— Тополь! — раздраженно проговорила Лола.
— Чего — тополь? — удивленно уставилась на нее
фиолетовая девица.
— Дерево из шести букв с мягким знаком тополь, а
животное из семи букв — кенгуру!
— Точно! — подтвердила брюнетка, вписывая буквы в
кроссворд. — А как пишется — кенгуру или кингуру?
— Кен! — подсказала Лола с нервным смехом.
— Надо же, какая ты умная! — восхитилась
фиолетовая, с уважением взглянув на покупательницу.
— Книжки читать нужно, — строго проговорила
Лола, — а то так и проторчите в этой дыре до пенсии!
— Вот еще — книжки, — хмыкнула брюнетка, —
скука какая! И никакого от них проку!
Вот у нас в классе была Анька Логинова, читала она эти
книжки, и что с того? Ее и в магазин ни в один не взяли, потому что выдра
выдрой! Работает в поликлинике, в регистратуре старухам номерки выдает! А чего
тебе вообще надо-то? — Она подозрительно оглядела Лолу и, по достоинству
оценив ее внешний вид, заученно проговорила:
— У нас плащи поступили, итальянские, очень модные! От
фирмы.., этой… «Дольче и Кабано»!
— Габбано, тундра! — поправила ее напарница.
Лола взглянула на эти плащи, и лицо у нее вытянулось. Может
быть, когда-то они и были модными, но эти времена безвозвратно прошли еще в
Лолином детстве. И вряд ли эти бесформенные балахоны имели какое-то отношение к
солнечной Италии, скорее всего, их сострочили на скорую руку трудолюбивые турки
или китайцы, причем не на приличной стамбульской или шанхайской фабрике, а в
какой-нибудь крошечной деревенской мастерской. И вообще магазин «Мадлен» был наполнен
такими убогими, никудышными вещами, что ей и в голову не пришло бы что-нибудь
здесь купить. Лола решила пойти с козырной карты и, хотя продавщицы раздражали
ее своей ленью и непрохолимой глупостью, дружелюбно обратилась к ним:
— Девчонки, помогите! Муж, козел, налево бегает!
— Ну! — Глаза брюнетки загорелись живейшим,
неподдельным интересом. — Все мужики такие!
Ее менее доверчивая подруга осведомилась:
— А мы-то при чем? Мы твоего мужика знать не знаем… Нам
до него никакого дела нету…
При этом она внимательно оглядела Лолу и на всякий случай
отступила подальше, за стойку с одеждой.
— Да я ничего и не говорю! — отмахнулась
Лола. — Тут вот какое дело.., я его летний костюм в чистку собралась
отдать, ну, на всякий пожарный случай карманы-то и проверила…
— Это правильно, — оживленно проговорила брюнетка.
— Ну вот и нашла у него это… — она протянула девушкам
половинку товарного чека.
— А мы-то при чем? — на всякий случай повторила
фиолетовая девица. — Мы к этому никакого отношения…
— Да я к вам без претензий, — уверила ее
Лола, — просто подумала — может, вспомните что.., кому он покупал и что..,
чек-то вроде ваш?
— Наш, — фиолетовая уставилась на бумажку. —
так тут ни числа нет, ни названия товара… где уж тут вспомнить!
— Ты подожди, Ксюха, — засуетилась брюнетка,
девять восемьсот.., это же костюмчики шведские…
— Ну да, — оживилась ее подруга, — вот, еще
один такой остался, можешь поглядеть…
Она показала Лоле на стойку с одеждой, где среди прочих
шедевров портновского искусства висел костюм тоскливого серо-мышиного цвета,
который условно можно было бы назвать деловым. Костюм отличала юбка непонятной
длины — ни длинная, ни короткая, прямая, как линия партии, и унылая, как
ноябрьский вечер.
Еще у костюма были пуговицы, которые подошли бы разве что
для украшения новогодней елки, и плечи невероятной ширины. Короче, купить такой
костюм могла или совершенно слепая женщина, или невестка в подарок горячо
любимой свекрови.
— Как же так, — проговорила Лола, взглянув на
ценник, — вы говорите, что он стоит девять восемьсот, а тут написано
тысяча четыреста?
— Да не бери в голову! — Брюнетка махнула
рукой. — Их уже четыре раза уценяли, все равно никто не берет! Остальные
хозяин отправил в Подзаборск…
— Куда? — удивленно переспросила Лола.
— Подзаборск, город такой в Замойской области, у него
там тоже магазин. Может, в Подзаборске кто и купит. Коров в нем запросто доить
можно…
— Кому же мой благоверный мог такое барахло
купить? — искренне удивилась Лола. Может, все-таки что-то другое?
— Нет, — возразила фиолетовая Ксюша, — за
девять восемьсот ничего другого у нас не было.
Хозяин тогда целую партию этих костюмов по дешевке купил, ну
и погорячился, поставил такую цену несусветную.., один всего такой костюм и
продали, мы сами удивились.., только ведь… — девица наморщила лоб, припоминая,
только ведь женщина его купила! Помнишь, Анька? — Она повернулась к
брюнетке. — Помнишь, та чокнутая, которая всю одежду в кабинке оставила?
— А-а! — брюнетка снова оживилась. — Точно! Я
помню! Это когда ж было-то? Вроде бы в августе… Тот еще конский цирк был!
Прибежала в магазин вся в мыле, как будто черти за ней гонятся, схватила первый
попавшийся костюм, переоделась в кабинке и убежала…
— Даже свои шмотки не забрала, — вставила
фиолетовая Ксюша, — а вещички-то, между прочим, первый класс, не такое
барахло, каким мы торгуем, — она поняла, что сморозила глупость, и
захлопнула рот ладонью.
— Да ладно, — Лола усмехнулась, — я у вас все
равно ничего покупать не собиралась. Лучше вы мне скажите, как та девица
выглядела.
— Ну, как выглядела? — задумалась Ксюша.
Блондинка.., росту небольшого, метр шестьдесят, не больше.., размер, наверное,
сорок второй.., пока в этот костюм не переоделась, так ничего была,
симпатичная…
— Вещички у нее были хорошие, — подхватила
Анька, — да только мы с тобой их прозевали.., тетя Дуся все забрала, якобы
для внучки.
Мы в кабинку-то не заглянули, а она пришла в конце дня и
нашла…
— Тетя Дуся? — переспросила Лола. — Кто такая
тетя Дуся?
— Так уборщица, — пояснила Ксюша, явно удивляясь,
как можно знать, кто такая кенгуру, и не знать, кто такая тетя Дуся, — она
и у нас убирается, и в хозяйственном за углом, и в бистро напротив… Сейчас,
наверное, в бистро грязь разметает!
Лола поблагодарила девиц и отправилась через дорогу, в
бистро с несколько странным названием «Кашалот».
Тетю Дусю она увидела сразу. Коренастая тетка в немарком
синем халате двигалась между столиками, угрожающе размахивая шваброй, как
оружием ближнего боя. На посетителей бистро она смотрела, как на своих личных и
классовых врагов. Лола подошла к ней и вежливо обратилась:
— Тетя Дуся! Можно вас на два слова?
— Ну; допустим, я тетя Дуся, — проговорила
уборщица, опершись на швабру, подбоченившись и смерив Лолу пристальным
подозрительным взглядом, — допустим, уже шестьдесят с лишком лет тетя
Дуся, а вот кто ты такая? Чтой-то я тебя в личность не признаю!
