Накануне она посетила показ мод в известном салоне Алины
Писарро. Эта дама, известный в городе модельер, нашла удачную нишу: она
создавала эксклюзивные образцы портновского искусства для полных и очень полных
женщин. Поскольку таких женщин в нашей стране множество, ее салон пользовался
неизменным успехом. Для модных дефиле Алина нанимала полных, но очень красивых
и сексапильных моделей, и показы коллекций в ее салоне всегда привлекали
публику и прессу.
Вот и вчерашний показ прошел с большим успехом. Виктория
особенно выделила один наряд, который непременно должен был понравиться Альбине
Николаевне. Ведь сама тоже отличалась солидной комплекцией.
После завершения дефиле, когда начался фуршет для избранных,
Виктория подошла к хозяйке салона и сказала:
— Алиночка, я заберу для Альбины Николаевны костюм
номер семь, тот, красненький…
Все в городе знали, что Виктория — особа, приближенная к
Москалевой, и выполняет для той множество поручений, поэтому она никогда не
встречала отказа. Но на этот раз на лице модельерши мелькнуло какое-то
растерянное выражение.
— Алина, в чем дело? — громко воскликнула Люка
Аветисова, жена известного в городе предпринимателя, владельца крупного пивного
завода. — Мы же с тобой договорились, что я покупаю этот костюм после
показа!
— Что-о? — вызверилась Виктория, не привыкшая
встречать возражения. — Вы что — не расслышали, для кого я беру этот
костюм?
На шум уже сбежались журналисты, почувствовавшие запах
скандала, как мухи чуют варенье, но Виктория не обратила на это внимание и
только повысила голос:
— Всякие тут еще выступать будут! Она, видите ли, за
пивным королем замужем! — Виктория покосилась на побагровевшую от
возмущения Люку и пренебрежительно отвернулась от нее, обратившись к хозяйке
модного салона:
— Да тебе Альбина Николаевна чуть не даром такой
особняк в центре города сдала! Она тебе все условия предоставила! Ты ей должна
ноги целовать! Ты ей должна по первому требованию все предоставлять!
— Вика, не горячись, — пыталась успокоить ее
Алина, — не волнуйся, сейчас тебе костюм упакуют! А ты тоже не переживай.
Люка, — она развернулась к жене пивного короля, — мы тебе подберем
что-нибудь не хуже!
— То-то, упакуют! — победоносно проговорила
Виктория, постепенно успокаиваясь. Она продемонстрировала окружающим, кто здесь
настоящий хозяин.
При этом она совершенно не обратила внимания на то, как
журналисты строчат что-то в блокнотах, щелкают кнопками магнитофонов, а
известная своими желчными и остроумными заметками во многих городских газетах
дама, тоже, кстати, очень полная, что-то оживленно вещает перед телевизионной
камерой.
* * *
— Ты что наболтала? Что ты там сказала про
аренду? — вопила Альбина Николаевна, выскочив из-за стола и топая на Викторию
ногами. Ты вчера ночные новости смотрела?
В ночных новостях та самая полная дама-журналист, язвительно
усмехаясь, говорила:
— Теперь мы знаем, отчего известная в городе чиновница
так недурно одевается. Оказывается, она чуть ли не даром раздает в аренду
исторические здания в центре города; за что модельеры предоставляют ей свои
лучшие изделия. Согласитесь, при ее габаритах подобрать одежду в магазине
непросто! Даже в очень хорошем магазине! Говорят, эта особа увлекается конным
спортом. Может быть, в ближайшее время она сдаст владельцу конюшен «Медного
всадника», чтобы использовать его в рекламных целях? Мало нам скандала вокруг
скоростной магистрали «Москва — Петербург», так теперь еще и эта история с
арендой!..
И этим выступлением дело не ограничилось.
Материал о вчерашнем скандале попал практически во все
газеты, о нем говорили все радиостанции города.
* * *
— Идиотка! — кричала Москалева, брызжа
слюной, — безмозглая дура! Чтобы я тебя больше не видела! Если встречу еще
хоть раз, где угодно, зашлю в такую дыру, где тебе останется только коров
пасти!
Она вытолкала Викторию из кабинета и крикнула охраннику:
— Эту дрянь больше и на порог не пускать!
* * *
Виктория вылетела на мраморное крыльцо, красная и трясущаяся
от унижения. Такого краха ей еще не приходилось переживать…
И самое ужасное, что она понимала: Альбина не успокоится, не
простит ей скандала. Так что постоянная кормушка отныне закрыта…
Придется искать другой источник существования…
Она огляделась в поисках своего джипа и только сейчас
вспомнила, что отпустила его на два часа.
О том, чтобы два часа торчать перед крыльцом бывшей хозяйки,
как бедная родственница, нечего было и думать. Такого унижения Виктория просто
не пережила бы.
Она шагнула к краю тротуара и подняла руку. Остановилась
какая-то замызганная «шестерка» с заляпанными грязью номерами.
Виктории было уже все равно, на чем ехать, и она плюхнулась
на переднее сиденье, подумав, что это даже символично — она и сама была шестеркой
на службе у самовластной чиновницы.
— Куда ехать-то? — в третий раз спросил водитель,
небритый тип с бегающими шазами.
Виктория тяжело вздохнула и назвала свой адрес.
Она ехала и думала, как теперь быть, как перестроиться, где
доставать деньги.., ведь она привыкла к очень высокому уровню жизни!
Эти невеселые раздумья так заняли ее, что она нескоро
заметила, что «шестерка» едет совсем не туда, куда нужно. Вокруг были
заброшенные производственные корпуса и безлюдные улицы глухой окраины, разбитый
асфальт и глубокие, непросыхающие лужи.
— Эй, ты куда это меня завез? — испуганно спросила
она, повернувшись к водителю.
— Куда надо, туда и завез! — осклабившись,
отозвался тот и повернулся к пассажирке. Вырвав у нее из рук сумочку, он дернул
из ушей бриллиантовые сережки. Резкая боль обожгла Викторию.
— Клавке моей пригодятся! — проговорил грабитель,
дернул ручку двери и вытолкнул Викторию из машины.
Она шлепнулась в лужу и проводила взглядом удаляющиеся
«Жигули». К счастью, скорость была небольшой, и Виктория, кажется, ничего не
сломала. Кряхтя от боли и глотая слезы, она выбралась из лужи и побрела по
улице.
Одежда безнадежно испорчена, из ушей текла кровь, денег нет…
Сегодняшний день у Виктории Зеленцовой явно был не самый удачный в жизни.
Она брела вперед, всхлипывая и спотыкаясь.
Вскоре безлюдные заводские кварталы кончились, Виктория
оказалась на оживленном проспекте. Прохожие смотрели на нее с отвращением и
обходили стороной, как зачумленную, чтобы не испачкаться об ее одежду. Она
пыталась остановить машину, но все водители, разглядев ее, проносились мимо.
