Построив отряд, комиссар произнес короткую вдохновляющую речь; сотня масок-черепов равнодушно выслушала ее. Костеллин знал, что гренадеры Крига были элитой элит, лучшие солдаты, которые могли прикрыть ему спину. Однако говорили и то, что если гвардеец попадает в их ряды, то лишь потому, что живет слишком долго. Смертность гренадеров была высока даже по меркам Корпуса Смерти, и маски-черепа, которые они носили поверх штатных противогазов, символизировали готовность с гордостью принять сколь угодно мученическую смерть.
Когда комиссар закончил, гренадеры по двое начали спускаться в шахту на веревках. Когда внизу оказалось достаточно солдат для охраны туннеля, Костеллин отрядил двух членов экипажа «Термита» осмотреть машину, пока спускаются остальные.
Наконец пришел черед Костеллина спускаться. Он отверг предложение опустить себя на блоке и, подобно гренадерам, полез вниз по веревке. Тут он пожалел о своей гордыне, поскольку его немолодые руки уже с трудом удерживали вес тела. Однако комиссар справился и спрыгнул в кабину лифта с выломанными дверями. Восстановив дыхание, он вышел из лифта в холодную пещеру с высокими сводами, освещенную лишь слабым светом шахтерских фонарей.
Костеллин включил свой фонарь и активировал инфопланшет, содержащий карту. Найдя туннель, по которому им предстояло следовать, он отправил вперед двух разведчиков, убедившись сначала, что их комм-бусины работают. Костеллин выругался сквозь зубы, когда взревел двигатель «Термита». Если где-то рядом некроны, то они уже спешат сюда.
Машине понадобилось несколько попыток, чтобы пройти в туннель, прежде чем начать двигаться вперед. Она ползла неторопливо, давя гусеницами обвалившиеся камни, так что у оставшихся гренадеров было достаточно времени спуститься и нагнать «Термит». Они шли позади машины, потому что, за исключением пары мест, где туннель ненадолго расширялся, обойти ее было невозможно. Костеллин заметил, что это может стать проблемой для разведчиков, если они угодят в неприятности впереди. И проблемой для всех, если враг зайдет с тыла.
Он смотрел на карту, по воксу сообщая направление. К счастью, туннели шахт чаще разветвлялись, чем поворачивали, и «Термиту» лишь единожды пришлось применить тяжелый бур, чтобы расширить перекресток и облегчить себе проход. Но менее чем через полтора часа продвижения туннель, по которому они следовали, резко свернул на север, в сторону от цели.
— Тут, — сказал Костеллин, сверившись с картой, — мы должны пробурить стену под углом пятнадцать или тридцать пять градусов к нашему туннелю — картограф не уверен. Думаю, сначала попробуем пятнадцать градусов, под наклоном градусов десять. Будем пробиваться метров пятьсот и, если не выйдем в другой туннель, вернемся и пробуем под другим углом.
Бур начал вращаться, поднимаясь на ржавой гидравлике, и, когда он врезался в стену, режущий уши визг заставил Костеллина вздрогнуть. На этот раз им повезло.
Только через несколько минут после того, как задняя часть «Термита» исчезла в дыре, его экипаж доложил, что они нашли соседний туннель. К сожалению, «Термит» пробился в этот туннель сверху. Поэтому ему пришлось немного сдать назад и ниже опустить бур для второй попытки. В результате туннель получился большего размера, чем планировалось, и, конечно, сразу же обвалился.
Костеллин отступил от густой тучи пыли и грязи. Гренадеры в масках, однако, немедленно приступили к работе, следуя приказам сержантов. Одно отделение достало саперные лопатки из рюкзаков, другое начало стаскивать подпорки из боковых туннелей. Слишком долго копать не пришлось — большая часть туннеля была все еще проходима, хотя приходилось пробираться по кучам обломков или протискиваться в узкие щели между ними. У них ушел час или больше, прежде чем все смогли пробраться во вторую шахту, где ждал «Термит».
И тогда действительно начались проблемы. Карта второй шахты была совершенно произвольной и водила их кругами. Костеллин проверял каждый туннель с компасом, мерил его длину шагами и вносил корректировки в планшет. Но было невозможно сказать точно, какую из двух стен следует проломить следующей. Первый выбор оказался ошибочным, и, поскольку теперь они находились практически на территории некронов, Костеллин жалел, что пришлось зря включать оглушительно завывающий бур.
Вторая стена, впрочем, поддалась на удивление легко, и короткий прямой туннель, проделанный «Термитом», выстоял достаточно долго, чтобы все успели пройти в третью и, судя по верной до сих пор карте, последнюю шахту. «Термит» был им больше не нужен, и Костеллин с удовольствием приказал выключить мотор. Прошла почти минута, пока грохочущее эхо затихло.
Сейчас наступило время для второй, более ответственной части задания, ради которой Костеллин взял с собой техножреца. Лумакс подошел к задней части «Термита» и открыл кормовой отсек. Размяв пальцы, он запустил их в таинственные механизмы машины, читая молитвы Богу-Императору в его воплощении Бога-Машины. Костеллин не надеялся что-то понять в эзотерическом ритуале техножреца, но все равно наблюдал, пока Лумакс не отошел от «Термита», вынув из машины ржавую серую коробку, опутанную проводами. Он держал ее с почтением в серворуке на некотором расстоянии от себя.
Группа двинулась дальше, и вскоре туннель вывел их в обширную пещеру, похожую на первую. Шесть лифтов беззвучно замерли в ее центре. Костеллин указал на них Лумаксу и спросил, сможет ли он вернуть их к жизни. Техножрец ответил, что если дать ему немного времени и не мешать, то сможет подключить источник энергии «Термита» к лифтовому механизму.
Тем временем по предложению Костеллина гвардейцы развернули скатки и прилегли на пару часов отдыха, не снимая масок. Каждый взвод выделил по десять человек для охраны. Комиссар проверил свой хронометр. Несмотря на все возникавшие сложности, отряд показал хорошее время и сможет начать предрассветную атаку на генераторум, расположенный внизу.
Ритуалы техножреца увенчались успехом. Лифты включились с металлическим лязгом и запахом озона, озаренные ярко-голубым светом. Лишь четыре платформы ожидали здесь, но через некоторое время поднялись оставшиеся две. Увидев их, комиссар испытал облегчение: значит, шахты лифтов не заблокированы.
К этому моменту гренадеры уже были на ногах, упаковав скатки. Костеллин отправил лифтами три отделения во главе с лейтенантом из роты Гамма. Двадцать минут спустя лейтенант по воксу сообщил, что выход из шахты чист и нет никаких признаков некронов и что он отсылает лифты за следующей партией.
Его сообщение прервал полковник Сто восемьдесят шестого, связавшись с Костеллином на командной частоте. Он запросил отчет о ситуации, комиссар быстро ответил, после чего полковник сообщил, что у них тоже кое-что происходит.
— Некроны собирают силы, большие, чем они бросили на север. Сканирование показало, что они направляются к нам.
— Как только вы подошли к западному генераторуму, — прошептал комиссар. — Хенрик был прав.
— Да, и это хорошая новость. Противник дорожит ими. Вы исполните волю Императора.
— Значит, они решили сдать южный генераторум, чтоб не потерять оба, и не рискнули разделять силы. Но сколько их, полковник?
