неудобно ему самому куда-то поступать, когда родной дочери учиться надо… Чего это он, в самом деле, на старости лет о высшем образовании вспомнил? (Не на старости, не на старости, это просто образное выражение!)
Саша чувствовал себя раздавленным. Матери он не стал ничего говорить. Тем более та до поздней осени на даче… Ух, она ругаться станет, когда узнает, что он сам, добровольно, отцовство свое признал, дочь Сашину погонит, в результаты экспертизы не поверит.
«Но ты же мужик, папа, — говорила дочь. — Алименты не платил, так хоть сейчас помоги!»
Саша согласился поселить дочь у себя, на время — пока поступать будет. Потом пусть в общежитии живет. Платить тоже согласился — но с условием, что она не в какой-то крутой вуз поступит, где цены немереные, а куда попроще.
Договорились. Целое лето дочь, Алиса, жила в Москве. Саша с трудом, но вытерпел. К счастью, дочь поступила в институт, и, причем, поступила на бюджетное и свалила, наконец, в общежитие. И больше не появлялась, ничего не требовала.
По сути, Саша отделался малой кровью. И мать ничего не узнала, не стала скандал затевать.
Заодно перестал о высшем образовании думать. Вроде как поздно. И тут он с девушкой одной познакомился… И опять влюбился. Но она с характером оказалась, из современных капризных девиц. Ей деньги были нужны — на салоны, на шмотки, на поездки за границу. Саша, конечно, тратился на нее, но девице все мало было. Начала она пилить Сашу, что тот на старости лет обычным работягой остался, хотя другие мужики в его возрасте бизнесом ворочают. И то ей не то, и это не так… В конце концов девица его бросила, связалась с каким-то крутым «папиком» на «Лексусе», а Саше напоследок заявила, что в его возрасте с молодыми-красивыми стыдно встречаться, если капиталов нет.
В душе осадок неприятный остался после этого романа.
В самом деле, он же уже в возрасте мужик, а какие у него достижения? Ну ладно, хрен с ним, с образованием… И без образования люди кучу денег имеют. А он — кто?
Мастер по подключению «стиралок». Профессия, конечно, нужная и востребованная, но и правда, сейчас все меньше москвичей, кто этим занимается. В основном одни приезжие подключают-ремонтируют-строят. А у коренного москвича в этом возрасте уже другой уровень жизни должен быть. Свое дело, своя контора, свой бизнес…
И по бабам бегать тоже несолидно (это уже он сам, от себя решил). Скоро полтинник, а у него — ни котенка, ни ребенка (Алиса не в счет, она без него росла).
Почему жизнь так сложилась, кто в этом виноват?
Страна виновата. Вечно какие-то катаклизмы.
Мать виновата. Она же его, Сашу, таким воспитала…
Василиса виновата. Да, да, да, Василиса — с нее все и началось! Саша перестал учиться — потому что знал, что Василиса с аттестатом поможет.
Но еще не поздно все исправить. Если он станет солидным мужиком, имеющим свое дело, — то все изменится. Он найдет себе юную, невинную девушку, заведет с ней семью, будет изумительным отцом…
Он станет КЕМ-ТО, а не наемным работягой.
В Саше словно материнские гены проснулись. С таким же упорством Галина когда-то устраивалась в Москве, выскребала из утробы ненужных детей, потом воевала за своего принца, обставляла квартиру, бегала по врачам в попытках вновь забеременеть, тянула из себя жилы, надрывалась…
Спокойный, рассудительный Саша пошел на риск. Взял большой кредит, чтобы открыть свое дело (контору по установке и ремонту бытовой техники). Открыл, набрал заказов… Но что-то там не получилось, какой-то дебет с кредитом не сошелся, а наемная бухгалтерша оказалась дурой… Словом, он прогорел.
Пришлось продать дачу, чтобы рассчитаться с долгами.
Галина, мать, была в шоке. Она орала на сына, билась в истерике, рвала на себе волосы. А тут новый кризис в стране. Нет, Саша без дела не сидел, бегал по заказам, но уже было ясно — это не жизнь, это выживание. Новую дачу вот так просто, как раньше, не построить, не найти. Если только за триста километров от Москвы, в глуши какой-нибудь…
Саша с матерью жили теперь круглый год рядом. Мать ругалась с утра до вечера.
Саша начал стремительно лысеть и был вынужден сбрить свои красивые каштановые кудри. Нет, он выглядел еще мужчиной не старым (хотя и близко к полтиннику) и весьма симпатичным, да и бритая голова была, что называется, в тренде, но… Но все не то. Молодые красивые девушки все реже обращали на него внимание. Озабоченных теток, толстых и небогатых веселух, которые рады любому — было по-прежнему полно, но эстет Саша-то привык к другому!
И тут, кажется, удача сама пошла ему в руки.
Однажды он в очередной раз взял заказ на подключение стиральной машины.
Дом в центре города — добротный, сталинский, с охраной во дворе (просто так никого не пускают), с консьержкой, коврами и фикусами на каждом этаже. Квартира четырехкомнатная, богатая и уютная.
А хозяйка — очень милая женщина оказалась, Елена. Одинокая, сыну двенадцать лет. Выглядела прилично, добрая, душевная; и страшно тосковала без мужчины рядом. Почему одна — Саша сразу понял. Елена, при всех своих прелестях, была очень застенчива. И умница, к тому же — главный бухгалтер на известном предприятии.
Единственный ее недостаток — полновата немного. Но Саша закрыл на это глаза, ибо понимал, что идеала уже не найдет.
Слово за слово… Улыбки, румянец, тихий разговор на кухне, под чай. С Сашей, таким простым, Елена чувствовала себя легко, не стеснялась.
Он взял ее руку, поцеловал. Она отозвалась тут же — застонала, прикрыв глаза, задрожала…
Ей надо было именно этого. Мужской ласки. Много. Часто. И чтобы все долго каждый раз длилось… То есть Елена нуждалась в том, чем легко мог поделиться с ней он, Саша.
