– Улавливаю.
– Поэтому у меня в отделении железное правило – никаких перетасовок. Пациент – это судьба! Попал он к тебе – изволь довести его до выписки.
– А исключения из вашего правила бывают, Игорь Константинович?
– Если два врача по обоюдному согласию меняются пациентами, я не возражаю. Это их личное дело, они взрослые люди. Если кто-то согласится взять вашего друга к себе – пожалуйста. Поговорите с врачами.
События и впрямь развивались согласно мелодраматическим канонам. Кроме Ольги, никого из врачей в первой травме Данилов не знал. Зато он прекрасно представлял, что пациент с высшим медицинским образованием, да еще друг-приятель одного из докторов Склифа, с точки зрения лечащего врача, далеко не подарок. Гораздо спокойнее и приятнее лечить человека со стороны, не имеющего никаких познаний в медицине, автослесаря или менеджера. Не будет этих бесконечных: «А зачем?», «А почему именно так?», «Вы уверены?», «Вы гарантируете?», «Какова динамика?» и прочая, и прочая, и прочая... Все действия лечащего врача разбираются до мельчайших мелочей, каждое назначение приходится доказывать так, словно сдаешь экзамен, и вообще...
Подойти к незнакомому травматологу, назваться, попросить взять в свою палату Полянского и услышать в ответ более-менее вежливый отказ? Однозначно – не вариант.
Попросить Ольгу? Она вряд ли откажет, но просьба будет выглядеть продолжением отношений. Во всяком случае, именно так она может ее расценить. Нет, нет и еще раз нет! Несмотря на дружбу с Полянским. Оставить Полянского лежать до следующей недели в коридоре? Что ж, другого выхода, кажется, нет. «Несколько дней погоды не сделают», – решил Данилов. Неприятно, конечно, но что поделать? Не поспит ночь-другую, а потом привыкнет. К тому же в понедельник или, если что-то сорвется, то уж во вторник непременно его переведут в палату.
– Спасибо, Игорь Константинович.
– За что? Я же ничего не сделал.
– За информацию.
На вопрос о самочувствии Полянский ответил односложно:
– Терпимо.
– Боль еще есть?
– Кажется, немного увеличилась. Отек нарастает, наверное.
– Доктор к тебе уже подходил?
– Какое там! Они здесь носятся туда-сюда как угорелые.
– Скоропомощной стационар, что ты хочешь.
– Здравствуйте, Владимир Александрович! Вас с утра вызвали на консультацию?
Надо отдать Ольге должное: на людях она вела себя безукоризненно – дружелюбно, но строго по-деловому.
– Доброе утро, Ольга Николаевна! – На фоне больничного коридора Ольга выглядела райским цветком. А как еще может выглядеть красивая, в белоснежном халате, пахнущая свежестью и вдобавок ко всему мило улыбающаяся женщина?
– Это не консультация, Ольга Николаевна, это моего друга, тоже врача, положили в ваше отделение. С переломом надколенника.
– Здравствуйте, – расплылся в улыбке бабник Полянский, откровенно любуясь Ольгой.
Данилова это почему-то рассердило. «При Кате своей так на посторонних женщин небось не смотришь, – подумал он, неодобрительно косясь на друга, – глаза бережешь, чтобы не повыдирали».
– Здравствуйте, – ласково ответила Ольга.
– Меня зовут Игорь.
– Очень приятно. А меня – Ольга Николаевна. Вы тоже токсиколог?
– Нет, он не токсиколог, – ответил за Полянского Данилов. – Он научный сотрудник в Институте питания.
– О! – восхитилась Ольга. – Всегда мечтала иметь знакомого диетолога.
– Игорь не составляет диет. Он научно обосновывает преимущества одних продуктов питания перед другими. За деньги, разумеется.
– Не обращайте внимания, – сказал Полянский. – Владимир только играет в хама, а так он очень хороший человек.
– Я вам верю. – Ольга улыбнулась и, не удержавшись, подмигнула Данилову. – А кто вас лечит?
– Увы, доктор Вагин. – Полянский провел в коридоре неполные сутки, но уже научился вздыхать по-стариковски – смачно и с оттенком отчаяния. Дурной пример заразителен.
– Почему «увы»? – удивилась Ольга. – Андрей Юрьевич – прекрасный специалист. Оперирует, как рисует – заглядеться можно.
– Мое «увы» относилось к тому, что у доктора Вагина нет мест в палатах и на этой неделе не будет, – пояснил Полянский.
– А в палату хочется? – уточнила Ольга.
– Еще бы! – воскликнул Полянский. – Лежу, словно на Тверской, вокруг сплошное движение, крики, стоны...
– Охи, вздохи и пуки, – подсказал Данилов.
– И это тоже!
– Владимир Александрович, а ваш друг – хороший человек? – спросила Ольга. – Не скандалист? Не кляузник?
– Нет! – заверил Данилов. – Ничуть ни то, ни другое. Он мягок и покладист, как плюшевый медвежонок. Где положишь, там и лежит.
– Хорошая рекомендация, – хмыкнул Полянский.
– Главное, что правдивая, – ответил Данилов.
– Пить, пока находитесь в отделении, тоже не будете? А то больные набедокурят спьяну, а нагоняй получают доктора.
– Я вообще мало пью, – с достоинством ответил Полянский. – Так, рюмочку на Новый год, рюмочку в день рождения.
Данилов мог бы добавить еще с полсони поводов и скорректировать норму Полянского в сторону увеличения, но, разумеется, не стал этого делать.
– Это хорошо! – Ольга обрадовалась так искренне, словно собиралась выходить за Полянского замуж. – В таком случае я могу сегодня, часа в два-три, как только освободится койка, взять вас к себе. В двухместную палату с очень спокойным соседом, профессором из Академии управления.
– Правда? Вы не шутите, Ольга Николаевна?
– Не шучу.
– А сколько это будет стоить?
– Нисколько! Не выдумывайте, пожалуйста, вы же врач, да еще друг Владимира Александровича, нашего, можно сказать, постоянного консультанта.
– Спасибо, Ольга Николаевна. – Данилов вскинул левую руку и посмотрел на часы. – Мне давно уже пора возвращаться к работе, если, конечно, меня еще не уволили... В какую палату вы переведете Игоря? Я загляну к нему вечерком...
– В семьсот восьмую.
– А Андрей Юрьевич согласится? – забеспокоился Полянский.
– Конечно, согласится, ведь я забираю у него больного, а не пытаюсь всучить своего. Все будет хорошо. Мы попозже осмотрим вас совместно...
Возле седьмого корпуса не было ни одной кареты скорой помощи, в смотровой было пусто. Данилов показался на глаза Марку Карловичу, сообщил, что вопрос с другом решился наилучшим образом, и ушел в ординаторскую пить кофе. Заодно проанализировал ситуацию. Если вдуматься, то в ней не было ничего крамольного. Ну, решила Ольга Николаевна сделать доброе дело коллеге с переломом надколенника – и сделала. По своей инициативе. Он, Данилов, ее об этом не просил.
