Проход за полтинник, два посторонних мужика возле лифтов, «старый» охранник Рома, не покидавший своего поста… Фактов хватало для того, чтобы сделать вывод о подставе. Был еще и косвенный штрих – несочетаемость сумочки с перчатками, обувью и пальто.
Увидев, что заведующий вернулся не один, посетительница сказала:
— Я подожду, пока вы освободитесь, Геннадий Анатольевич…
— Это будет очень нескоро, — ответил заведующий. — Но если вас смущает присутствие Ирины Юрьевны, то я попрошу ее несколько минут подождать в коридоре. Только не уходите никуда, вы мне очень нужны.
— Хорошо, Геннадий Анатольевич, — ответила старшая сестра и осталась сторожить дверь.
Разумеется, она не могла удержаться от того, чтобы не подслушать, о чем пойдет разговор, тем более что для этого благодаря плохой подгонке двери не приходилось сильно напрягать слух. Если стоять у самой двери, конечно.
— У меня есть брат, — сказала гостья. — Он болен, у него шубообразная шизофрения…
«Грамотный диагноз», — подумал Геннадий Анатольевич.
Шубообразная шизофрения характеризуется приступами, разделенными относительно светлыми периодами, во время которых тем не менее продолжают нарастать болезненные изменения личности. Неблагоприятная тенденция, сложности достижения длительной стабилизации. Непростой диагноз, требующий от врача немалых усилий, а соответственно от родственников – «готовности войти в положение».
— Сейчас – очередное обострение, — вздохнула «Кристина». — Мы пытались держать его дома, в привычной обстановке, но… увы… — Еще один вздох, снова платок у глаз. — И мы бы хотели его госпитализировать…
— В чем же дело? — не стал дальше слушать Лычкин. — Берите направление у районного психиатра и…
— Он иногородний, — призналась гостья. — Из Липецка.
— Тогда вызывайте «скорую»! Если у него обострение «шуба», то проблем с госпитализацией не будет…
— Не будет, — подтвердила Кристина. — Но куда его положат, Геннадий Анатольевич? В какую-нибудь помойную яму…
— Может, у вас в Липецке психиатрические больницы похожи на помойные ямы, но в Москве они похожи на больницы. — Геннадий Анатольевич демонстративно вскинул запястье и посмотрел на часы. — У вас все?
— Нет, умоляю, выслушайте меня до конца! — взмолилась «Кристина», картинно заламывая руки. — Мне сказали, что вы можете помочь…
— Кто сказал?
— Неважно…
— А все же?
— Врач, которая приезжала по вызову. Частный доктор, я оставила ее визитку дома, возле телефона…
— Как ее звали?
— Наталья… Наталья Сергеевна.
Наталья Сергеевна – классное имя-отчество. Чуть ли не самое популярное. Начни вспоминать, так навскидку наберешь чуть ли не дюжину психиатров с таким именем, двое из которых работают в этой же больнице. Есть еще ассистент кафедры Наталья Сергеевна, есть такая заведующая отделением в тридцатом психоневрологическом диспансере… Только навряд ли кто приезжал к брату посетительницы, потому что никакого брата в природе не существует. Он выдуман для легенды.
— И чем же я могу вам помочь? — Геннадий Анатольевич уперся в глаза «Кристины» немигающим взглядом.
— Положить брата в приличную палату и обеспечить ему хорошие условия. — Гостья не стала отводить глаз – смотрела на заведующего отделением с надеждой и мольбой; ушлая сука, артисткой небось в детстве хотела стать, в школьный драмкружок бегала. — Ведь это возможно, если договориться, правда?
— У нас нет льгот для кого бы то ни было и не существует никаких договоренностей! — Геннадий Анатольевич повысил голос и нахмурился, изображая справедливое негодование. — До свидания, я занят.
— Я прошу не просто так… — Рука посетительницы скользнула в сумочку.
«Вот ведь настырная тварь! — удивился про себя Геннадий Анатольевич. — Ведь понимает, что обломалась, но все равно играет свою роль до конца. „Гвозди бы делать из этих людей…“
[5]
— Убирайтесь вон! — рявкнул он, поднимаясь на ноги и еще громче позвал. — Ирина Юрьевна!
— Я здесь! — Старшая сестра открыла дверь.
— Вот эта дама… — начал было заведующий отделением, но посетительница молча шмыгнула мимо старшей сестры в коридор и часто-часто застучала каблуками по полу.
— Ира, побудь здесь! — велел Геннадий Анатольевич, выходя из кабинета.
У лифтов никого не было. Геннадий Анатольевич вернулся в кабинет, сел за стол и кивком отпустил старшую сестру, иди, мол, работай, свободна.
Оставшись один, он достал из прикрепленного к поясу чехлу смартфон и отправил всем заведующим отделениями (включая заваптекой и директора лечебно-производственных мастерских), а также главному врачу, его заместителям по медицинской и лечебной частям и главной медсестре СМС-сообщение «Будь готов!» – код, оповещающий, что на территории больницы работают сотрудники силовых структур. Неожиданная, неизвестная главному врачу (случается и такое!) проверка из департамента или министерства кодировалась словами «Они пришли». Существовало еще несколько экстренных кодов. Отправлять эсэмэски с кодом было очень удобно, гораздо удобнее, чем обзванивать всех адресатов по телефону. А не оповестить нельзя – сегодня ты не предупредил – завтра тебя не предупредили. Один за всех, и все как один!
Не прошло и минуты, как по внутреннему телефону позвонил главный врач.
— Что там у тебя случилось, Геннадий Анатольевич? — пробасил он.
Чувствовалось, что главный пребывает не в лучшем расположении духа.
— Да вот, Святослав Филиппович, «провокаторы» приходили, — негромко, так, чтобы не было слышно за дверью, сказал Лычкин. — Два мужика в черных куртках и при них баба в синем пальто. Бабу запустили ко мне, а сами ждали в коридоре.
— Чё хотела?
— Положить брата в хорошую палату.
— Представилась потом?
— Нет, я ее выгнал, она и ушла. Тут как раз старшая сестра у меня под дверью тусовалась.
— Зачем это старшей сестре под дверью у заведующего торчать? Или у тебя новый порядок в отделении?
Таков Святослав Филиппович – хоть к чему-то, да непременно придерется. Без этого никак нельзя, наверное думает, что авторитет вот на таких придирках и держится. Хорошо хоть, что придирается обычно без последствий – выступит и забудет.
— Я ее попросил поприсутствовать, — ответил Геннадий Анатольевич и добавил: – Понял, что дело нечисто, и попросил.
— А как понял? — заинтересовался главный врач.
