— Чего ты не понимаешь? — спросил он.
Она поиграла прядью волос, упавшей на щеку.
— Я не понимаю, почему мне надо быть осторожной.
Это был непростой вопрос. Население домашнего мира проявляло огромный интерес к Астартес и испытывало гордость по поводу новых завоеваний своих высоких покровителей, и потому из легиона на Колхиду постоянно поступали известия. Отцы и матери внимательно прислушивались к новостям в надежде получить хоть крохи информации о своих сыновьях, забранных из семьи еще в детстве для преобразования в Астартес. Духовенство Завета черпало в словах примарха вдохновение для своих проповедей.
Связь поддерживалась через астропатов, посылавших короткие психоимпульсы своим напарникам в домашнем мире. С башен Святого города несколько раз в неделю транслировались новости о продвижениях легиона, и эти передачи неизменно привлекали толпы слушателей. Каждый раз, когда легион приводил к Согласию очередной мир, Завет устраивал в городе празднества для всех его обитателей.
Все, абсолютно все слышали донесения из Монархии. Знали об унижении легиона. Несущие Слово на коленях. Император безвозвратно разрушил Имперское Кредо.
Возвращение флотилии в домашний мир на этот раз было отмечено мрачной серьезностью, поскольку все понимали, что речь идет не только о посещении родной планеты.
И кроме того, были еще и выжившие жители Монархии. Легион обнаружил несколько живых людей в развалинах города, и Кирена стала одной из семи спасенных. Известия об этих святых беженцах распространились по всей Колхиде. Они стали живыми мучениками, извлеченными из праха и унижения легиона. Завет слал во флотилию легиона страстные прошения, умоляя примарха позволить беженцам ступить на землю Колхиды и, возможно, даже стать членами святого ордена.
Семь имен уже звучали в ежедневных молитвах наравне с именами святых. Все это трудно поддавалось объяснению, и даже Аргел Тал узнал о популярности беженцев только час назад. Братство Трона из Костей высадилось на планету вскоре после примарха, и четверых прибывших с ним беженцев встречали восторженные толпы жителей. Каждое их слово тщательно записывалось, имена скандировали на улицах, и люди стремились к ним прикоснуться в надежде получить частицу их божественного везения.
На корабли флотилии немедленно были отправлены послания, предупреждавшие все ордена, в которых появились беженцы, что в городе Серых Цветов их ждут не меньше, чем самого примарха.
— Тебе надо быть осторожной из-за того, что на поверхности планеты могут встретиться люди, желающие получить твое благословение и приблизиться без предупреждения. Это может сбить тебя с толку.
Ее одежда слуги была очень простого покроя, но Кирена аккуратно разгладила ее.
— Все равно я не понимаю. Почему они так хотят нас увидеть?
— Ты икона, — сказал он. — Живая икона. Мученик, но не мертвый, а выживший. Ты заплатила за невежество Колхиды и тем самым заслужила наше общее огромное уважение. Мне передавали, что вас семерых связывают с судьбой всего легиона. Отражение неудачи, надежда на будущее. Твоя жизнь — это урок, который все мы должны усвоить.
Она повернула лицо в его сторону, хотя и не видела собеседника.
— Это весьма поэтично для тебя, капитан.
— Лучше объяснить я не в силах.
— Так я икона для них?
Он надел шлем. Все вокруг окрасилось синевой, и на дисплее появилась информация о цели. Голос превратился в рычание вокса:
— Не только для них.
Спуск на Колхиду длился не больше двадцати минут.
В рубке «Громового ястреба» Аргел Тал стоял за спиной Малнора, занявшего место пилота. Они спустились к иссохшей земле и уже приближались к глинобитным стенам города, оставив позади пустыню. От встававшей на горизонте панорамы города захватывало дух. Повсюду, насколько доставал глаз, поднимались желтоватые здания и кирпичные башни. На юге текла великая река Франес — широкая сапфировая дорога, сверкавшая в солнечных лучах. В просторной акватории неторопливо двигались речные баржи и громоздкие грузовые суда.
— Десантный катер легиона «Восходящее солнце», говорит контрольный пункт западного сектора. Ответьте, пожалуйста.
Аргел Тал нахмурился под шлемом. Это не предвещало ничего хорошего.
— Бдительные стражи, — заметил Малнор, протянув руку к кнопке активации вокс-передатчика.
— «Восходящее солнце» на связи.
— «Восходящее солнце», подтвердите, пожалуйста, присутствие на борту Блаженной Леди.
— Кого? — Малнор отключил канал связи и через плечо оглянулся на Аргел Тала. — Капитан?
Аргел Тал пробормотал колхидское ругательство.
— Я думаю, они имели в виду…
— Это, наверное, шутка, — проворчал Малнор.
— У меня мурашки по коже, — сказал Аргел Тал. — Это не шутка.
— Говорит «Восходящее солнце», — произнес в микрофон Малнор. — Повторите, пожалуйста.
— «Восходящее солнце», говорит контрольный пункт западного сектора. Подтвердите, пожалуйста, присутствие на борту Блаженной Леди.
— Не знаю, — проворчал Малнор. — Это зависит от того, что вы имеете в виду.
Голос на другом конце вокс-канала выдал пояснения и координаты приземления.
— Ситуация выходит из-под контроля, — заметил Малнор.
Капитан кивнул:
— Будь наготове. Ты сам вызвался в отряд сопровождения.
— Как прикажешь.
«Громовой ястреб» лишь слегка вздрогнул, коснувшись посадочной платформы.
— Я что-то слышу, — сказала Кирена.
Она стояла в грузовом отсеке между Ксафеном и Торгалом.
— Двигатели снижают обороты, — пояснил Торгал, отлично зная, что это не так.
Он уже выглядывал из окна рубки перед самой посадкой и, как всякий другой Астартес, обладал усиленным слухом, позволявшим легко отличить уменьшавшийся рев двигателей от звуков за бортом катера.
— Нет, — возразила Кирена. — Это голоса. Я слышу голоса.
Аргел Тал вышел вперед и приготовился открыть люк и опустить трап. Малнор выскочил из рубки и торопливо спустился в грузовой отсек. Отсалютовав Аргел Талу, он занял позицию за спиной уроженки Монархии.
— Кирена, ты можешь растеряться. — Прошедший через вокс-канал голос Аргел Тала зазвучал почти угрожающе. — Но не бойся. Мы все четверо постоянно будем окружать тебя: Малнор сзади, Торгал слева, Ксафен справа. А я пойду впереди. Нам предстоит небольшой переход до монастырской башни, где ты и останешься.
— А что происходит? — спросила она. Все четверо воинов отчетливо слышали, как участилось ее сердцебиение, гулко отдававшееся в грудной клетке. — Что случилось?
— Тебе не о чем беспокоиться, — заверил ее Ксафен. Это было все, что он произнес, пока не надел шлем. — Мы будем рядом.
