Данилов подумал, что комиссия явно надолго, и попросил, обращаясь одновременно ко всем троим:
– Вы не пропустите меня к заведующей первым? У меня вопрос буквально на одну минуту, только спрошу и выйду.
– А вы точно не за путевкой? – прищурился лысый.
– Точно, – улыбнулся Данилов.
– Тогда идите, – разрешил лысый, – все равно она вас сразу выставит.
– Спасибо, – ответил Данилов.
«Выставит – так пойду к заместителю главного или к самому́ главному», – решил он.
Толстенная амбулаторная карта свидетельствует о том, что ее владелец часто бывает в поликлинике, стало быть, хорошо знает местные порядки.
Ирина Александровна, высокая, худая и вся какая-то очень резкая, услышав слово талон, даже не дала Данилову возможности договорить фразу до конца.
– Я не занимаюсь талонами! – отрезала она. – Всего хорошего!
– Я вообще-то ваш коллега… – вырвалось у Данилова.
– Тем хуже! – последовал ответ. – Должны ценить время других врачей.
Левой рукой Ирина Александровна нажала кнопку вызова, установленную на стене сбоку от ее стула, и дверь за спиной Данилова тотчас же открылась.
– Можно, Ирина Александровна? – уточнил обладатель замечательно толстой амбулаторной карты, видя, что Данилов не уходит.
Пришлось уйти, как говорится, несолоно хлебавши. «Идиот! – ругал себя Данилов, идя по коридору. – «Я вообще-то ваш коллега…» Понадеялся на мифическую корпоративную солидарность? Вот и получай!»
Вообще-то себя винить было не в чем, но надо же немного выпустить пар, пусть даже и молча, про себя.
По логике вещей, следовало отправляться к верховному начальству, но ради очистки совести Данилов предпринял попытку пройти терапевта без талона. Очередь, надеясь на удачу, занимать не стал: простоишь в ней полдня, чтобы узнать, что тебя не примут. Он начал расхаживать по коридору, дожидаясь, пока кто-то из врачей или сестер не выйдет из кабинета по делам. Долго ждать не пришлось: вскоре из одного кабинета вышла женщина, на бейджике у которой было написано: «Врач-терапевт высшей категории Малофеева А. А.».
Рассусоливать в коридоре было некогда, поэтому Данилов быстро нагнал ее и кратко поинтересовался:
– Скажите, пожалуйста, вы не примете меня без талона? Я прохожу комиссию для поступления на работу.
– Нет! – даже не взглянув на Данилова, бросила врач-терапевт высшей категории Малофеева А. А. и ускорила шаг.
Нет правды на земле – поищем ее выше. Данилов поднялся на пятый этаж, на поликлинический Олимп, туда, где, царя над мирской суетой, сидели олимпийские боги, то есть руководство поликлиники.
Здесь было малолюдно: далеко не возле каждой двери сидели люди, если где и сидели, то по одному-два человека, не больше. Кабинет заместителя главного врача по лечебной работе находился в самом конце коридора, приемная у главного и заместителя, как это часто встречается, была общей.
За столом, тесно заставленным телефонными аппаратами и оргтехникой, сидела молодая женщина. Халат у нее был не застегнут, явно с целью, чтобы можно было демонстрировать миру высокую грудь, туго обтянутую блестящей блузкой кислотного оранжевого цвета. Женщина занималась ответственным делом: реставрировала ноготь указательного пальца правой руки, приклеивая на него отвалившийся страз. Мельком взглянув на Данилова, она сказала:
– Стоматология этажом ниже.
«Разве у меня такое ужасное выражение лица, что меня надо отправлять к стоматологу?» – подумал Данилов и сказал:
– Мне вообще-то к главному врачу или к заместителю.
– По какому вопросу?
Страз, видимо, прилепился куда следовало, потому что женщина отставила правую руку с растопыренными пальцами в сторону и обратила взор на Данилова.
– Массажиста мы уже взяли, – сказала она.
Данилов в двух словах объяснил суть дела.
– Борис Анатольевич такими мелочами не занимается, – услышал он в ответ, – а Зоя Григорьевна на больничном.
Нетрудно было догадаться, что Борисом Анатольевичем зовут главного врача, а Зоей Григорьевной – его заместителя.
– Талоны – это действительно мелочь, – согласился Данилов. – Но без них я не могу пройти комиссию. Может, вы помогли бы мне?
– К сожалению, я не врач, а экономист, – ответила женщина, – и приема не веду.
– А не могли бы вы дать мне совет? – не сдавался Данилов, понимая, что штурмует, если можно так выразиться, последний из возможных бастионов. – Как мне поступить?
– Могу. – Секретарь усмехнулась тонкими губами. – Приходите завтра с утра и получите талоны к терапевту, невропатологу и к кому там вам еще надо…
– Спасибо, вы мне очень помогли. До свидания.
– До свидания. – Секретарь вспомнила об отреставрированном ногте и начала вертеть рукой, разглядывая свой ноготь в разных ракурсах.
Идя к лестнице, Данилов подумал о том, что напрасно не спросил у секретаря, кто вообще занимается в поликлинике талонами – выписывает их, учитывает, ведет соответствующий журнал (как же можно без него?) и отдает в регистратуру. Возможно, у этого, главного по талонам, сотрудника и можно будет ими разжиться. Не факт, конечно, но вдруг? Ну а если не выйдет, то ничего не поделаешь: придется приезжать завтра. Но ведь так не хочется…
Главный врач такими мелочами не занимается, заместитель по лечебной части на больничном, значит, не исключено, что талоны находятся в ведении главной медсестры. Вряд ли их пишет на свой прием каждый врач. Врачи в суете или намеренно могут забыть выписать талоны. Нет, без руководящего контроля никак не обойтись. А-а, попытка не пытка, тем более что кабинет главной медсестры – вот он, даже идти никуда не надо. Данилов постучался и услышал: «Входите».
Главная медсестра, необъятная и величавая (как же без величавости?), была занята настоящим делом: сверяла какие-то данные по двум спискам. С Даниловым она разговаривала, не отрывая пальца от строчки, на которой остановилась.
Разговор был недолгим, но познавательным.
– Выпиской талонов согласно утвержденного месячного графика, – на слове «утвержденного» было сделано ударение, – занимается регистратура.
Круг замкнулся.
– Это, конечно, неправильно, что вас не предупредили насчет талонов.
Данилов слегка воспрянул духом.
– Я позвоню в отдел кадров и попрошу их не создавать проблемы на пустом месте. Спасибо, что предупредили.
Сказав это, главная медсестра снова уткнулась в свои списки.
Объяснять, что его миссия была истолкована неверно, что он не столько хотел предупредить руководство поликлиники о наличии проблемы, сколько решить ее для себя, Данилов не стал. Захотелось выйти на улицу, подышать свежим воздухом, возможно, выпить где-нибудь поблизости кружку холодного пива. Не очень правильно, конечно, начинать баловаться пивом еще до полудня, но в исключительных случаях можно. Один час, проведенный в этой поликлинике, можно спокойно считать за пять или шесть, если не за все восемь, очень изматывает подготовка к прохождению медкомиссии.
